Литмир - Электронная Библиотека

– И какого же вы успеха добились на этом своем спортивном поприще? – поинтересовался председательствующий.

– Стал чемпионом страны вместе с моей командой, среди юниоров, – с гордостью произнес Вано.

– И как долго вы продолжали играть?

– До серьезной травмы колена, полученной сразу после первого же моего чемпионского матча, – пояснил Вано.

В его сознании всплыла параллельная линия его прошлой жизни, наряду с той, эпизоды из которой он представлял сейчас членам комиссии.

– Имею жену и двух детей. Ныне работаю в одной из ведущих компьютерных фирм моего города, начальником службы безопасности, – продолжил Вано.

– Насколько успешно, мистер Вано? – поинтересовался один из сопредседательствующий комиссии.

– Достаточно успешно, – подтвердил Вано, – иначе меня не держали бы там почти двадцать лет на этой должности.

– Так почему же сегодня вы оставили свою успешную и любимую, как вы пишите в своем «си-ви», работу и страну, и стоите сейчас здесь, перед нами, с вашей просьбой.

–Господин председательствующий, как я указывал и в своем прошении, которое лежит сейчас перед вами, меня вынудило пойти на этот шаг нестабильное положение в моей стране и острый экономический кризис, не позволяющие нормального содержания своей семьи и полноценного проживания у меня на родине.

Последовала продолжительная пауза, был слышен шорох листов лежащих в папке бумаг председательствующего члена комиссии.

– Мистер Вано, мы имеем достоверные сведения от вышестоящих членов правительства вашей страны и в том числе и от вышестоящего руководителя, о благополучии в вашей стране, и в том числе его экономического положения, – заключил председательствующий, зачитывая одну из бумаг, – а также их просьбу о том, чтобы принудительно высылать обратно эмигрантов из вашей страны на родину, и у нас нет никаких оснований не доверять заявлениям руководства вашей страны, с которой нас связывают общие договоренности, в том числе и по линии ЕС. Печатная версия этих заявлений имеется у нас сейчас под рукой.

Вано изумленно взглянул на Агнету. У него расширились зрачки глаз и исказилось выражение лица.

– У нас нет оснований, подвергать сомнениям их заявления, – продолжил пояснять другой председательствующий.

А вы уверены в правоте их заявлений? – возразил Вано, – на самом деле, положение дел совершенно иное.

Проверьте, пожалуйста, и другие каналы информаций, и вы убедитесь в правоте моих доводов о сегодняшнем положении дел в нашей стране. Просить о нашей депортации они мастера, лишь бы сохранить имидж страны, но тогда пусть дают возможность нормального проживания в ней, а то, что по-ихнему получается – ни жизни нормальной в стране не дам, и ни возможности эмиграции? Хм, ничего себе, воистину народное правительство, ничего не скажешь, подыхайте в нищете и голоде, – вот их предлагаемый нам совет.

– Мистер Вано, вы имеете право на проживание в нашей стране без права работы в течение трех месяцев. На какие средства вы собираетесь это осуществлять? – поинтересовался один из членов комиссии.

– Мир не без добрых людей, как известно, – господин сопредседательствующий. – заметил Вано, – а тем более их не мало и в вашей стране из числа моих друзей, готовых к оказанию любой помощи мне и моей семье, – пошел в наступление Вано, прибегая к лести и похвалам сограждан членов комиссии.

Более часа продолжавшееся рассмотрение дела Вано завершилось неожиданным заявлением и обещанием председательствующего члена комиссии о более детальном рассмотрении его вопроса с обещанием сообщить окончательное решение по его вопросу попозже, через каналы связи, указанные в его заявлении.

Выходящего из здания заседания государственной эмиграционной комиссии страны Вано поспешили встретить болеющие за него родители и Керол.

– Ну, что, как дела, сынок? – поспешил поинтересоваться отец Вано.

– Срезался, – оборвал Вано.

– Почему? – поинтересовался он.

– Сложный вопрос попался.

– Какой?

– Квадратный трехчлен!

