- Хозяин? – переспросила я, вновь привыкая к забытому обращению «миледи».

- Граф Суррей, миледи.

Служанка поклонилась еще раз и вышла.

После увиденных сцен, мне совершенно не хотелось оставаться в доме графа. А еще меня очень волновало, что же сейчас с Джеймсом, и где он?

Проигнорировав поднос, я встала с кровати и зашагала прямиком к двери. Надежды почти не было, но попробовать все же стоило. Дернула, ничего. Так и думала, я под замком. Вернулась обратно к столику, залпом выпила стакан воды. До этого момента, я не осознавала насколько сильно я испытывала жажду.

Меня страшила встреча с графом. Отчего-то мне казалось, что наши с Джеймсом судьбы в его руках. Имел ли Суррей какое-то отношение к Тайной Инквизиции? Если да, то как объяснить то, что я увидела? От их рук шла магия, в этом я была уверена. Они убили Микаэля? Смог ли он заполучить душу Джеймса?

Я чувствовала, как горю, приложила полотенце к лицу, но это принесло едва ли секундное облегчение. От нервных переживаний, живот скручивало в тугой узел.

Прошло совсем немного времени, когда граф отворил дверь и вошел в комнату.

- Леди Виктория, - он наклонил голову и указал рукой в сторону кресел, приглашая присесть.

Я молча проследовала к месту, сдерживая порывы забросать графа вопросами. Мне было интересно с чего он начнет диалог.

- Я буду прямолинеен, - сходу заявил Суррей, - То, чему вы стали свидетельницей, не что иное как действия Тайной Инквизиции. А мы – ее члены.

- Мне известно о ней.

- Вам рассказал лорд Гамильтон? – граф удивленно нахмурился, - Он не должен был.

- Не должен? – настала моя очередь хмуриться, - При всем уважении, но под действием проклятья оказалась именно я. А ваша организация вместо того, чтобы защитить меня и оказать помощь, наблюдала за событиями со стороны.

- Не совсем так. Вы были под защитой лорда Гамильтона.

- Что с ним? Он в порядке? – я уже больше не могла стерпеть неизвестности.

- В полном, если можно так выразиться. Однако его дальнейшая судьба в Тайной Инквизиции остается под вопросом.

- Что вы хотите этим сказать? А его душа…, - я осеклась, боясь услышать ответ.

Граф опустил глаза и тяжело вздохнул, однако я не почувствовала в его голосе большого сожаления:

- Да. Лорд Гамильтон ее лишился.

Я ахнула и поднесла ладонь ко рту. Во мне жила надежда, что возможно члены Инквизиции успели вовремя схватить Микаэля, и Джеймс не пострадал. Что же я натворила? Зачем вообще согласилась на это? Это все я виновата. Слезы медленно потекли по щекам.

- Не вините себя, - произнес граф, словно прочитал мои мысли, - Это было его решение.

- Но этого бы ни случилось, если бы не я…, - говорить было тяжело.

- Если бы да кабы. Прошлого не воротить. Такой магии не существует.

Он был прав. Но легче мне не становилось, скорее наоборот.

При слове «магия» я кое-что вспомнила.

- Что вы сделали с Микаэлем? Я видела красные завихрения из ваших рук.

- Мы не колдуны, если вы об этом. То была магия, заключенная в кольцо.

Граф продемонстрировал мне свою правую руку. На безымянном пальце красовался перстень-печатка с большой буквой «С».

- Семейная реликвия. Переходит по мужской линии, - пояснил граф и убрал руку обратно на подлокотник.

- Но как?

- Старые ритуалы. Наши предки умели заставлять колдунов работать на них.

Сказанное заставило меня внутренне поежиться. Пытки.

- У лорда Гамильтона есть такое же?

- Разумеется. Кстати, именно кольцо позволило герцогу узнать вас вопреки проклятью.

- Но ведь вы меня не узнали! Обращались ко мне «мисс Боунс».

- Я не мог себя выдать, - пожал плечами граф.

- Так что будет с лордом Гамильтоном? Я могу его увидеть?

- Меня больше волнует, что нам делать с вами, - задумчиво произнес граф, глядя в камин.

Несмотря на жар от горящих поленьев, внутри все похолодело.

