- Вот и отлично.

   Ирина никогда раньше не исповедовалась. Не то, чтобы она не верила в существование Бога, просто как-то не сложилось. Да и не привыкла она жаловаться, суровое испытание интернатом сделало своё дело, Ирина знала, что может рассчитывать лишь на себя. Только иногда это было очень трудно: знать, что ты одинока в этом мире, и никто не протянет тебе руку помощи. Алёна Геннадьевна слушала внимательно, не перебивая, а Ирина впервые в жизни изливала свою душу. До самого донышка, начиная с детства, с маленьких обид и несчастий - до боли, которую она носила в себе вот уже больше года. Две женщины, познавшие в своей жизни немало лишений, они прекрасно понимали друг друга, иногда Ирине даже не нужно было говорить, молчание было красноречивее любых самых точных слов и описаний. Уже давно стемнело, и комната освещалась лишь неярким свечением ночника, когда Иринин рассказ подошёл к концу.

   Алёна Геннадьевна плакала. Она понимала, что единственное, чем она могла помочь этой девушке с непростым прошлым - это своим участием в её судьбе. Ирина ни в коем случае не должна была ощущать своё одиночество, ведь от её душевного состояния зависело здоровье её ребёнка. Следовало действовать. Во-первых, необходимо было посоветоваться с подругой Ирины, Ольгой, и, во-вторых, неплохо было бы ненавязчиво ввести в круг общения Ирины психолога клиники, который когда-то очень помог ей самой.

   В то время, как Ирина делилась с Алёной Геннадьевной своими горестями, в родовом гнезде Шушенских тоже не спали. Ольга ходила взад-вперёд по гостиной, пытаясь донести до мужа свои идеи насчёт будущего подруги. Владимир безуспешно пытался утихомирить жену.

   - Ирина не должна взваливать на себя весь груз ответственности за случившееся. Да, она влюбилась, потеряла голову, но он-то взрослый мужик! Должен был позаботиться о предохранении, если не хотел продолжать отношения. Хотя о чём я говорю: Иринка сбежала, как школьница, не дала парню опомниться и подумать. И что теперь делать? Что? Как она будет поднимать малыша в одиночку? Конечно, мы поможем, мы постараемся стать её семьёй, но ей нужен мужчина, без мужика женщина засыхает и опускается. Ох, ну что же делать? Зачем я дала слово не звонить Евгению, Иринка просто вырвала у меня обещание не делать этого! Ну хорошо, я не могу позвонить, но ты-то можешь, - сказала Ольга, обращаясь к мужу: "Да, точно, у тебя же сеть ресторанов и кафе! Ты можешь встретиться с Евгением на предмет сотрудничества".

   - Могу. Только сообщить ему, что Иринка беременна - не могу. Как ты это видишь? Привет, Жень, а Ирина-то понесла от тебя? Так? Вот он удивится, ведь он в Москве даже не узнал её.

   Супруги были настолько увлечены обсуждаемой темой, что синхронно вздрогнули, когда раздался звонок телефона.

   - Господи, с Ириной что? - Ольга покосилась на телефон, но не сделала ни шагу.

   - Глупышка, в клинике знают только наши сотовые. Телефон подключили сегодня вечером, ты забыла?

   - Тогда кто это может быть? - Ольга осторожно сняла трубку и сказала "алло". И стала внимательно слушать. Постепенно лицо её разгладилось, две вертикальные морщинки на лбу, появившиеся во время обсуждения ситуации, в которую попала Ирина, пропали, глаза засияли.

   - Ну, кто там? - спросил Владимир, когда Ольга, прослушав информацию от неизвестного абонента, повесила трубку.

   - ОН. Прилетает завтра утром. Инкогнито. Хочет увидеть Ирину.

   - Неужели сам Евгений Князев пожалует? Однако служба безопасности нашего олигарха не дремлет - это ж надо, вычислить номер телефона, который был выделен лишь сегодня утром!

   - На то он и олигарх. Знаешь, я уже почему-то начинаю любить олигархов. Не все они сволочи. Правда непонятно, как Евгений отреагирует на новость об отцовстве... Хотя... Ирина ему не расскажет... что же делать? Мы не можем её подвести. Володь, можно он пока у нас поживёт? Это вынужденная мера, ведь его могут узнать в гостинице, и тогда конец конспирации.

   - Конспирации?

   - Ну да, он не хочет шумихи, хотя наши борзописцы наверняка всё пронюхают.

   - Хорошо, пусть поживёт. Но не проси меня быть с ним любезным. Просто хочу, чтобы твоя подруга обрела счастье, не более того.

   - Спасибо, милый, Иринка тебе этого не забудет.

   - Именно этого я и опасаюсь, - сказал Владимир и зябко повёл плечами. Ольга заговорщицки подмигнула мужу и, взяв его за руку, потянула в спальню.

   ...Ирине всю ночь снились кошмары. То снилась огромная паутина с громадным пауком, то вдруг она оказывалась на море с Евгением. Тот звал её искупаться, и она радостно натягивала купальник, но в холле гостиницы натыкалась на Шурочку Кукушкину, которая держала за руку маленькую девочку. И Ирине было невыносимо больно оттого, что у неё нет ребёнка от Евгения, и уже не хотелось бежать на пляж. Ирина то и дело просыпалась, ворочалась на постели, её одолевали мысли о будущем, а когда мозг уставал пережёвывать в сотый раз одну и ту же мысль, Ирина вновь забывалась ненадолго, чтобы снова проснуться и задать себе вопрос: "что делать?" Поэтому рассвет Ирина встретила с облегчением, он нёс в себе хоть какую-то ясность и временное забвение в кругу людей, помогавших ей сохранить равновесие. И душевное, и физическое.

   Сентябрь выдался тёплым. Листья на деревьях ещё не успели сменить окрас с летнего на осенний, поэтому казалось, что на улице продолжается лето. После лёгкого завтрака Ирине разрешили совершить небольшую пешую прогулку в сопровождении медсестры. Возле клиники был разбит красивый цветник с яркими сочными розами. Ирина сразу же вспомнила свой день рождения и букет, который ей подарил Евгений. От нахлынувших воспоминаний сжалось сердце, и заболел низ живота. "Осторожно, Ирина. Ты теперь не одна, не распускайся", - Ирина мысленно одёрнула себя, заставив вернуться к действительности, и медленно пошла по аллее из старых лип, высаженной вдоль здания клиники. Она не видела автомобиля с шашечками, припаркованного за оградой, откуда за ней наблюдал человек, о котором она только что вспоминала. И только руки её друзей удержали Евгения от необдуманного поступка, который он готов был совершить. Несмотря на глубокое чувство к Евгению, Ирина пока не готова была принять его как мужчину, мужа. Она подсознательно ждала мужчину, который бы смог обуздать её гордость и подчинить своей воле, не унижая её чувств. Ольга и Владимир знали это, поэтому и не спешили сталкивать двух влюблённых.