Брайен фыркнул. Он только что закончил есть и теперь омывал руки и лицо водой из поставленного перед ним слугой тазика. Изданный Брайеном звук вполне можно было посчитать атрибутом выполняемой процедуры, но Джим заметил: Брайену удалось перехватить направленный на него взгляд Байджу. Монгол смотрел на Брайена с нескрываемой неприязнью. Более того, во взгляде Байджу таилась угроза. Джиму пришла в голову мысль, что монгол жалеет, что не убил их с Брайеном. Теперь, когда они угодили в ловушку, к ним с Брайеном могут применить - да и, чего доброго, применят - пытки, чтобы выяснить, каким образом беглецам удалось выбраться из дворца Хасана ад-Димри. Монгол сохранил им с Брайеном жизнь, чтобы самому узнать все о подземном ходе. Теперь Байджу корит себя за совершенный промах.
Джим повернулся к ибн Тарику. Тому что-то шептал на ухо подошедший слуга. Ибн Тарик кивнул, отпустил слугу и одарил Джима одной из своих заученных улыбок:
- Как мне только что сказали, почтенный Мюрад ждет вас. Всех троих. Не окажете ли мне честь пойти к нему вместе со мной?
У входа в комнату раздался шум. В проходе показалось не менее дюжины солдат в сине-белой форме с саблями на боку и копьями в руках.
- Нам, пожалуй, пора, - тихо сказал ибн Тарик.
Глава 25
Приглашенных к почтенному Мюраду повели по коридору. Все выглядело благопристойно. Половина солдат шла впереди, половина - сзади.
Коридор привел в огромную комнату с высоким куполообразным потолком. В дальнем конце комнаты под балдахином сидел на подушках крупный широкоплечий человек. Перед ним на полу стояли подносы и чашки.
Когда Джим вместе с другими арестантами пересек комнату, он увидел, что человек под балдахином не просто крупный, а не правдоподобно огромный. Такие необъятные телеса и представить себе трудно. А борода! Белая, распушенная, она начиналась от самых висков толстяка и закрывала чуть ли не все его лицо и шею. Даже рот виднелся только тогда, когда человек неторопливым движением отправлял в него кусочек съестного, поднятый с подноса. Чалма на голове и пурпурный шелковый халат, казалось, делали толстяка еще массивнее. Вряд ли ему самому удается подняться с подушек, решил Джим. Скорее всего, без четверых слуг человеку под балдахином не обойтись!
Джима так поглотило созерцание толстяка, что он еле расслышал шепот Брайена:
- Это и есть почтенный Мюрад? Здесь что-то не так, Джеймс. Мне кажется, я уже видел этого человека.
Джим не успел поинтересоваться подробностями. Арестанты вместе с ибн Тариком подошли к человеку под балдахином.
- Рад видеть вас, - сказал толстяк низким голосом. - Прошу, присаживайтесь.
Слуги молниеносно принесли подушки и подносы с едой. Перед Джимом и Брайеном поставили по кубку и налили в них - к немалому удовольствию Брайена красную жидкость, очень похожую на вино.
- О почтенный Мюрад, - сказал ибн Тарик, - это те люди, о которых я тебе говорил: монгол Байджу и знатные франки - сэр Джеймс и сэр Брайен.
- Рад, очень рад, - откликнулся Мюрад. - Я слышал, люди, не поклоняющиеся Аллаху, позволяют себе пить вино.
Джим вдруг заметил, что Байдаку пьет из кубка. Значит, вина налили и монголу. Ибн Тарик демонстративно молчал. Отвечать Мюраду оставалось Брайену или самому Джиму.
- Ты прав, почтенный Мюрад, - сказал Джим. - Благодарим за вино. Этот напиток для нас привычен.
- Всегда стараюсь доставить гостям удовольствие, - произнес Мюрад. - Аллах учит: накорми всякого голодного, постучавшего в твою дверь. Я никому не отказываю, а почтенным гостям предлагаю все, что имеется в моем доме.
- Все знают это, о почтенный Мюрад, - отозвался ибн Тарик, выручив Джима, которому подходящий ответ никак не лез в голову.
- О франки, я слышал, вы ищете раба из числа себе подобных, а мой друг ибн Тарик помогает вам в поисках, - сказал Мюрад. - Я и сам постараюсь помочь вам. Как выглядит человек, которого вы разыскиваете?
- Он выше меня, но ниже сэра Джеймса, - сказал Брайен. - У франка нос с горбинкой и небольшой шрам от подбородка к скуле. Когда несколько лет назад я видел франка в последний раз, он был крепким и сильным человеком. В то время он носил небольшие усики, а его черные волосы только начали седеть.
- Я знаком со многими в городе, - сказал Мюрад. - Надеюсь, мы найдем человека, которого вы ищете.
- Неисповедимы пути Аллаха, - произнес ибн Тарик. - Разве не удивительно, о Мюрад: эмиры из Египетского халифата не отказались бы от сведений, которыми, возможно, располагают эти франки, и вот франки у тебя в доме, а ты как раз тот человек, который скорее других может помочь им отыскать разыскиваемого ими еще одного франка?
- Непостижимы чудеса, творимые Аллахом, - согласился Мюрад?
Из-за спины Мюрада появился маленький рыжевато-коричневый пес. Он уселся на подушку рядом с толстяком и уставился на Джима.
- Вероятно, какое-то чудо можно и предвидеть, - изрек ибн Тарик. - Египет создан быть мощной империей. Многочисленные эмиры в халифате пекутся больше о себе. Возможно, пришло время нового Саладина, быть может, даже еще одного курда, курда, подобного тебе, о Мюрад. Должен найтись человек глубочайшей мудрости и безграничной отваги, который поведет за собой людей и создаст новую империю.
- Да будет незабвенно имя Саладина, - сказал Мюрад. - Действительно, пора появиться еще одному великому воину. Им может быть и курд. Но мы должны исходить из настоящего, а не заглядывать в будущее.
Джима больше интересовал появившийся пес, чем возможное появление нового Саладина. Джим во все глаза смотрел на рыжевато-коричневого пса, а пес смотрел на Джима. Но что делать? У Джима, по существу, были связаны руки. Он не мог спросить пса: "Откуда ты взялся?" - хотя был почти уверен, что видит перед собой Келба. Видимо, чувствуя полную безнаказанность, пес смотрел на Джима с самым нахальным видом. В его желтых глазах даже сквозило высокомерие.
Конечно, пес мог оказаться и не Келбом. Таких грязных и нечесаных собак болтается повсюду сколько угодно. Но если это все-таки Келб, то что он делает у Мюрада? Ответов на этот вопрос могло быть сколько угодно.
Джим решил не ломать голову. Пока можно послушать и Мюрада с ибн Тариком.