- Проклятье пало. Вы снова леди Виктория Лоуренс, старшая дочь герцога Нифийского. Мы не можем удерживать вас без последствий. Положение затруднительное.

- Я никому не расскажу, - тут же пообещала я.

Более того, я была уверена, что в такое мало кто поверит. Если поверит вообще. Официальная история гласила, что последнее проклятье произошло около ста лет назад. Мой рассказ воспримут как желание привлечь еще большее внимание.

- Вам и не поверят, - озвучил мои мысли граф, - Дело не в огласке.

- Тогда в чем же? – непонимающе спросила я.

- Вы знаете нескольких наших членов в лицо. Воочию наблюдали наши возможности. Не говоря уже о самом знании о существовании Инквизиции, которые скрыто даже от наших близких.

Я все еще не понимала к чему ведет граф Суррей.

- Не навредите ли вы нам в будущем? – спросил он, однако выглядел так, будто обращался скорее к себе.

- Зачем мне это? Да и как у меня это получится?

- Как получится не имею представления. Вопрос скорее к вам. А вот зачем – тут все просто. Вы можете обвинять нас в бездействии касательно вашей особы, что смею заверить, совершенно не так. Или же мстить за лорда Гамильтона.

Признаться, об этом я не подумала. Но видимо, граф привык рассматривать все возможные варианты, и желал обезопасить себя уже сейчас.

- Вы сказали, что это было его решением. Так за что же мне мстить?

- Все верно. А вы очень разумная девушка, леди Виктория.

Кажется, я сумела расположить к себе графа и вызвать одобрение. Он оказался прав, я действительно начала задумываться о роли Инквизиции в том, что случилось с Джеймсом.

- Так вы меня отпустите? – с надеждой в голосе спросила я, всем своим видом выражая невинность и смирение.

- Мне необходимо переговорить с остальными членами. Но полагаю, мне удастся склонить их к положительному решению.

- Благодарю, - с чувством произнесла я, - Но вы так и не ответили. Я могу повидаться с лордом Гамильтоном?

- Думаю, это возможно. Если он сам того пожелает. Но не ранее завтрашнего дня. А сейчас я вас оставлю.

- А как же моя компаньонка? Миссис Гилберт? И моя семья? Выходит, что они не видели меня почти две недели.

- О, за это не переживайте. Человеческий мозг куда занятнее любой магии, - ухмыльнулся граф, затем встал и поклонился, - Скоро вас известят о нашем решении.

За эту ночь случилось слишком много открытий. Но больше собственной участи, меня волновала участь Джеймса, и ожидая известий от графа, я не могла думать ни о чем другом.

За окном стояла глубокая ночь, но сна не было ни в одном глазу. Чуть ли не целый час я слонялась из угла в угол по отведенной мне комнате, переживая за Джеймса, а к концу этого срока, начиная немного переживать и за саму себя. Что если остальные члены Инквизиции не согласятся с графом Суррей относительно свободы моей персоны? Как я поняла, их общество обладало какими-то накоплениями магии, доставшейся от предков. Возьмут, да и заново проклянут. Или что похуже.

Дверь открыла та самая служанка, что принесла мне ранее воды и полотенце.

- Миледи, экипаж подан.

Меня отпускают? В коридор вышла настороженно. А вдруг увезут куда в безвестность?

Все мои тревоги развеяла миссис Гилберт, которая, как оказалось, уже дожидалась меня в карете. Еще никогда я не была ей так рада.

- Миссис Гилберт!

Компаньонка окинула меня взглядом, которому я не смогла бы дать описание. Какой-то он был расфокусированный.

- Мисс Лоуренс? – спросила миссис Гилберт так, словно пробовала мое имя на вкус, - Ох, простите! Леди Виктория.

- Она самая, - я неуверенно улыбнулась.

Женщина выглядела немного растерянно. Видно сказываются последствия проклятья. Будь оно неладно.

- С вами все в порядке? Мне передали, что вы упали в обморок! Какой неприятный у графа дворецкий. Наотрез отказался пускать меня к вам.

- Сейчас все в порядке.

Хотелось бы мне в это верить. Моему физическому здоровью ничто уже не угрожало. А вот моральное было под большим вопросом.