И мы знали, что его не украли, потому что для этого потребуется ключ - ключ, который неизменно оставляли в чьих-то джинсах, случайно бросали на верстак или бросали на комод вместе с мелочью и гнутыми гвоздями. После обычного часа поисков может быть обнаружен ключ, а еще через час - трактор. Требовалось всего лишь начать искать за два часа вперед.

Затем, пройдя милю до места, где был оставлен трактор, мы могли уверенно начинать наш рабочий день с полудня.

Когда я стал хозяином фермы, когда мне было чуть больше двадцати, я понял, что эта проблема выходит далеко за рамки трактора. Я обнаружил инструменты, которые были забыты вдоль изгородей, теперь ржавые и почти бесполезные. Лишние пиломатериалы оставались снаружи и быстро сгнивали. Мастерская - де-факто центр фермы - была настолько дезорганизована и забита всяким беспорядочным, сломанным хламом, ломом, коробками, ведрами и хламом, что не было места ни для чего другого.

Нашей взлохмаченной ферме требовалось одно из тех шоу экстремального преображения вроде «Прокачки», где профессиональные кружащиеся дервиши с ОКР появляются в огромном фургоне, творят свою неистовую магию и оставляют после себя прекрасную ферму. Скрестив пальцы, Я продолжал смотреть в переулок. Телевизионщики так и не появились.

Вместо этого я сделал следующее лучшее: медленно, но аккуратно вернул вещи на свои места. Один инструмент за раз - одна отвертка, одно ведро с гвоздями, один набор инструментов для зачистки проводов, один домкрат, один поддон для масла - ферма постепенно начала трансформироваться.

Когда мне впервые в жизни понадобился удлинитель, я точно знал, где он находится. Когда шлангу требовался ремонт, я просто шел к ящику, где хранил запчасти. Если мне нужно было немного WD-40, банка была именно там, где она должна была быть. В отличие от фермы моей юности, у моего гаечного ключа на 9/16 никогда не росли ноги, он не соскакивал с крючка и не уходил посреди ночи.

Вместо этого каждое утро я обнаруживал, что он надежно висит там, где я его оставил, между ключами на 1/2 и 5/8. Какое наслаждение!

Правило «положи это на место, где ты нашел» творило для меня чудеса. Моя эффективность резко возросла, потому что я не бегал кругами в поисках инструментов или запчастей.

Мои расходы снизились, потому что я не ездил в город, чтобы купить замену пропавшему черт знает где экскаватору.

Эстетически ферма тоже стала красивее. На протяжении десятилетий на ферме позволяли скапливаться кучам мусора. Сельскохозяйственный мусор (старые бутылки из-под пестицидов, сломанное оборудование, пустые канистры из-под масла) оставляли лежать практически там, где он упал.

Вскоре я принял следствие из своего правила: «Мусор привлекает мусор». Если я не откладывал вещи на место, вскоре воцарялась дезорганизация. Спущенная шина, брошенная в углу скотного двора, таинственным образом притянула к себе еще одну шину, затем третью.

Дважды обернитесь, и вдруг - куча покрышек!

Покоробленные шары ржавой проволоки за ночь, казалось, увеличивались в диаметре и вскоре привлекали защитные периметры деревьев. Самыми дьявольскими из всех были мертвые батареи тракторов и грузовиков, размножавшиеся, как кролики, каждый раз, когда я смотрел в сторону. Недостаточно просто положить вещи на место, где я их нашел - мне приходилось бдительно патрулировать мусор. Мусор явно собирался забрать меня с собой.

В конце концов, как и в случае с правилом 1, я понял, что в правиле 2 есть большая глубина, чем я сначала предполагал. Как животноводческая ферма, мы всегда сами заготавливали сено, раздалбывая изношенное оборудование лето за летом и скашивая полосу травы, чтобы связать ее и увезти до зимы.

Но после десяти лет заготовки сена я мог ясно видеть, что наши урожаи падают, и, что еще хуже, нежелательные растения, такие как осока и чертополох, вырастали на наших быстро истонченных полях. Что-то было не так.

