— И война меняется тоже, — не согласилась Мито, начавшая делать чай. — Сенгоку Дзидай был войной кланов. Бесконечная война…
— Бессмысленная.
— Нет, не бессмысленная. Бесконечная. Можешь мне не верить, но в каждой битве, в каждой стычке отрядов или дуэли Сенгоку Дзидай был смысл. Зачастую банальный — спасти побольше друзей, убив побольше врагов. Порой — месть, ведь в ней тоже есть свой смысл. Так что не бессмысленная, но нескончаемая.
Узумаки подвинула девушке кружку с чаем и села обратно на свой стул.
— Потом Хаширама создал Коноху, — она улыбнулась каким-то своим воспоминаниям. — Было времечко… Мы думали, что Скрытые Деревни позволят прекратить войны. Конечно, локальные конфликты неизбежны, но масштабные битвы вполне могли бы никогда не случиться.
— Но началась Мировая Война Шиноби, — кивнула Юки, которую настолько затронули рассуждения Мито, что она забыла о своей прошлой робости.
— Началась, — согласилась Узумаки. — И она уже была другой. Изменилась. Шиноби вели в бой армии людей и сами шли такими же армиями. Потери со всех сторон были чудовищны. Это совсем не походило на битвы Сенгоку Дзидай. И будущая война, я думаю, тоже будет другой…
— Хотите сказать, что скоро грянет новая Мировая Война? — удивилась Юки.
— Ты совсем в своих лесах засиделась, — усмехнулась Мито. — Грянет. Обязательно грянет. Еще год-два, и мы вновь начнем хоронить наших близких. Что такое? Уже думаешь, как бы сбежать из селения?
Юки действительно смутило известие о войне. Это было странно — она никогда не боялась конфликтов. Впрочем, в таких крупных она и не участвовала. Но все равно — почему она чувствует это волнение? За себя? Едва ли — за себя она разучилась бояться в тот день, когда взяла на себя ответственность за Озина. Тогда — младший придурок? Тоже нет — он уже вполне себе взрослый для того, чтобы катиться Шинигами в пасть. Ладно, может быть не так сурово, но… на Первой же Мировой она за него не волновалась!
Если долго искать в себе ответ, ты его найдешь. Даже если смущаешься и не особо хочешь его находить. Конечно же, Юки волновалась о Сенсоме. Успев лишь самую малость его узнать, она знала — он бросится в самое пекло и либо погибнет, либо выйдет победителем.
Так что ему предстоит очень и очень много раз побеждать. Или… один раз умереть.
— Я не… думаю о «побеге», — ответила, после заминки, Юки. — И не подумаю, Мито-сама. Мы с Озином вам жизнями обязаны. Мы вас не бросим.
— Обязаны? — Мито сделала вид, что удивилась. — Да зачем я вам нужна? Вы прекрасно обходились все эти годы без своего мне обязательства.
— Но это же… — Юки смутилась. — Долг… чести…
— Только не записывай себя в самураи, девочка! — коротко рассмеялась Узумаки. — «Долг чести»! Ваша честь мне не нужна. Хотя, если ты так хочешь послужить мне — оставайся. Мальчишка-Хокаге дал тебе звание джонина, верно? Служи деревне так, как тебя обязывает это звание, и большего я от тебя не прошу. И можешь передать Озину, что обиды я на него уже не держу. Если хотите, можете даже заглядывать ко мне на чай. Изредка. Только чакру не маскируй больше. Сейчас-то понятно — боялась, что я не открою, если узнаю, но вот…
Договорить Юки Мито не дала. Девушка порывисто вскочила со стула и упала на колени перед сидящей Узумаки. Женщина вздрогнула, не ожидая такого, и тут же нахмурилась, уже готовясь поднимать Цубаки с пола. Удумала тоже — в рабыню играть!
Но Юки не собиралась, на сей раз, падать ниц. Она обняла охнувшую Мито за талию и зарылась лицом в ее одеждах. Она не плакала, но ее высвобожденная чакра пришла в такое буйство, что Узумаки с легкостью поняла — девочка очень растрогана. Впрочем, напрасно ли? Всю свою жизнь она боролась за своего брата. Она — та, что больше всего на свете любит свободу, самостоятельно связала себя цепями с Озином и не отвязывалась до Мировой Войны. Да и после, Мито уверена, Юки присматривала за непутевым братцем через свою небольшую, но очень хорошую сеть информаторов в Стране Огня. И сейчас эта девочка получила долгожданную свободу. Ее не выбросили за ненадобностью, как она думала, ее отпустили.
