Он даже почувствовал ни с чем несравнимое облегчение. Ну хоть за это больше переживать не придётся, и все сценарии и домашние заготовки на разные случаи жизни не понадобятся. Это о маленьком, ничего не понимающем, несмышлёном мальчишке нужно было бы заботиться, направлять, вытаскивать из передряг по мере возможностей, а о том, что получилось… этот сам может позаботиться о чём и о ком угодно.

***

— Гарри? А ты куда исчез?

Этот вопрос от Гермионы застал меня за ужином. Девочкой Гермиона была весьма любознательной, особенно сейчас ей всё было очень и очень интересно. Конечно, слишком много свободного времени у нормальных учеников не было. Весь день уроки, потом трапезы, потом всё заканчивается, но надо написать три-четыре эссе-портянки на четыре фута и возможно сделать другую домашнюю работу, а потом сразу и спать. Оставалось времени чуть. Это только у лентяев, кто не учился, было много свободного времени, ведь они ничего не делали.

— Мне нужно было поговорить о некоторых вещах с директором. А ты как? Устраиваешься?

— Ага. Здесь всё так интересно. Я уже нашла библиотеку. Там столько книг!

— Естественно. За тысячу-то лет набраться должно было много. Но думаю, у нас будет время, чтобы их прочитать.

***

Первые дни в школе были для меня немного нервными. Народ косился, хихикал, а некоторые дети шушукались по поводу меня. Они тыкали пальцами. Таращились издалека. Конечно же, с моими улучшенными чувствами я всё это прекрасно видел и слышал. Но ладно это. На такое мне, по сути, было плевать, а вот на что не было плевать, это то, что некоторые дети взяли себе за моду следить за мной и даже подстерегать меня в разных классах и коридорах. Нет, ничего такого, просто они хотели поглазеть на знаменитость, вот только проблема была с моим острым зрением и слухом. Чувствовал я себя как какой-то попсовый певец в толпе своих фанатов, а если помножить это на рефлексы из клана убийц, бросать что-то острое, тяжёлое и несовместимое с жизнью, не задумываясь, на любой подозрительный силуэт, притаившийся за углом… дети конкретно рисковали своей жизнью. В общем… на первое время, пока ажиотаж не спадёт, я применял на себе отвод глаз. Не сильный. Хватит только, чтобы на меня не обращали внимания и то не все. Молодым магам хватало, а преподавателям на такую мощность отвода глаз было чихать. Вот из-за этого, когда я бродил по коридорам, был слегка дёрганый и чуть не пропустил нападение одного злобного полтергейста.

Я шагал по коридору на урок трансфигурации. Урок был в другой башне, и потому мне требовалось вначале спуститься по ненормальной лестнице вниз на первый этаж, пройти по переходам и подняться в другую башню. Вот на этом переходе я и услышал противный скрипучий голос.

— Ага… Первокурсничек! Хе-хе.

В меня полетели какие-то снаряды. Вбитые рефлексы сработали быстрее разума. На счёт раз надо мной развернулся щит, куда и угодили навозные бомбы, а когда я успел разглядеть уже доставшего всех донельзя местного полтергейста по имени Пивз, перекачанное магией изгоняющее влетело ему прямо в рожу с огромной скоростью. Раздался дикий вой, скрежет, и тело полтергейста, состоящее в основном из протоплазмы, с хлопком разорвало на части. Душа этого уродца полетела на перерождение со свистом.

— Это чего, и всё?

Я огляделся по сторонам. Вроде бы никого. Да и не любил Пивз людных мест. Нападал из-за угла, так что ни других свидетелей, ни даже портретов в этой части коридора нет. Вот и замечательно. Одним беспокойным призраком меньше. Я пожал плечами и продолжил путь на Трансфигурацию.

***

Квиринус Квирелл крался по коридорам замка к секретному классу, где он варил для себя сильнейшее лечебное зелье, которое уже почти перестало ему помогать. Язвы и разложение достигло открытых мест на коже. Если ничего не предпринять, то скоро дети начнут тыкать в него пальцем. Квиринус сожалел о своём последнем опрометчивом поступке, но сделать ничего не мог.

— И чего мне дома не сиделось? Вот же пр-р-ридурок, — снова заикнулся он. — Тёмного лорда решил захватить? Дебил. Вместо этого он пор-р-работил меня.