– Да ну тебя, сынок, – махнул рукой отец, – не давая ему возможности договорить известный и ему анекдот про Петьку и Василия Ивановича Чапаева, готовившего Петьку к вступительному экзамену по математике.

– Окончательный ответ обещали сообщить позже, отец, что будет, то будет, а что теперь делать, – попробовал его утешить Вано, – не вешаться же теперь мне из-за них?

– Ладно, – уныло произнес отец, – пошли, мать, вечером уточню все у наших друзей, – попробовал утешить свою жену отец Вано, уводя ее за собой в автомашину, – оставим молодых наедине.

Еще некоторое время Вано и Керол прогуливались по столичным улицам заморского европейского города, обсуждая возможные варианты развития событий в связи с Вано, возможность продления его проживания на родине Керол.

Но вскоре им пришлось разойтись по своим делам. Керол вернулась домой, к семье, а Вано отправился на свою работу, к своим новоявленным друзьям.

Х

Голубой «Феррари» ловко петлял по серпантинной дороге одной из немногих, оставшихся в городе зеленой, экологически чистой зоне, въезд в которую дополнительно был ограничен с еще одним патрульным постом службы безопасности.

– Можете проезжать, батоно Бежан, – выдал разрешение молодой сотрудник службы, подняв перед автомобилем шлагбаум.

Автомобиль, проехав несколько метров, остановился перед железными автоматически управляемыми воротами, открывшимися перед ним сразу же после подачи звукового сигнала.

– Приветствую, Малхаз, – выплыло из салона автомобиля, в адрес одного из трех сотрудников нижней охраны офиса, молодого мужчины средних лет.

– Здравствуйте, батоно Бежан, – последовал вежливый ответ.

– Как дела у нас, все в порядке?

– Да, батоно Бежан, несем службу примерно.

– Молодцы! Кто ночью дежурил в офисе?

– Миша.

– Хорошо.

Припарковав машину в переднем дворике здания многоэтажного офиса и выйдя из нее, водитель некоторое время пристально смотрел в одну сторону, по которой из дерева на дерево, по ветвям, ловко и быстро перебегало удивительной красоты маленькое, шустрое и пушистое живое существо.

– Здесь, оказывается, у нас сохранились и белки?

– Да, батоно Бежан, тут у них с утра ранние перебежки по стволам деревьев начинаются.

– Надо же, все как у людей.

– У животных тоже своя жизнь, свои заботы, своя суета. А ночью, например, время от времени слышен вой зверей из ниже расположенного зоопарка.

– Здорово! Весело живем, значит.

– Да уж.

Дальше было прохождение через стеклянные широкие автоматические открывающиеся входные двери в здание офиса, обмен приветствиями с новой молодой сотрудницей офиса и путешествие на одном из двух недавно замененных новых лифтов турецкой фирмы через автоматический турникет до своего кабинета на одном из верхних этажей здания.

– Здравствуй, Дали, – бросил вошедший в прихожую молодой секретарше здоровый и рослый мужчина пятидесяти лет, шагами Гулливера направляющийся в свой кабинет.

– Здравствуйте, батоно Бежан, – ответила она нежным голосом, чуть приспуская голову вниз.

– Как всегда, занеси мне кофе, пожалуйста.

– Хорошо, батоно Бежан.

Включив оба своих рабочих компьютера, вновь назначенный администратор компании начал просматривать документы и в первую очередь рапорты от сотрудников внутренней охраны офиса.

Потом были письма внутренней переписки компании – от руководителей и других сотрудников разных отделов, о текущем положении дел на работе.

Приходилось постоянно держать «руку на пульсе», дабы не пропустить какой-нибудь важной информации о положении дел в компании, которой на данный момент управлял его давний друг Ираклий Георгиевич – главный финансист компании, в отсутствии ее президента Гоги Владимировича.

Кофе, заносимый по утрам Дали, каждый раз отличался своим особым запахом и вкусом, интригуя этим ежедневно своего дегустатора.

17
{"b":"743271","o":1}