Мия

Если бы мне сказали, что сегодня я окажусь на улице без выплаты, обманутая компанией, где проработала чуть меньше двух месяцев, то я бы не поверила. Я попыталась зайти в клуб, добиться справедливости, но меня даже не впустили. Охрана посмеялась, словно я сумасшедшая. Озлобленная, я вернулась домой.

Неделю я искала новую работу. Все свои сбережения, собранные по кусочкам с разных счетов, и даже из мелочи валявшейся под моей кроватью, я насобирала на аренду комнаты и оплату детского сада своей сестре. Каждый день мне приходилось играть перед мелкой во взрослого уверенного человека. Но вчера она спросила о переезде в новый большой дом, который мы вместе воображали с ней. И ведь не объяснишь ребенку почему это сейчас невозможно.

И зря я вообще придумала миф о нашем будущем большом жилье с собаками и ее собственной комнатой. Теперь нам точно ничего не видать.

Отныне я совсем потеряла рассудок. Передо мной стояло два выбора: взять сестру Алю собой на отдачу долга, или заплатить дополнительную сумму за ночной детский сад и оставить ее там.

Обрекать ребенка на тяжкую судьбу или смерть мне не хочется, потому второй вариант стал основным. Если я не вернусь сегодня вечером, значит ее заберет опека.

– И я тут останусь одна? – большие серые глаза Али смотрят на меня снизу вверх.

– Нет, с тобой будет еще тот мальчик. А завтра я тебя заберу. – пытаюсь улыбаться сквозь накатывающие слезы.

– А день рождения?

– Что день рождения, солнышко?

– Когда мой день рождения?

– Через два дня, и я уже купила тебе подарок.

Боль разъедает меня изнутри. Я ненавижу врать, особенно ей. Но разве у меня есть другой выход?

Я не могу сбежать, потому что бомжевать на улице не лучший выход. Что в таком случае запомнит сестра? И те люди могут меня найти.. Я не исключаю процент случайной встречи.

– Правда?

– Да. Честно.

– Ну, ладно. Тогда пока.

Четырехлетняя девочка заставляет меня рассмеяться. Она очень милая, и я радуюсь, когда вижу ее спокойной.

Обнимаю сестру изо всех сил героически стараясь не разреветься. У меня даже выходит, но когда девочку забирает воспитатель, слезы сами брызгают из глаз. Возможно, это наш последний день вместе.

Пора уходить.

***

Я бреду сквозь начавшийся ураган и дождь. На часах почти полночь, и мне никак нельзя опоздать. Каждый раз они выбирают разные места, и сегодня это какое-то захолустье за городом. Темный переулок без света и жилых зданий. Больше походит на заброшенные или технические здания. Останавливаюсь у кирпичной стены, оглядываясь по сторонам. До встречи еще две минуты.

Интересно, насколько больно умирать? Я что-нибудь почувствую или просто исчезну?

Мне надо предусмотреть все варианты, и почему-то смерть стоит на первом месте.

Зачем им буду нужна такая как я, да еще и без денег? От меня никакого толка. Уверена, в университете никто обо мне даже и не вспомнит. Разве что одна моя близкая знакомая, с которой мы частенько сидим вместе. Но мы и не подруги даже. Так, только обсуждение разных научных тем, и то по ее инициативе. Я не отличница, и часто прогуливаю учебу. Хотя она всегда говорила мне, что я одна из самых умных в группе, просто ленивая.

Но она и не знает, в каком дерьме я варюсь.

Я продрогла от леденящего холода и ветра. Как только уже знакомый мне фургон выехал из-за угла соседнего здания, я потопталась на месте пытаясь подавить панику. Я постараюсь объяснить им, что денег у меня нет. Объясню про увольнение и буду давить на жалость.

Мой единственный не бесполезный навык. Помимо танцев. Хотя уже и так все тщетно.

Автомобиль останавливается напротив меня, задняя дверь выкатывается вбок. Там сидит громила, без маски, но во всем черном и спортивном.

Он бьет ладонью по сиденью приглашая меня внутрь.

Мой подбородок начинает трястись, а губы предательски дрожать.