И она была безмерно благодарна этому.
— Ну-ну, — похлопала ладонью по спине Юки Мито. — Не ставь старую женщину в неловкое положение. Я могу сходу назвать тебе пять десятков юношей, которые отдали бы большую часть того, что имеют, лишь бы ты грела их так, как меня сейчас.
— А вы действительно не изменились, — улыбнулась Юки. — Но мне не нужны юноши — я уже нашла кое-кого. И пришла к вам именно из-за него.
— Из-за юноши? — по-настоящему удивилась Мито, помогая девушке подняться и смотря как она усаживается на свое место. — Неужели тебе нужен мой опыт? Если так, то я польщена.
— В этом я справлюсь своими силами, — сдержанно улыбнулась Юки. — Сегодня я посещала Озина в госпитале, и он рассказал мне, что вы с ним… семья…
Мито непонимающе нахмурилась, хотя и начала что-то понимать. И следующей же фразой Юки подтвердила ее догадку.
— Я люблю Сенсому!
— Ах-ха-ха-ха-ха! — весело рассмеялась Узумаки.
Ну конечно! В кого еще мог влюбиться этот безбашенный боец? В тихую красавицу Наоми? В самовольную Казекаге Чие? В простушек из крестьян или каких-нибудь средних по силе куноичи? Конечно нет — они не подходят ему на каком-то совершенно фундаментальном уровне!
А вот в эту девочку мог. Мог и, судя по всему, влюбился. И она, конечно же, не могла найти парня лучше, ведь он — олицетворение всего того, что нравится ей. И Орои победил, между прочим.
— А он сам-то не против? — все же решила спросить Узумаки. — Знаешь, за свою жизнь он встречал многих необычных девушек, но ни одной не увлекся по-настоящему. Мы даже враждовали с ним когда-то из-за этого.
— Мы провели эту ночь вместе, — призналась Юки.
— Так вот из-за кого я сегодня тут, — донесся из дверей детский мальчишечий голос.
Юки оглянулась и увидела двоих детишек, стоящих на входе на кухню. Девочку и мальчика. Девочка была опрятно и со вкусом одета и выглядела… достойно той, что живет в одном доме с Мито Узумаки. Мальчик же отличался от нее — его одежда была изрядно помята, видимо, он бросал ее на пол, когда раздевался, готовясь ко сну. В глазах девочки читался чуть прикрытый интерес, а вот в глазах мальчика — вызов и немного… пошлости?
— Ладно, ты красивая, — «смилостивился» беловолосый наглец. — Можешь жить со стариком. Только знай — я иногда приношу в дом котов. Они почему-то сильно любят работающий душ, или если кто-то в баню пойдет. Носятся туда-сюда — служанки иногда пугаются их.
— Котов, Джирайя? — прищурилась Мито. — Белых?
— Белых, — довольно кивнул мальчик, но, видимо поняв что-то, тут же смутился. — Ну и не только… всяких…
— Беги, — скучным тоном сказала Цунаде, положив ему руку на плечо. — Или бабушка тебя прихлопнет.
Дважды повторять не пришлось — Джирайя вылетел из дома Первого Хокаге с такой скоростью, что Юки даже заподозрила его в использовании чакры. Хотя, на самом деле он действительно использовал чакру.
— Беда с ним, — покачала головой Мито. — Слишком быстро растет… и не растет, при этом, совсем.
— Ты сама всегда говоришь, бабушка, что мужикам нужно только одно, — возразила ей рассудительно Цунаде, проходя на кухню и усаживаясь на колени к Узумаки. — Вот тебе и мужик.
Мито неопределенно улыбнулась, больше радуясь тому, что ее словам внимают, чем злясь на такую небольшую дерзость. Юки не выдержала, глядя на всю эту семейную идиллию, и тихонько рассмеялась. Ей начинало казаться, что она понимает, почему семьи сбиваются в большие кланы, а те в Скрытые Селения. Это так… тепло.
— Ой! — вздохнула Цунаде, будто только сейчас разглядевшая гостью. — Тетенька, а вы такая красивая!
Все же, несмотря на всю свою рассудительность, Цунаде была восьмилетней девочкой. Впрочем, Юки ничего не мешает посидеть тут с ней и ее бабушкой и поболтать. Наверное, это очень по-женски? Интересно, а Сенсома бы оценил?
***
— Вторая Мировая, вражда с кланом Цубаки, глаза Рикудо, Мадара, Страна Неба, — Третий Хокаге устало потер переносицу. — Как бы нас не смело к Биджу.
