— Хорошо, а что для этого надо, и что ты за это запросишь?

— Ну ты сказанула, мы же пуффендуйцы, а не слизеринцы. Для этого ничего не надо. Да я даже раздевать тебя не стану, хотя и хотелось бы…

— Мелкий извращенец, — прошипела девушка.

— Какой же я извращенец? Когда мальчик с девочкой, это самое что ни на есть правильное сочетание. Я наоборот самый правильный и очень целомудренный барсук. Я же сказал — не буду.

Девушка сильно покраснела и уставилась на меня нахмурившись и с осуждением, а её шевелюра меняла цвет с завидной периодичностью.

— Ладно, давай приступим, — сказал я, и девушка заснула, зависнув в воздухе.

Очнулась она уже на импровизированной кровати, стоявшей посреди класса. Признаюсь, не удержался, а потому лежала она на огромном траходроме с мягкими перинами и кучей подушек под полупрозрачным балдахином и в лепестках роз.

— Эй! Ты где, чёртов изврат?

— Да здесь я, здесь, — отозвался я с рожей явного кошака, который не только сожрал всю сметану, но и не получил по этой самой роже тапком.

Тонксы – Тонксами, но всё-таки бешеное наследие Блэков не пропьёшь, и девушка мгновенно выхватила палочку и разразилась обезоруживающим, парализующим и связывающим меньше, чем за пару секунд, но все они отразились от моего щита, который возник передо мной за секунду до начала атаки, ну а моя рожа расплылась в ещё более похабной улыбке.

— Вот, нет чтоб спасибо сказать, — покивал я головой.

Взмах рукой, и перед девушкой из воздуха соткалось зеркало, напротив которого она и зависла.

— Это что… я??? — растеряла весь свой азарт она.

— Я туфту не гоню. Если делаю, то с гарантией качества. И заметь, волосы у тебя цвет теперь не меняют.

— Но как?

— Ты же метаморф, я чуть подогнал твой облик поближе к идеалу и закрепил в таком состоянии. Кстати, у тебя там было несколько проклятий. Я их снял. Ещё у тебя были осложнения с печенью. Я их подлечил.

— К-к-как снял? Это же родовые проклятия? Я в Мунго обследовалась. Там мой отец работает. Мне сказали, что их снять невозможно.

— Ой, да много они там понимают, — отмахнулся я.

— Много. Это были ведущие специалисты, у них и моя мама тоже обследовалась, проклятия ведь наследственные, у неё они тоже есть, — как-то по инерции тихим голосом сказала она.

— Ну если хочешь, могу и с неё снять, — пожал я плечами.

— Но как?

— Ха-ха, мучайся, несчастная! Вот не скажу.

— Это точно? Ты не шутишь?

— Да какие уж тут шутки?

— Я же проверю, — нахмурилась она.

— Ну и проверь, подумаешь, — пожал я плечами. — Но теперь-то ты довольна? Больше плакать не станешь? Ты теперь можешь спокойно ходить. Можешь путешествовать среди маглов, не выдавая себя.

— Да как такое возможно? Я просто не верю, что двенадцатилетний пацан способен на такое.

— Ну и правильно не веришь, но зачем тебе эти знания? Вот что изменится, если ты узнаешь?

— Мне же интересно. Я умру от любопытства, — хитро прищурилась она.

— Аргумент, — хмыкнул я. — Ну хорошо, я тебе расскажу, ты девушка неплохая. Да и в этом ничего криминального нет. Я перерожденец. Я помню свои прошлые жизни. В другой жизни в другом мире я этому научился.

— Ты это серьёзно?

— Абсолютно.

— Но зачем ты тогда здесь?

— Учусь магии, — снова удивился я.

Мне уже самому интересно, вот что ещё можно делать в школе, кроме учёбы?

— Но ты же уже умеешь.

— Умею, но хочу ещё. Мне бесплатно дают знания по магии, почему бы я отказывался? Ладно, пойдём в общежитие. Я хочу посмотреть на реакцию наших на новую тебя, хе-хе.

