Несколько секунд мне понадобилось чтобы взять себя в руки. Никогда я не пыталась нападать на зверя, который мог бы в мгновение ока растерзать меня на мелкие кусочки. Даже опытные охотники в ужасе разбегались, пытаясь утащить уже двоих раненых товарищей. Однако, у меня имелось преимущество. Я находилась сверху, и медведь не знал о моем положении. Правая рука крепко сжала оружие. Сестра схватила меня, поняв о моих намерениях, но я лишь сказала, что у меня есть план и все будет хорошо. Разумеется, стратегии у меня не имелось, ввиду отсутствия достаточного опыта, поэтому приходилось просто полагаться на удачу и свои способности.
И вот, медведь готовится к очередному удару по охотнику, который так неудачно споткнулся и упал на землю. Скорее всего, это могло бы закончится верной смертью, поэтому я поняла, что действовать нужно именно сейчас. Взяв небольшой разгон, мне удалось с силой рвануть с уступа и вонзить копье прямо в массивную шею зверя. Первое, что я почувствовала, это резкий хруст. К сожалению, исходил он не от шеи, а от копья. Не выдержав напора, оно, будучи итак поврежденным, окончательно сломалось. Медведь, к слову, все равно получил ранение и был оглушен подобной атакой, а значит, у раненого человека появилась возможность отступить. Зверь взревел и попытался сбросить меня, но я крепко схватила его за шею и держала. Дважды его острые когти дотянулись до меня, распоров одежду и вонзившись в кожу, но моей хватки это не ослабило. Тем временем мужчины, поняв, что происходит, быстро схватились за луки и копья и насели на противника всей толпой. Два больших острых наконечника вонзились в его живот, распоров толстую кожу и добравшись до органов, в то время как стрелы вонзились ему в грудь. Такого резкого натиска и количества повреждений туша явно не выдерживала. На мою беду, из-за наклона и попыток достать меня, упал он не на живут, а на спину. Проще говоря, огромное тело приземлилось всем своим весом прямо на меня. Я почувствовала дискомфорт, особенно в области груди, на которое оказывалось наибольшее давление. Казалось, с такого неудачного приземления меня разорвет на куски, но, к счастью, мне удалось выдержать. Правда, оставалось неприятное ощущение в верхней половине тела. В тот момент мое дыхание остановилось из-за невозможности набрать воздух в легкие. Охотники сразу попытались снять с меня тушу, но получилось далеко не сразу. Скорее всего, сказались ранения некоторых из них. Благо, как оказалось дальше, надобности в постоянном притоке кислорода у меня тоже не было, потому что в течение следующих пары часов я почти не дышала. Именно столько времени понадобилось моему организму, чтобы восстановить слегка поврежденные органы.
Моя сестра спустилась вниз сразу же, как я оказалась в неудачной для меня позиции. Охотники подняли мое обмякшее тело с земли и что-то сказали. В этот раз стало понятно, что их речь не сильно далеко ушла от нашей, и мне без особого труда удалось объяснить им ситуацию. Сестра с удивлением смотрела на нас. Странно, наверное, когда понимаешь около половины всех слов, и из-за этого не можешь постичь полный смысл сказанного. Я рассказала группе людей, откуда мы и что с нами случилось. Как оказалось, своим прыжком мне удалось спасти самого вождя, который часто ходил на охоту со своими товарищами, и он не хотел оставаться у меня в долгу.
Их деревня оказалось довольно далеко и шли мы туда несколько часов. Как оказалось, у них очень плодородная местность и больше всего они полагаются на сельское хозяйство. Зверье же рядом почти не водится, и ходить за ним приходилось очень далеко, устраивая целые походы в несколько групп, на одну из которых нам и повезло наткнуться. Вождь был поражен моими боевыми навыками и храбростью, так как, по его словам, таких способностей не хватало многим мужчинам. Он еще не знал, что во многом мне помогла моя нечувствительность к боли. Я продолжала верить в свои способности и оберег, который охранял меня от опасностей, и именно это помогло мне удерживать зверя, несмотря на острые когти и смертельно опасное положение.
