-Небо лавандовое, как и Ваш запах, Марго.-улыбнулась Виктория не поворачивая головы.-мой корабль скоро отплывает, и к моему глубокому сожалению, я не смогу присутствовать на брачной церемонии Габри.

-Но как там можно?-прошептала Марго вглядываясь в нежно-фиолетовое небо.-Вы покидаете Францию в самый тяжелый для нашей молодой Эстре момент? Вы покидаете наш дом в такой час? Вы получили согласие короля?

-На что мне согласие Вашего короля, когда я независима от этих глупых предрассудков?-поэтесса нежно коснулась платье и вздохнула.-к тому же, я уверена, что в последний момент наш дорогой Генрих прервет церемонию, как истинный рыцарь. Кому как не Вам знать, что этот любитель громкого театра еще та пустышка.

-Он не так прост, как Вы думаете, милая.-Марго ухмыльнулась.-неужели Вы уже забыли, как он подло поймал момент нашей с Вами близости, чтобы избавиться от меня, впрочем, как и от Вас.

-Такое забыть невозможно, и Вы…-Виктория вздохнула.-впрочем, уже не так-то уж и важно. Я смогла забыть об этом, так почему же Вы до сих пор не отпустили это?

-Да потому что…да потому что Вы понятия не имеете, как это страшно быть взаперти из-за собственных чувств, как я. Меня стены душили своей теснотой целых шесть лет. Виктория, Вы понимаете, что такое шесть лет без воздуха и без свободы? Знаете, как страшно бывало мне открывать глаза, потому что я знала, что очнусь снова в этом душном замке?

-Но Вы понятия не имеете, как сложно было мне.-поэтесса развернулась лицом к королеве Марго и лучи солнца отразили блеск голубых глаз Виктории.-Вы никогда не жили на несколько голов только потому что из уст короля невозможно услышать результат, и единственное, что он делает – ныряет под юбки к придворным дамам. Вы никогда не руководили странной хотя и были королевой. Вы никогда не пытались ставить королю подножки только бы он не трогал невинных. Я смогла уберечь Бекку, смогла помочь нашей с Вами так горячо любимой мадам де Сов, но только Габри я не сумела спасти. Ее море волнуется снова, как и мое, что понесет по волнам до Испании, а там…

-А там?-Марго вздохнула.-снова постараетесь потеряться, как Вы это делаете обычно?

-Возможно.-ухмылка заиграла на лице поэтессы.-а быть может и обязательно, да только, когда Вас снова решать коронации повлечь, как единственную достойную. Увы, среди кричащих Ваше имя меня Вы не увидите.

Виктория была обижена за ту неблагодарность, которую получила за свою благодетель по отношению королевы Марго. Она вспомнила все: как поплатилась за любовь королевы, когда та в ней нуждалась, как боролась до конца и споткнулась на таком ровном месте, словно идя на эшафот попала не в свою петлю, что так крепко затягивается на шеи ломая кости. От россыпи мелких мурашек становилось холодно. Подогретые воспоминания, поэтесса вспомнила, как бывает страшен король в своей хитрости, как он бывает непредсказуем и как ловко прячется за масками дурака, которого ждет от него народ. Этакого балагура, что пляшет под нужную дудку, но после выдает собственный приказ от которого все хватаются за голову и молят о пощади, как лютого тирана.

-Не будет теперь места ереси, как и не найдут нынче пощады отступники, чьи лица исказила ненависть. Единственное, что остается – чистый взгляд Габриэль, как развеянное наваждение колдовства, но я уверена, что святая Дева даст ей силы не упасть, выдержит все испытания посланные свыше. В конце концов, ее душа найдет покой, но пока нужно держаться и принимать все шутки злодейства судьбы, которые мы не в силах сжать в собственные тиски. Будем молиться за Габри, ибо ничего более нам не остается. Главное, чтобы душа ее оставалась все такой же невинной, а тело…-Виктория нежно улыбнулась.-а тело спасет король. Уверенна, что ревность сожрёт его быстрее обиды.

-Это все замечательно, но только…-Марго вздохнула.-Вы покидаете Францию, а что будет с эскадроном? Вы оставите его бесхозным?

