- Вот глупенькая. Неважно, женится он на тебе или на другой женщине, он вправе знать, что станет отцом. Это ты хоть понимаешь? Если ты не расскажешь ему правды, судьба может наказать тебя, и сурово. Насколько я поняла, он ответственный человек, и не бросит своего ребёнка. Не лишай малышку отца, очень тебя прошу.

   - Я понимаю, но никак не могу собраться с силами. Только настроюсь, как что-то случается. Помните Ольгу, мою подругу, она привезла меня к вам в клинику? На днях выяснилось, что она мне родная по отцу. То есть сестра. И ещё выяснилось, что это по вине отца погибла моя мама, она узнала правду.

   - Господи, Ирина. Я и не подозревала, что с тобой происходит. Почему сразу не позвонила, почему носишь эту боль в себе? Ирина, я уже предупреждала тебя, нельзя копить в себе негатив, не будь такой скрытницей, делись печалями с близкими тебе людьми. Молчание - вред для тебя, в твоём положении.

   - Всё это верно, да только из близких людей Вы одна и остались. С Володей и Олей мне сейчас не очень хочется общаться, нужно как-то всё это пережить.

   - Солнышко, а что Оля говорит?

   - А что она может сказать, просит прощения. Хотя она здесь не причём. Умом-то я это понимаю, но не могу простить, даже не её, а отца своего и маму Ольги. Они лишили меня полноценного детства, радости семейного очага, близкого человека. Из-за похоти, обычной похоти. Как это противно! Нет, я не могу, я не смогу стать прежней с Олей. Слишком много боли.

   - Ириша, давай пока возьмём паузу. Ты правильно сказала, новые сведения должны улечься в твоей голове. Только не наломай дров, прошу. Как с Евгением. Поторопилась, и что вышло? Ерунда вышла. Потеряла любимого. Не потеряй ещё и сестру. Договорились?

   - Хорошо, спасибо Вам, Алёна Геннадьевна. Я ещё позвоню, если позволите?

   - Конечно, звони. Я и сама тебе позвоню, только немножко разгребу документацию, ожидаем комиссию из Министерства Здравоохранения.

   - До свидания, Алёна Геннадьевна.

   - До свидания, дорогая. Надеюсь, что до скорого. Жду тебя на плановый осмотр.

   Утром следующего дня Ирина сидела в ресторане, располагавшемся на первом этаже отеля, и пила кофе с круассанами. Слышно было, как за тонкой перегородкой гремел кастрюлями шеф-повар, как негромко переговаривалась обслуга. Внезапно Ирину охватило жгучее желание съесть что-нибудь, напоминавшее о детстве. Первым блюдом, пришедшим на ум, стал салат из крабовых палочек - любимое мамино блюдо, его она делала на каждый праздник, будь то День Рождения или Новый Год.

   Ирина взяла в руки колокольчик, лежавший на столике, и позвонила. Подошёл сам шеф-повар. Видимо, Ирина всё же была особенным гостем, либо толстяк просто заскучал в своём царстве сковородок за отсутствием посетителей.

   - Что желаете, мадемуазель? - с едва заметным акцентом произнёс шеф-повар.

   - Простите, как к вам обращаться?

   - Жорж, шеф-повар.

   - Жорж, не могли бы вы приготовить мне салат из крабовых палочек?

   - Мы не держим крабовое мясо, но специально для вас наш сотрудник приобретёт его в ближайшем супермаркете.

   - Благодарю, - и Ирина откинулась на спинку стула и, взяв в руки салфетку, начала изучать затейливый узор кружева.

   Ирине вспомнился её последний День Рождения, проведённый в кругу семьи. В одном из семейных альбомов сохранился снимок, на котором бабушка демонстрировала огромный пирог с буквами, вылепленными из теста: "Нашей Ирочке". Рядом с бабушкой стояла счастливая Ирина и улыбалась. Казалось, впереди было множество таких же счастливых мгновений, дней и лет. Если бы знать...

   Незаметно для Ирины её мысли перенеслись из прошлого в настоящее и даже немного в будущее. Её взволновала тема предстоящей свадьбы Евгения. Какой она будет? Кажется, Евгений упоминал, что задумал свадьбу в духе 19 века, с лакеями и настоящей каретой, выписанной из Парижа, с канделябрами и высокими лифами эпохи Наполеона. Если так, то Ирина в её прекрасном ярком платье и лисьей накидкой, идеально вписывалась в действо. Платье было в пол, с высокой талией, перехваченной бархатной лентой. Проблема была в причёске, но Ирина понадеялась на стилистов, приглашённых Евгением для приведения внешности дам в соответствие его задумке.

   - Мадемуазель, салат готов.

   - Что? Ах да, спасибо, - и Ирина задумчиво стала ковырять серебряной вилкой в поданной тарелочке. Взгляд её блуждал по дорогой скатерти, пока не наткнулся на маленькую фигурку, лежавшую на столике рядом с её тарелкой. Это был маленький ангелок. Он лежал навзничь, крылышками вверх, золотоволосая головка немного растрёпана. У Ирины перехватило дыхание. Она осторожно тронула пальцем неподвижное тельце, и оно рассыпалось. Ангелок оказался набором ингредиентов салата, выпавших из тарелки, а золотоволосая головка - обычной кукурузинкой. На душе стало чуть спокойнее. Казалось, это был знак, но знак чего?

   - Доброе утро, красавица, - голос Евгения был бодр и приветлив. Он торопливо свернул разговор по мобильному устройству и, отодвинув стул напротив Ирины, сел за столик: "Как спалось на новом месте?"

   - Хорошо, спасибо.

   - "Хорошо, спасибо". И всё? Ну ладно, допустим. Что ешь? - и Евгений заглянул в тарелку Ирины.

   - Редкое блюдо, известное в простонародье как салат из крабовых палочек. Кстати, в твоём ресторане его не готовят.

   - Да, Жорж - очень хороший повар, но не знает российских традиций времён застоя. А что ты думаешь о свадьбе? - сменил тему Евгений: "О какой свадьбе мечтаешь ты?"

   - Наверное, что-то неизбитое. Уснуть дома, проснуться в Париже. Но и твой вариант хорош.

   - Как тривиально. Проснуться в Париже.

   - Для тебя - да, ты богат. А для меня - просто роскошь. Не забывай, мы из разных слоёв. Ты - крутой босс, а я обычная писака, каких множество.