Селение оказалось невероятно огромным, раза в три превосходящее наше по количеству жителей и в четыре раза большее по размерам. Конечно, сейчас я могу с уверенностью сказать, что для тех времен это был далеко не самый объемный населенный пункт, но мне пока мало с чем сравнивать. Подобное место вызвало у меня восхищение и вздох облегчения. Неужели все наконец-то закончилось, и мы сможем начать новую жизнь, без надобности постоянно рисковать в поисках еды и искать хоть какое-то подобие нормального ночлега?
Вождь сдержал свое слово и действительно пустил нас в свое селение. Поначалу за нами постоянно следили и нагружали различной работой, но я была не против из-за своей чрезмерно высокой выносливости. Сестра тоже не оставляла меня и помогала чем могла по мере своих сил. Наше трудолюбие быстро оценили и приняли как своих всего за несколько лун. Однако, я постепенно понимала, что подобные рутинные труды мне не по душе. Привыкнув к суровым условиям во время странствий, меня постоянно тянуло обратно на охоту, но, к сожалению, как и в нашей общине, здесь не принято брать на подобную работу женщин. Они думали, что в тот момент с медведем на моей стороне пребывали отчаяние и удача, а мне не хотелось говорить им об аномальных способностях своего тела. Вспомнив, с каким ужасом на это отреагировали кочевники, мне меньше всего хотелось пугать наших новых соплеменников, ведь вместе со мной могли выгнать и мою сестру, а значит, все наши поиски за срок почти в полгода могли уйти впустую, и не факт, что у нас получилось бы так удачно найти новое подходящее место.
Принимая во внимание обстоятельства, я пыталась добиться желаемого своими силами. Целеустремленности, упорства и терпения мне не занимать, да и сестра постоянно меня поддерживала в любых начинаниях. В те моменты я чувствовала себя особенно уверенно, потому что знала, что самый близкий мне человек всегда будет в меня верить. Несколько раз я пыталась поговорить с вождем, но тот не мог дать мне согласие сначала из-за сугубо своей позиции, а потом оправдываясь своим авторитетом. Многим охотникам могло бы не понравится его решение, поэтому он был вынужден давать мне отказ за отказом. Шло время, и я продолжала усердно работать с общим хозяйством, не оставляя попыток заняться любимым делом. Мне часто доводилось посещать тренировки охотников. Иногда они меня пускали, обычно, если там присутствовали те, кто видел меня однажды в деле, но в других случаях приходилось просто наблюдать издалека. По вечерам я тренировалась самостоятельно как в стрельбе из лука, так и в работе с оружием ближнего боя. Подобная практика позволяла мне ненадолго оказаться в своей стихии, хоть и очень неполноценно. Однажды я заинтересовалась самим оружием и была поглощена идеей создать свой собственный лук и копье. Мне часто доводилось наблюдать за этим процессом, поэтому мои вечерние практики разбавились и поисками новых материалов, из которых потом ночью втихаря мастерились собственные наработки. Многие знали о моих пристрастиях к этому делу, но никто и не догадывался о такой тайной деятельности. Часто я даже уделяла своему хобби целую ночь, ввиду того что обладаю пониженными потребностями во сне и могу спокойно работать несколько суток, не прикасаясь к кровати.
Так продолжалось почти год, пока однажды меня случайно не заметили. Несколько охотников в один из праздничных вечеров отправились на прогулку и проходили мимо того места, где я постоянно проводила свое время. Они прекрасно знали о моей тяге к охоте, но никогда не воспринимали ее всерьез, думая, что я просто плаваю в своих мечтах. Увидев мои навыки воочию, охотники решили не показываться сразу, продолжив свои наблюдения. Таким образом, один из самых опытных и сильных мужчин, который руководил группами наравне с вождем, узнал, что я почти каждый день уделяю несколько часов подобной практике. Этот человек, как и остальные, случайно увидевшие меня в тот самый день, был восхищен моими навыками и возможным потенциалом. Он продолжал следить за мной, запретив своим товарищам что-либо говорить мне. Показался охотник лишь через неделю, что поначалу меня испугало, ведь мне, на самом деле, запрещено заниматься подобным. К моему удивлению, он никак не прокомментировал мою деятельность, лишь указал на некоторые ошибки и дал несколько советов. Сделав небольшой прорыв за один вечер, он предложил обучать меня лично один раз в неделю, не рассказывая при этом другим про мою самодеятельность, но при условии, что я перестану убегать и тренироваться скрытно. Естественно, меня не нужно было уговаривать.
