Что ж мне бы тоже не помешало придумать способ, как заставить этого должника раскошелиться. И тут до моего слуха донеслось блеяние овец. Многие жители нашего города содержали скот, причём в последние годы домашние животные пользовались всё большей популярностью. Увеличивающаяся проблема с питанием вынуждала сосредоточиться не на охоте, а на ведении хозяйства.

Сед по моему лицу прочёл ход моих мыслей. Он отлично понимал, как я могу вернуть себе долг, если он начнет упрямиться. Нет ничего проще прийти ночью и зарезать скот.

− Я и так слишком долго ждал, − произнёс я с холодком в голосе.

− Хорошо, сейчас принесу.

Сдержанно вздохнув, старик направился к дому. Я недолго простоял в раздумьях, подпирая входную дверь. Вскоре Сед вернулся, держа в руках круглые монеты.

− Здесь весь мой долг. Нынче шкуры плохо продавались, а посредники втридорога дерут.

Я взял монеты и начал перебирать, сомневаясь в том, точно ли это весь его долг. Я ж в таллерах ничего не смыслил. На ладони лежало двадцать пять монет с изображением головы, скорее всего, какого-то значимого человека. По лицу старика было видно, что он не пытается меня обмануть. Значит каждая монета по два таллера.

− Это твои проблемы. − ответил я, сжимая руку с монетами. Затем направился к выходу.

− Слушай, Кайлот, − Сед догнал меня у ворот, вынудив остановиться. − Твои шкуры самые лучшие, может ты не будешь сердиться за то, что я затягивал с долгом? Обещаю, этого больше не повторится. Давай продолжим наше дело?

Сед смотрел на меня с искренней надеждой.

− Я подумаю, − коротко ответил я.

То, что шкуры лосей плохо продавались было неправдой. Я это отлично понимал. Сед по сути своей, как бы сказали в моём мире, был бизнесменом. Ничего личного – только бизнес. И как это часто бывает, обычно бизнес и обман по одну руку ходят. Но с другой стороны у него много конкурентов, а я как поставщика товара ему очень выгоден. Перекупать шкуры у оборотней ему дорого станет. Так что я действительно подумаю над его просьбой, и может быть, в отличие от настоящего Кайлота, в следующий раз не продешевлю.

Семейство ожидало моего возвращения собравшись за обеденным столом. Селеника не спешила раскладывать еду по тарелкам. Все с ожиданием и интересом смотрели на меня. Ох, уж эти семейные традиции – ждать, когда его «высочество» по имени Кайлот первый начнёт трапезу. Увидев такую картину, в моей душе вспыхнуло раздражение.

− Так… − сдерживая эмоции, протянул я. − С этого дня я запрещаю ждать, когда я появлюсь к столу. А если бы я до вечера задержался? Вы бы весь день голодные ходили? Опоздавших не ждём, всем ясно? − я внимательно посмотрел на каждого члена семьи. В глазах детей была растерянность, в глазах жены – недоумение, а дед лишь иронично хмыкнул в ответ.

− И вообще, − продолжил я, − есть нужно, когда хочется, а не по расписанию. Конечно, завтраки, обеды и ужины не отменяются, но это исключительно по желанию. И повторюсь – не надо никого ждать!

Возникла неловкая пауза, которую прервал вопрос Селеники:

− Кайлот, тебе накладывать?

− Конечно! Я просто жутко голодный!

Жена положила в тарелку кусок запечённого с пряностями мяса, добавила овощного гарнира и подала мне. Потом стала накладывать деду, затем детям. Над столом витали аппетитные запахи. Вот повезло Кайлоту с женой – она отлично готовит!

− Отец, а мы ведь пойдём на ярмарку? − осмелилась поинтересоваться Айкар. Девочка очень сомневалась, что я сдержу обещание, данное вчера.

− Конечно, пойдём!

− А маму и дедушку с собой возьмём? − заинтересовался Тайред.

Я пристально посмотрел на жену. Она смутилась, опуская глаза.

− Если они захотят, пусть идут.

Но Селеника сказала:

− Нет, я останусь. У меня много дел.

− Да, ладно тебе, − возмутился я. − Дела никогда не закончатся. Ради такого случая я даже с Седа долг стряс. Не придётся пробираться тайком.

Сыновья, услышав мои слова, оживились, стали улыбаться, многозначительно поглядывая на родителей.

− Нет, Кайлот, в следующий раз, − скромно молвила супруга.

− Угу, − я пожал плечами, − ну а ты, дед?

