Да сколько же этот уродец тут людей убил? И главное зачем? Десятки трупов тянули свои костяшки ко мне, а я старался вбивать их подальше от себя воздушными кулаками.

Со всех сторон раздавались стоны и взрывы, которые зашвыривали раздробленные в труху кости подальше. Основная масса даже не успевала выбраться из воды, не говоря уже о том, чтобы дойти до меня, ведь ультрафиолетовый свет упокаивал их довольно надёжно, но всё же местные зомби, своим способом поднятия отличались от тех, что были в Скайриме, а потому пришлось ещё добавить ко всему этому некромантское заклинание упокоения нежити и шарахнуть им несколько раз помощнее, а то такие толпы сдаваться не желали.

Когда шевеление в воде прекратилось, а кости стали делать то, что и положено делать приличным костям… лежать и не пытаться сожрать живых, я прошёлся заклинанием уничтожающим всю органику, устроив всем, нашедшим тут свою смерть массовые похороны в братской могиле.

- Фух. Хрень какая-то, - я погасил свет и продолжил работать вампирским дыханием, разряжая ловушки и всякую мерзость, которую здесь понатыкал Волдеморт.

Лодкой я пользоваться даже не подумал, а просто телепортировал своего клона на другую сторону, где он снова поработал вампирским дыханием, после чего я заменился на своего клона. Большая каменная чаша стояла так, как её и описывал мне Волдеморт. Естественно, никакое зелье я пить и не собирался. Что я больной на голову? Небольшим усилием при помощи дотона я с хрустом разломал основание каменной чаши и вылил зелье наружу прямо в воду, а оставшийся на дне медальон подцепил при помощи телекинеза и поднёс к глазам.

Это была довольно обширная латунная монета, на которой было выбито какое-то послание.

“Я знаю, что умру задолго до того, как ты прочитаешь это, но хочу, чтобы ты знал: это я раскрыл твою тайну. Я похитил настоящий крестраж и намереваюсь уничтожить его как только смогу. Я смотрю в лицо смерти с надеждой, что когда ты встретишь того, кто сравним с тобою по силе, ты опять обратишься в простого смертного.

Р. А. Б.”

- Эй уродец? – вытащил я призрак Волдеморта из кармана, - что это такое и кто этот Р.А.Б?

Призрак аж пошёл волнами от негодования.

- Мерзавец! Жалкий предатель!

- Угомонись! – хлестнул я по нему давлением магии, - отвечай, кто такой этот Р.А.Б.?

- Один из моих последователей. Регулус Арктурус Блэк.

- Блэк? Но они же все вымерли? Или нет?

- Я не знаю, господин, - подобострастно блеснул он глазами.

- Ладно. Посмотрим.

***

Вернуться пришлось ни с чем. Куча мороки, брожение по забитому трупами данжу и… нифига, пустышка. Как утешительный приз был дешёвый латунный медальон, а потому к директору и пришёл слегка раздражённый.

- Как результаты? – живо поинтересовался у меня тот.

- Вот, - положил я перед ним тот самый медальон, - как оказалось, меня опередили. Крестраж выкрал Регулус Арктурус Блэк. Волдеморт узнал его подпись.

- Вот как, - задумчиво пробормотал директор, - и где же теперь его искать?

- Сам Регулус наверняка мёртв, судя по надписи, но кому-то он этот крестраж успел передать. В пещере его нет.

- У Блэков есть дом где-то в Лондоне, но где он я не знаю, - покивал директор, затем повернулся к одному из портретов бывших директоров и посмотрев на него спросил. – Финеас, ты случаем не в курсе, куда твой потомок мог деть медальон?

- Прости Альбус, но я уже больше сотни лет не при делах.

- А хоть адрес дома в Лондоне ты назвать сможешь?

- Нет. Дом находится под фиделиусом, заклинанием высшего сокрытия и без приглашения от хранителя тайны, никто не сможет войти.

- И что же ничего нельзя сделать?

Портрет задумался. Надолго задумался и мне уже казалось, что он то ли заснул, то ли перестал обращать внимание. Когда такое происходило с нарисованными портретами, создавалось полное впечатление, что портрет самый обычный.

- Возможно удастся позвать нашего семейного домовика, если он ещё жив. Но я этого не смогу сделать. Я ведь портрет.