А тут ведь винить некого. Он сам, собственными руками загнал себя в такое положение. Что, захотелось секретных знаний? Думал, самый умный? Захотелось тёмной магии? Захотелось славы? Всеобщего признания? Ну и как? Теперь вот получай сполна. Ешь, не обляпайся. Волдеморт явно был больным на голову, да и бытие бестелесным призраком десять лет тоже счастья не добавит никому. Чего он только не успел испытать на собственной шкуре. Хорошо хоть, когда он пришёл устраиваться в Хогвартс, директор дал ему стандартный контракт преподавателя. Контракт магический и одним из пунктов там не вредить ученикам. На это Квирелл и уповал, иначе паразит, сидящий в затылке, уже бы давно приказал заавадить какого-нибудь ученика. С него станется. Квиринус очень часто ощущал, о чём думал его хозяин, и содрогался от мысли о том, что этот безумный маньяк может найти хоть какой-то способ возродиться. Если такое случится, им всем будет очень-очень плохо. Уж это ему было понятно как день, вот только к его огромному сожалению он до этого момента не доживёт. Точно не с теми приказами, которые отдавал ему лорд. Одна глупая идея ограбить банк чего стоит? Как ему удалось вырваться от гоблинов, он до сих пор не понимал. Он ещё неделю отлёживался и хлебал зелья вёдрами после этого бешеного забега. Если этот маньяк прикажет, ему придётся лезть за философским камнем в ловушки. А уж выберется он оттуда живым или нет, ещё не факт. Ко всему ещё он заметил, что его тело начало сдавать. Он начал гнить, словно труп. Ведь когда вмещаешь в себе труп, то и тело начинает гнить, как труп.

Квирелл зашёл в тот самый класс, где уже доходило его зелье, закрыл за собой дверь и застыл на месте. Не потому, что что-то забыл, а потому, что не мог двинуться.

***

За Квиреллом я начал следить со второй недели учёбы. А точнее с первого занятия по ЗОТИ, которое было у нас с этим профессором. Привлекло меня в нём две вещи: во-первых, очень многие заклинания он мог выполнять, как и я, без палочки и без слов, а во-вторых, он был одержим и даже физически страдал и разлагался. Ну, первое, допустим, меня не удивляет. Заклинания простейшие, почему бы ему не натренироваться выполнять их без палочки? Но вот мимо второго я пройти не мог никак.

Ну, точнее, как не мог… мог и прошёл бы. У нас тут не школа, а паноптикум. Имеется и полувеликан и полугоблин и даже вон совсем мёртвый призрак дохлого трупа историю преподаёт. Бубнит себе что-то своё, и никто на него внимания не обращает. На фоне этих фриков я бы не удивился и одержимому преподавателю. Мало ли чего в мире бывает, вот только моя память выдала нечто этакое. Вроде был там на первом курсе какой-то злобный одержимый, которого завалили к концу года, и я понял кто это был. У парня на затылке был какой-то нарост.

Аккуратно телекинезом перенёс его в центр комнаты и поставил на место, сняв паралич с головы, после чего размотал его тюрбан.

— Ох… ну и рожа.

— Поттер!

— Ага, ну я за него, а ты кто такой? Сбежавший из лечебницы для сифилитиков безносый урод?

— Что? Да как ты посмел? Я лорд Волдеморт, величайший волшебник современности. Пади на колени и проси у меня прощения.

Некоторое время вокруг стояло ошарашенное молчание, но вот потом…

— Пха-ха-ха-ха… ой, не могу. Не ну это вообще, шутка года… “пади на колени…”, — кривляясь и давясь от хохота, произнёс я, - ой, я не могу… ты сделал мой день. Я тебе скажу, как мы сделаем… хотя нет… не скажу, — заявил я и снова парализовал профессора.

Обошёл ближайшую парту, а она поплыла и превратилась в камень, прозрачный, голубоватый сапфир. После этого я вбил в него нужные структуры, а преподавателя перевернуло, и он завис горизонтально, лицом вниз.

Я положил камень на морду Волдеморта и запустил поглощение души в камень. Всё это происходило молча. Эта Волдеморда даже пискнуть не успела, как оказалась заточена в камне. Я подлечил преподавателя, убрал ту уродливую хрень у него на голове, снял несколько проклятий и слегка улучшил здоровье. Сильно я для него не старался. Так… не сдохнет — уже хорошо. После этого перевернул преподавателя обратно и снял паралич. Он тут же выхватил палочку, и тут же лишился её. Она зависла в метре от меня.