− Я тоже не пойду. Мне ловушки для куропаток проверить надо.

− Жаль… тогда мы пойдём вчетвером.

Попасть на ярмарку мне хотелось не меньше, чем «моим» детям. Пока мы шли к месту городского мероприятия, они делились своими желаниями по поводу того, что обязательно следует посмотреть. Мнения детей удивительным образом совпадали. Все трое непременно хотели посмотреть сказочников.

− Хочу снова послушать про сражения с киноцефалами, − сообщил Дахир.

− И я, − поддержал его братишка, − а то вчера мы не дослушали.

− Все из-за этого Хурхана, − при упоминании о нём Айкар сердито нахмурилась и сжала кулаки.

Для похода девочка надела маску лисички, закрывающую правую половину лица. Шутила, чтобы людей не пугать.

Вход на ярмарочную площадь мы увидели издали. Там уже столпился народ. И как потом выяснилось, в основном были те, кто не мог заплатить за вход. А также те, кого силой выдворили с праздничного мероприятия за то, что они оказались там другими путями, то есть минуя ограждения. Оно и понятно, оборотням этот полутораметровый проволочный заборчик вокруг площади перемахнуть плевое дело. Всем, кто заплатил за вход, надевались на запястья красивые плетеные из ярких ленточек браслеты.

− Выбирайте, какие понравятся, − предлагал человек, одетый в красную рубаху и красный треугольный колпак, когда я оплачивал наш вход.

− Мне синий! − изъявила желание Айкар, выхватив браслет из-под руки младшего брата.

− Ну ладно, − отмахнулся он, − тогда мой зелёный.

Тайреду достался сиреневый, а мне жёлтый.

Между делом я смотрел по сторонам, отмечая с какой завистью в глазах, наблюдали за нами люди.

− Ну надо же! Никак это Кайлот? − выкрикнул кто-то из толпы зевак. − А я уж и забыл, как он выглядит.

Его речь поддержал хохот присутствующих. Я сделал вид, что ничего не услышал.

− Эй, Кайлот, если ты богат, может и за меня заплатишь? − уже вдогонку выкрикнул ещё кто-то.

Закрывающиеся за нами металлические решетчатые ворота были ему достойным ответом.

Айкар радовалась, рассматривая свой браслет, а её братья искали глазами, куда им идти. К счастью, на наши глаза попался столб с плакатом, на котором доходчиво объяснялось где что находится.

− Отец, отец, сюда, смотри! − позвали они.

Выбор развлечений был на любой вкус. И насколько я понял, платной была только еда, а вот остальное бесплатное. И к тому ещё можно было выиграть в лотерею, например, осмелиться потрогать чучело киноцефала. Сумма приза зависела оттого, сколько участник лотереи предварительно вложит за шанс проверить свою смелость.

− Так… слушайте, − обратил я внимание ребят на себя, − нам ведь необязательно всюду ходить вместе? − сыновья переглянулись, кивая. − Я не в курсе сколько тут стоят сладости, и поэтому даю вам деньги, − я положил каждому из сыновей на ладонь по монете. У детей сразу загорелись глаза. Похоже, они не рассчитывали на такую сумму.

А когда монету протянул Айкар, она засопротивлялась.

− Нет, я буду с тобой.

− Уверена?

Девочка кивнула.

− Что ж теперь развлекайтесь. Если вдруг денег окажется мало, разыщите меня.

− Да, отец! − обрадованно воскликнул Дахир.

И вскоре оба скрылись в толпе, спеша попасть в торговые палатки.

− А мы куда пойдём?

− Мне всё равно, − Айкар улыбнулась, довольная, что может переложить ответственность за выбор на меня.

− Тогда… − я поискал глазами интересный маршрут. − Никогда не видел мёртвого киноцефала.

Айкар, кивнув, взяла меня за руку

− Говорят, он истребил почти всех снежных волков, − по пути уведомила девочка. − Поэтому нас так мало.

Дорога привела нас к высокой пирамидальной палатке. У входа всё было увешано изображениями чудовища. Улыбчивый человек громко зазывал посетителей.

− Самое страшное чудовище на свете! Заходите на него посмотреть! А кто осмелится его потрогать может выиграть гарантированный денежный приз. Заплатите два таллера и выиграйте четыре! Детям до четырнадцати вход запрещён! − последние слова относились ко мне. Я как раз заплатил зазывателю два таллера, уверенный, что смогу их вернуть в двойном размере. Разве меня напугаешь каким-то чучелом?