В конце концов меня осенило: мы не клали вещи на место, где их нашли. Каждый год мы собирали сено на одном поле, а потом складывали его на другом.

По сути, мы отнимали у наших полей питательные вещества, перемещая калий и фосфор по ферме с постоянно уменьшающейся отдачей. Почвы были уже истощены, и теперь мы делали их еще тоньше, никогда не удобряя их таким образом, чтобы они могли полноценно процветать. Вместо того, чтобы положить солому обратно, мы постоянно ее забирали. Результаты были очевидны по нашей ничтожной урожайности.

Если я когда-либо собирался восстановить свои почвы до их исторического потенциала, мне нужно было перестать брать и начать отдавать. Я сделал то, что в то время считал смелым шагом, и полностью перестал заготавливать сено, вместо этого покупая его на других фермах.

Недостаточно было вернуть только часть питательных веществ; нам нужно было вернуть много. Чтобы ускорить этот процесс, я одновременно увеличил объем наших пастбищных свиней и птиц, закупив им зерно, чтобы увеличить количество навоза, удобряющего наши поля. В то же время я скармливал водоросли, богатые морскими микроэлементами, которые передавались через навоз и мочу, нашим животным. Все это, наряду с покупкой (а не заготовкой) сена, обеспечивает турбонаддув для наших почв.

На самых бедных участках фермы земля откликнулась почти сразу. Везде, где какали животные, за несколько недель трава выросла в три раза гуще и вдвое превышала высоту окружающего пастбища. Наши почвы были настолько голодны по питательным веществам, что реагировали, как умирающий пациент, принимающий лекарства. То, что в то время казалось рискованным финансовым шагом - приостановка производства сена после того, как мы вложили так много средств в оборудование для этого, - окупило нас через несколько коротких лет за счет увеличения урожайности.

Достижение результатов на ферме требовало больше времени, но в течение десятилетия почвенные тесты показали, что питательные вещества возвращаются к устойчивому уровню, а содержание органических веществ утроилось - с 1,8 до 5,5 процента. Когда мы, наконец, взяли на себя обязательство «вернуть его на место, где нашли», инвестиции принесли огромные дивиденды.

Сильное плодородие почвы сродни наличию денег в банке. Когда у вас достаточно денег на вашем банковском счете, вы можете иногда снимать с него небольшой процент (для этой аналогии вспомните, когда ставки по сберегательным счетам были выше, чем инфляция!). Но если вы будете снимать с основного счета, в определенный момент деньги перестанут приносить свои проценты.

Нетрудно понять, что если вы продолжаете возвращать деньги, позволяя числам увеличиваться, в конечном итоге наступает момент, когда вы можете жить на проценты, даже не касаясь баланса. В финансах это происходит постоянно.

То же и с вашей почвой. Когда у вас богатая питательными веществами почва, она активно накапливает гумус, способствует обмену азота и сахара, связывает углерод и удерживает больше влаги.

В конце концов, когда ваши поля станут достаточно здоровыми, вы можете достичь точки, когда ваша прибыль от урожаев (продуктов питания, клетчатки, кормов или цветов) намного превзойдет скромные поправки удобрениями, необходимые для поддержания их продуктивности.

Конечно, из ничего ничего не получается, и вам всегда нужно удобрять и «возвращать» по мере необходимости. Но ваша почва обладает удивительной способностью давать проценты, когда она полностью реминерализована. Это требует баланса между человеческим менеджментом, временем и улучшением естественных механизмов.

Важно понимать, почему философия «вернуть то, что вы нашли» обычно противоречит тому, как агропредприятия - корпорации, которые предоставляют фермерам химикаты, машины и услуги - как правило, пытаются решить сельскохозяйственные проблемы. Вспомните, как началась эта глава, с того факта, что почти каждому фермеру приходится иметь дело с истощенными почвами. В попытке исправить это в больших масштабах обычно используются коммерческие удобрения в сочетании с высокоурожайными семенами ГМО и соответствующими гербицидами.