Реакция была. Ещё какая реакция. Парни пучили глаза. Девчонки чуть ли не облепили бедную Нимфадору со всех сторон и, утащив в спальню, самым бесстыдным образом заставили раздеться. Самое интересное, что никаких особо сильных изменений и не было. Все сдвиги в районе миллиметра. Миллиметр тут, миллиметр там. Носик чуть меньше с каждой стороны и чуть более задран вверх. Зубы самую малость назад. Чуть плавнее линия ушек, чуть более упругая грудь. Да я даже размера не добавил. Она действительно стала более упругой и шарообразной. От этого казалось, что она буквально отлита из мрамора. Попка тоже была более упругой, ножки более прямые. В общем, девочки оценили. Сильно оценили. И устроили форменный допрос Нимфе. Она, конечно, поломалась для виду, но довольно быстро сдала меня, и девочки обратили своё внимание на меня.

— Вы же не метаморфы. Это у Нимфадоры способность к изменению тела ярко выражена. У вас удастся поправить сущие мелочи, но всё тело менять — опасно, сожалею.

Нет, пластическим хирургом я заделываться не хотел, тем более что-то править у молоденьких, не оформившихся девочек, у которых организм ещё проходит активную стадию роста. Тем, кто постарше, я правил то, что мог, тем, кто помоложе, я исправил только мелочи. Гермионе убрал её выпирающие зубы, и это всё. На что-то большее я отвечал однозначно: “Опасно!”

— Если хотите изуродовать себя на всю жизнь — пожалуйста, но я так делать не хочу. Вы ещё растёте, и тело очень активно изменяется. Исправлять что-то сейчас — только уродовать.

Подкатила ко мне и Сьюзен Боунс, очень конфиденциально попросив убрать её припухлость.

— Сьюзи, ты очень миленькая, а припухлость ты можешь убрать и сама и даже очень быстро. Буквально силой воли. Просто кушай меньше и всё.

— Не получается, — тяжело вздохнула девочка. — Тут всё такое вкусное.

— Сьюзи, если хочешь, могу наложить на тебя проклятие. Как только начнёшь есть больше, чем надо, твой рот будет склеиваться на полчаса.

— Ха-ха, не смешно, — грустно провозгласила она.

— Сьюзи, я не шучу. Это на полном серьёзе будет безопасней, чем попробовать изменить всё твоё тело целиком в этом возрасте. Я очень боюсь за тебя. Боюсь навредить. Зато вот если хочешь, могу снять с тебя небольшое проклятие. Это безопасно.

— Ты и это можешь?

— Ну да, если хочешь — запросто.

В Хогвартсе резко образовался целый поток девушек, внимательно посматривающих на меня. Кто-то боялся подходить и спрашивать. Кто-то и так считал, что они идеальны, а некоторые просто не могли поверить в то, что я вот так запросто и за бесплатно могу снять давно въевшиеся в ауру родовые проклятия, исцелить от некоторых болезней и улучшить внешность. С малолетками была проблема. Вот как каждой маленькой девочке объяснишь, что сейчас ещё рано хоть что-то говорить об их будущей внешности. Что вмешиваться в их рост и гормональное развитие очень опасно, а главное, как это объяснить, чтобы не обидеть и не разругаться насмерть?

Естественно, шепотки по школе пошли, и дошло даже до профессоров, которые отнеслись к этому довольно заинтересованно. Видя перед собой результаты диагностики детей, учителя раздумывали над моей личностью.

Первой ко мне обратилась мадам Вектор. Наш преподаватель по нумерологии и вообще неплохая и незлая женщина. После долгих разъяснений на тему того, что именно и как именно я делаю, она всё-таки решилась и, так сказать: “Сама легла на операционный стол”. Тут уж я расстарался на полную катушку, и внешность ей поправил по полной программе. Для её организма, уже закончившего развитие и становление, это было не опасно. Заодно убрал одно застарелое семейное проклятие, которое её пра-пра-пра-… ну, короче, много раз прабабка умудрилась где-то схлопотать.

После этого совсем ещё не старая и обновлённая женщина стала относиться ко мне намного лояльнее и давала частные уроки, хотя и я ей их давал тоже, как и положено, начав обучение с магического зрения. По счастливой случайности женщина оказалась мастером артефакторики… точнее… не совсем так. До звания мастера по артефакторике эта женщина пока не дошла, но все необходимые знания у неё присутствовали. Мне в принципе было плевать на статусы и бумажки. Тем более свою работу она собиралась защищать уже через год-два. А для меня главными были именно начальные знания по големике, которые у неё имелись, и их я получил.