– У меня нет денег сегодня. Меня уволили с работы, и у меня есть только сто долларов. – на начале фразы он выходит из фургона, я смотрю на него молящим взглядом, – Пожалуйста, дайте мне время, на следующей неделе я принесу втрое больше. Обещаю..

– Не сегодня кукла. Садись. – голос хриплый, жестокий.

– Пожалуйста, я правда все верну! Вы же знаете, что я никогда не подводила вас!

– Заткнись и садись в фургон!

Не чувствую как дышу, но ощущаю конкретную такую огромную панику и неконтролируемое безумие. Они все равно меня убьют, а значит попытаться стоит.

Я срываюсь с места, пробегаю ровно три несчастных шага, меня хватают за капюшон и кидают на землю как дряблый мешок опилок.

Удар по лицу.

Удар в живот.

В глазах темнеет от боли, вкус крови во рту смешивается с капающим дождем. Капельки медленно летят мне в глаза, а время останавливается..

***

Просыпаюсь от тошноты и жуткой тряски. Лежу на чем-то твердом и деревянном. Нос заложило, легкие болят спазмами. Чувствую на лице что-то мокрое, это кровь сочащаяся из моей губы. Мое тело свернулось в калачик, каждое, даже самое незначительное движение отдается адской острой болью посреди живота.

Перед глазами нет четкой картины происходящего. В душе не осталось чувств. Ничего кроме оголяющей жгучей боли.

Мне хочется тошнить, но я не могу шевельнуться.

Все трясется.

– Заткнись Рей! Не в мою смену!

– Ой, ой, ой, тоже мне спаситель хренов. Росс сам ее прикончит.

– Пускай он это делает, а не ты.

– Думаешь, он ее трахнет? Очень сомневаюсь. Ему кровавые тела не нравятся. Он не некрофил.

– А ты у нас че некрофил получается?

– Она походу в себя пришла.

Громкие голоса мужчин разговаривающих где-то рядом не оставляют мне никакой надежды.

Пора смириться Мия, это последнее, что ты слышишь в своей короткой жизни.

Когда-то я была счастлива, и у меня было все, что я могла пожелать. Отец не чаял во мне души, мама была красавицей и всегда заботилась обо мне. Но один день убил их.

Сначала морально, затем физически.

И все, что остается мне, бегать по приятным воспоминаниям ласкающим мозг.

И если бы я только могла вернуться на неделю назад и отдаться тому загадочному мужчине.. Меня сейчас бы здесь не было.

– Да остановись ты, на пять минут.

– Рей, завались. Мы и так опаздываем.

– Да пошел ты! Попроси у меня еще че нибудь. Хер тебе.

– Ты бы лучше придержал яйца, босс и так озверел в последнее время.

– Я бы тоже озверел, если бы мне девка отказала. А ему никто никогда не отказывал. Кажется самооценка подпортилась.

– Рей, ты откуда это знаешь?

– А кто не знает? У него лицо такое было, будто мир под ногами развалился. Я то все видел.

– Только при Россе этого не ляпни!

– Да, я че на придурка похож?

***

Не знаю как много времени прошло, машина остановилась, а дверца открылась впуская свежего воздуха в салон. Ртом глотаю дождливую влажность. Мое израненное тело хватают за ноги и вытаскивают наружу. Они заставляют меня встать на ноги, но я не могу разогнуться.

– Блять, я тебя тащить не собираюсь, поняла?

Кто-то хватает меня за капюшон. Мои глаза слипаются от пронизывающей остроты в животе, а ноги сами бредут не пойми куда.

Мучительные стоны вырываются изо рта, слезы смешались с кровью превращаясь в кашу на моем лице.

Каждый шаг, кажется, последним, но я шагаю еще и еще. На мгновение меня затягивает черная пелена, но затем я снова оказываюсь в сознании.

Я падаю с ног, на каменный ровный пол внутри какого-то здания. Не могу разглядеть что вокруг, не могу даже раскрыть глаза. Сижу на коленях, слыша только собственное рваное мучительное дыхание. Одной рукой обнимаю живот, второй пытаюсь держаться за пол, чтобы не расстелиться здесь как мертвая рыбка.