Ночь, как и везде в тропиках, опустилась за несколько минут. Малко проснулся в темноте. Было семь часов. Хотелось пить, и он направился в бар. Там было пустынно. Проглотив порцию кока-рома - местной отравы, Малко зашагал к двери, чтобы повосторгаться заходом солнца на Тихом океане.
"Сторож" был там. Прислонившись спиной к стене, он оживленно болтал с туземной красоткой. Красотка была босиком, завернутая в бубу, с довольно приятным лицом под высокой курчавой шевелюрой. Она передразнила "сторожа", широко улыбнувшегося Малко.
Малко вдруг осенило. Подойдя к этой парочке, он незаметно сделал знак сержанту Тутуиле. Тот немедля подскочил. Красотка невозмутимо демонстрировала выпяченный живот и торчащие под бубу соски высоких грудей, словно выточенных из железного дерева.
Малко заговорщически шепнул:
- Мне нравится твоя подружка. Как ты думаешь, может...
Понимающая улыбка осветила крупное лицо самоанского сержанта.
- Да, она очень красивая, - гордо сказал он.
Малко торжественно согласился.
- Ты думаешь, это можно устроить?
Сержант звучно расхохотался.
- Подожди, я у нее сейчас спрошу.
В конце концов, имеют же право приговоренные к смерти на рюмочку рома...
Малко ожидал окончания дискуссии, прерывавшейся взрывами смеха. Красотка украдкой поглядывала на него, словно приценивалась. Подошел развеселившийся самоанец.
- Она хочет за десять долларов США. Но я хочу тоже.
Малко сделал вид, что колеблется.
- Дороговато...
Молодая самоанская республика уже штамповала свои деньги, но они стоили не больше, чем бумага, на которой их печатали, поскольку за ними гарантировалось обеспечение в виде кокосовых орехов и пальмовых крыс. Один доллар официально обменивался на поражающий воображение ворох бумажек. То, что требовалось от Малко, было фантастической суммой для Апиа.
- Она не больна, - стал торговаться сержант тоном, не терпящим возражений.
Успокоил. "Не больна" - это еще как сказать. Самоанцы обладали только начатками сексуальной культуры. Хотя, по правде говоря, их детский эксгибиционизм шокировал только миссионеров. Стены их хижин днем поднимались кверху, и весь "интерьер" был наружу. Малко уже убедился в этом, проезжая в такси. По ночам самоанцы не всегда опускали свернутые в рулон стенки. И кто хотел - становился свидетелем увлекательнейших зрелищ. За неимением телевизоров, на Западном Самоа предпочитали классические развлечения...
Короче, десять долларов, учитывая свободу местных нравов, было чересчур. Но Малко, тем не менее, уступил.
- Пожалуй, разве что она не больна, - сказал он.
Радость Тутуилы было приятно видеть.
- Тогда пошли.
Он взял красотку за руку и, обгоняя Малко, устремился в отель. Номер Малко находился немного поодаль, в глубине тропического сада.
Самоанка вошла первой. Издав какое-то восклицание на своем языке, она поспешно отступила: вид кондиционера был ей незнаком. Красотка с любопытством подошла поближе и протянула руку. Затем разразилась хохотом.
Малко закрыл дверь. Только бы сержант в доказательство своей исключительной воспитанности не предложил ему попробовать первым... Но на этот счет он мог бы и не беспокоиться.
Сержант Тутуила уже спускал свои шорты цвета хаки, оставаясь в одной рубашке. Его вид не оставлял у самоанки сомнений в его намерениях. Она развязала свой бубу и бросила на пол.
Потом, заигрывая, она подошла к Малко и подставила свои чрезмерно развитые ягодицы, ожидая ласки.
Но сержанту Тутуиле некогда было ждать.
Он схватил красотку за бедра, повалил животом на кровать и вонзился в нее, как таран, одним ударом. Самоанка издала радостный вопль и задвигалась в такт его нападениям. Глаза "сторожа" почти выкатились из орбит. Его "туда-сюда" длилось не больше минуты. Потом раздалось короткое ржание, и он резко вскочил, освобождаясь из самоанки с мягким, чмокающим звуком.
Завершающий шлепок по черного цвета ягодицам - и он уже с достоинством натягивал свои шорты.
- Теперь ты, - сказал он Малко.
Негритянка развернулась и стала равнодушно разглядывать белого, широко расставив толстые ноги с наивной непристойностью. Груди торчали сосками вверх, словно каучуковые. Невозможно было понять, испытала ли она удовольствие, или половой акт здесь считался простой формальностью.
Малко мило улыбнулся сержанту Тутуиле.
- Ты уже все? Я хочу пить, пойду поищу пива.
У Тутуилы не возникло никаких подозрений. Он не мог себе вообразить, чтобы кто-то упустил случай погладить эту эбеновую статуэтку.
- Я потом, давай еще, - повторил Малко.
Шорты были уже на полу. С прежней безмятежностью сержант подошел к кровати, прицелился и погрузился одним рывком в тело красотки. Та повизгивала, забросив ему ноги на плечи.
Когда Малко проходил мимо них, глаза самоанки были закачены вверх, а сержант Тутуила тяжело дышал, перемежая сокрушительные удары глубокими вздохами. Завидев Малко, он подмигнул и прохрипел:
- Принеси мне тоже пивка.
Учитывая энергию, которую он расходовал, это было совсем не лишне.
Двадцать секунд спустя Малко спокойно вышел из отеля, оставив там свой чемодан. Встречных прохожих не было. Он ускорил шаг и свернул налево, на главную улицу Апиа. Миссия мормонов, если он не ошибся, находилась на две мили дальше, по левую сторону.
Малко прибавил ходу. Его время зависело от сладострастия сержанта Тутуилы.
- ...И да хранит нас господь...
- Аминь, - сказал Малко.
Проповедь его преподобия отца Барнса, главы миссии мормонов на Западном Самоа, подходила к концу.
Малко сидел рядом с его женой, окруженный компанией из семи молодых миссионеров. Самому старшему из них было около двадцати двух лет.
Малко расположился с ними за большим столом в такой атмосфере согласия и мира, в какой ему давно не приходилось бывать. Если бы мормоны знали, кем он был на самом деле, они бы утопили его в святой воде...
Его преподобие отец Барнс принял Малко с любезным гостеприимством. Малко представился как друг Кима Маклина, не знающий, где его искать на этом острове. Мормон тут же согласился помочь. Возможно, кто-нибудь из миссионеров что-нибудь слышал об этом. Отец Барнс пригласил Малко на обед.