- А кто может?

- Посмотрите на генеалогическое древо. Возможно и есть живые родичи. Достаточно и четвертинки крови Блэков. Если вложить побольше магии в призыв, он должен откликнуться.

- Хорошо, мы попробуем, а как его зовут?

- Кикимер, - ответил портрет.

Директор пообещал разобраться с генеалогическим древом и с разрешением на поход в Азкабан. Вообще старичок после демонстрации духа Волдеморта и рассказа о его крестражах активизировался не на шутку, особенно когда я подхлестнул его инициативу. Теперь он и сам продавливал своим авторитетом все препоны.

Всё же он недооценил бюрократическую машину министерства магии, и в эти выходные мы разрешение на посещение не получили, зато получили на следующие. Сама поездка была не так, чтобы особо запоминающейся. Директор при помощи навыков окклюменции не поддавался воздействию дементоров. На меня они вообще никак не действовали, а потому нас спокойно проводили под конвоем до камеры, в которой сидела Беллатриса Лестрейндж.

Миндальничать я не стал, а тут же создал на ней печать. Женщина замерла и уставилась на нас остекленевшим взглядом.

- Темный лорд передавал тебе кубок с барсуком, выгравированным на ней. Чашу Пенелопы Пуффендуй?

- Да.

- Где она?

- В моём сейфе, в банке у Гоблинов.

- Нам понадобится твоя доверенность и разрешение, чтобы изъять её.

Я передал ей пергамент и перо, а Беллатриса тут же написала доверенность на наше имя, а за неимением палочки, прокусила собственный палец и выдавила на него капельку крови.

С этой доверенностью я смог совершенно спокойно забрать эту чашу и как только мы вернулись в кабинет директора, ещё один ошмёток души Волдеморта с диким воем и спецэффектами улетел в никуда.

- Ну что же. Теперь остался только один крестраж.

- Да, я попробую найти родственника, на зов которого Кикимер ответит, - пообещал директор, а я вернулся в свою комнату.

Вот блин. У меня тут такая интересная тема для обучения, и чем мне приходится заниматься? Каких-то недолордов убивать.

========== Часть 8 ==========

Я рассматривал ряды стоящих книг, уходящих вдаль. Библиотека Выручай-комнаты даже после минимального запроса показать только книги, исключив работы учеников, исключив их личные дела и повторяющиеся экземпляры, была огромна. С помощью и под руководством мадам Вектор я смог наконец создать то, что называлось в этом мире гримуаром. Даже чуть более расширенную его версию. Ещё одна версия заточенного на одну задачу, узкоспециализированного голема. На самом деле, это был настоящий пылесос для книг. Информацию о книге он загружал в безразмерную память, которую тот хранил непонятно где.

Пока что в этом я разобраться не смог. Как это повторить, я понял, но как он это делает и куда складывает все данные — нет. Вот что за дурная манера давать лишь готовые рецепты безо всяких объяснений и теории? Вот вообще. Однако в этом мире я уже начал привыкать. Тут и учебники все такие из разряда: “Дёрни там за заковыку, хрясни пимпочкой по загогулинке и будет тебе щастье”. А вот насчёт того, а почему оно так, и что за этим стоит… ни слова. Учебники очень похожи на методички для боевиков, которых по-быстрому натаскивали на пару десятков заклинаний и выпинывали под бластерный огонь линкоров противника.

Я учил всё больше, а понимал всё меньше, что меня несказанно раздражало. Как, вот как парочка взмахов палочки создаёт нечто мыслящее на уровне ребёнка лет десяти, абсолютно верное и абсолютно послушное хозяину? Я ведь всё ещё помню, как работали компьютеры в моей первой реальности. Те самые, которые могли распознать печатный текст или отличить лицо одного человека от другого, и сколько исследований на создание таких алгоритмов потребовалось обычным, дигитальным компьютерам. Всё это здесь было ещё впереди. При помощи магии всё это я получал как один из придатков управляющего голема. Не основную функцию, нет. Лишь придаток. Как? Вот как он это делает? Этот гримуар способен прочесть и распознать всю книгу целиком. Закачать её знания себе в память и хранить там сколько угодно. Отличить текст, даже рукописный, от картинок.