-Эскадрон…-поэтесса улыбнулась.-со мной или без меня он не пропадет, как и не прославиться. Знаете, если вдруг сила эскадрона кому-то понадобиться, то наша любимая Диана Монсоро обеспечит всем нужным женщин эскадрона, как и откликнется на стоны нуждающихся.

-Почему Вам проще оставить эскадрон графине Монсоро, а не передать его в мои руки? В конце концов, имею я права на него или нет? Знаете, Виктория, Вы прибрали к своим рукам достаточно много, но изначально, именно моя мать владела этими женщинами и…

-И все. Как Вы помните, мать Ваша покинула белый свет достаточно давно, чтобы я с ней перестала считаться, а Вы можете собрать свою свиту и делать с ней все что захотите, только Вы никак не поймете, что новый летучий эскадрон уже не та распутная кучка жалких девушек, что умело задирала юбки. Сейчас это новая политическая сила, что работает во благо Франции, а не похоти.

-Хотите сказать, что я с ним не справлюсь?-опешила Марго.-да как Вы вообще посмели обо мне так думать? Виктория, да что с Вами? Куда пропало наше доверие?

-Доверие отходит на второй план, когда на кону такие политические игры с самым непредсказуемым исходом. Сейчас в битву за трон вступаю я и Ваш горячо любимый муж. Если я проиграю схватку с этим диким зверем, то чему равна цена моей власти? Гордилась ли мною Ваша мать?-Виктория сжала в руках накидку.-вот и весь Ваш ответ.

-Моя мать…-всхлип.-гордилась Вами всегда. Она гордилась Вами больше, чем мной. Всегда ставила Вас в пример и унижала меня самыми скверными словами. Вы были для нее роднее, чем кто-либо. В Вас она видела продолжение, а не во мне. Вы и только Вы стали ее настоящей фавориткой среди всей свиты, но Вы же и оставались самой загадочной среди всех окружающих ее женщин. В такие моменты, я ненавидела Вас всем сердцем, и все пыталась понять, чем такая мизерная, такая без родословная девица могла вскружить моей матери голову? Без прошлого и будущего, но такая значимая.

-Вы, моя дорогая, всегда забываете, что придет зверь на своего ловца...-прошептала поэтесса покидая покои.

*Габриэль

И вплетая мне в волосы атласные белые ленты, графиня Монсоро изредка ловила мой взгляд на своих нежных ладонях. Это платье, эти жемчужины, это надругательство над душой, как самое мерзкое из всех грехов. Мне платить за ошибки придется самой, но больнее становится от предательства, что совершают любимые. Тугие баранки на голове, и белая фата, что придется сказать мне? Что придется говорить, если в верности клясться не стану я? Там внизу уже собрались люди, и к чему этот фарс если здесь нет никого из тех, кого знала бы я лично? Виктория отплыла во Францию на рассвете, и только графиня остается рядом. Верую я, что она останется рядом до последнего. Святая дева; я грешна, но может быть, даже такая грешница достойна твоего помилования?

-Габри, не волнуйтесь, быть может король остынет и ворвется на Вашу свадьбу словно благородный рыцарь, что спасает свою принцессу от дракона и увезет куда-нибудь далеко?-Диана нежно приобняла меня за плечи, а после провела двумя пальцами обмоченных в парфюме по шейке.-не плачьте, к чему слезы на таком знаменательном дне?

Бельгард Роже вошел тихо, словно легкое дуновение теплого ветерка, и улыбнулся мне через стеклянную гладь. Я ненавидела этого человека всем своим сердцем, но только где-то глубоко внутри меня теплилась та старая мечта, как буду кружить я в свадебном танце с ним, как буду верной женой, сестрой, дочерью, матерью этому мужчине, а теперь…а теперь я пытаюсь дернуть руки, чтобы не спускаться в церемониальный зал, где мой будущий муж при параде ожидает свою невесту. Мы остановились на секунду перед занавесами тяжелых дверей, и Роже грустно улыбнулся глядя на меня. «Прости, что происходит так»-прошептали беззвучно его губы, и дверь отварилась.