— Очень смешно.

— А, нет. Нет. — распоясался Уилл, уже откровенно смеясь во весь голос. — Ты сам перерезал её и сразу же отправился на кухню, проверить холодильник. А потом, увидев пыль на подоконнике, ты…

— Всё. Хватит, Уилл, — едва сдерживая смех, остановил его Ганнибал. — Вернёмся к сказкам и их влиянием на сознание подростков. Вот ты смотрел, например, «Русалочку»?

— Конечно, кто же её не смотрел. Милая сказка о любви полурыбы к принцу.

— Вот и я об этом. Почему ты назвал эту историю, сказкой о любви? Русалка увидела принца и влюбилась в него с первого взгляда? Но почему? Роль сыграла только его внешность и его задорный смех? Разве внешняя красота имеет отношение к любви?

— Конечно. Смотрим то мы глазами, и почти всю информацию получаем визуально.

— Почему же ты не влюбился в меня с первого взгляда? Я стал для тебя хорошеньким и красивым не сразу, так ведь?

— Ну, ко всем любовь приходит по-разному. К кому-то сразу, к кому-то позже.

— Ты меня не понимаешь, — расстроено пробормотал Ганнибал. — Внешность может иметь значение, но даже безумный трепет от чужой красоты не означает такое понятие, как любовь. Откуда она знала, что принц ей подходит? Что он не сволочь, не придурок и не садист? Или, то, что он принц, делает его по определению хорошим и наделяет нужными ей качествами? Что будет, если он сломает себе нос или потеряет все зубы? С чем она останется, когда красота уйдёт? Я назову это страстью, но не любовью.

Уилл выбрался из объятий и посмотрел на Ганнибала, который выжидательно уставился на него в ответ.

— Кажется, я понял тебя, — кивнул головой Уилл. — Поэтому подростки мечтают встретить своего принца или принцессу и неосознанно наделяют их несуществующими качествами. Потом принц снимает потные подштанники, пердит под одеялом, пишет слово «мир» с тремя ошибками, не хочет работать и заглядывается на других принцев. Так заканчивается такая сказка?

— Да, Уилл, именно так, — сказал Ганнибал, наклоняясь и целуя любимого в губы, — только так и может закончится сказка, если любить только внешность человека. Да, русалочка потеряла голову от любви, бросила семью, ринулась к своей мечте, рисковала жизнью – это всё прекрасно, но это не значит, что правильно. Конечно, это всего лишь сказка, и принц оказался именно принцем, а не скотом в красивых шмотках, но это не должно быть образцом поведения. Любовь — это что-то другое. Какое-то волнение, родство душ, радость обладания, ощущение чужих эмоций.

— Как это бывает у меня? — взволнованно сказал Уилл, беря руки Ганнибала в свои и целуя их по очереди. — Когда ты ешь вкусную конфету, а я смотрю, и у меня во рту сладко?

— У тебя тоже такое случается? — счастливо улыбнулся Ганнибал, набрасываясь на любимого и роняя его на диван, наваливаясь сверху. — Да. Да. Именно так. Когда чувствуешь чужие эмоции, как свои. Когда твоя жизнь важнее моей, когда твоё здоровье важнее моего и твоё счастье — это то, что я хочу. Мы можем ссориться, ругаться и спорить, но я никогда не оставлю тебя.

— Но пары так часто распадаются, Ганнибал, — печально вздохнув, прошептал Уилл. — Так часто, и потом не понимают, что произошло. Кто-то десять лет живёт, и – раз, даже не здороваются.

— Не в нашем случае, мой милый Уильям. Мы сошлись, не пожирая друг друга глазами, и не на фоне общих интересов. Помнишь, как ты бросил меня недавно?

— Ты напросился. Сам виноват.

— Не делай так больше. Никогда не уходи от меня, не мирись с моими недостатками и не копи в себе обиды. Говори как есть, мы всё решим, я обещаю.

Уилл потянулся к Ганнибалу, крепко обнимая его за шею и практически роняя на себя. Этот вечер был особенным. Сегодня его доктор был открыт, как никогда.

— Так что такое любовь, Ганнибал?

— Скажу тебе лишь то, что я знаю.

Лектер приподнялся на локтях, обхватывая голову Уилла руками и наклоняясь так близко, что их лбы соприкоснулись.

— Влечение душ превращается в дружбу, — прошептал доктор, напряжённо смотря любимому в глаза, — влечение ума превращается в уважение, влечение тел превращается в страсть. И только всё вместе способно превратиться в любовь.

— Как у нас? В самую настоящую?

— Да, Уилл. Меня привлекает в тебе всё. Твоя душа, твой ум, твоё тело. Если с одной из частей что-то случится – ничего не изменится, я всё равно буду любить тебя.

— И я тебя, Ганнибал.

Уилл лежал на диване, прижатый сверху Лектером, который смотрел на него так, как будто сейчас наступит конец света и они все умрут, и боялся пошевелиться. Доктор, его любимый, ворчливый доктор, изливал ему душу и сердце с такой преданностью и откровенностью, что Уилл просто растерялся. Обычно слова любви лезли из Ганнибала с трудом и муками, как при сложных родах, и говорились для того, чтобы порадовать Уилла во время секса или получить его прощение во время ссор. Но сейчас эти признания выплёскивались сами, и, наверное, впервые Ганнибал понимал, что говорит. Понимал, осознавал и принимал.

Уилл хотел поцеловать Ганнибала, показать, как ему важны эти слова, эти чувства, эти мысли, но ему казалось, что этого будет недостаточно. Он так и лежал неподвижно, смотря на своего любимого доктора, и не зная, как прервать неловкость.

В чувство его вернул твёрдый член Ганнибала, который всё настойчивее упирался ему в бедро.

— Знаешь, любовь моя, — развратно улыбнулся Уилл, прижимаясь теснее к Лектеру, — Я рад, что мы выяснили все эти вопросы, но именно сейчас, меня ужас как занимает влечение моего тела к твоему. Может, переберёмся в спальню?

Ганнибал плотоядно улыбнулся и легко поднялся на ноги, хватая Уилла за руку и таща его наверх.

— Только хотел предложить, Уилли. Ты просто читаешь мои мысли.

Комментарий к Размышления Ганнибала о любви.

Ганнибаловы и немножко мои размышления о любви.

У работы нет беты, и указывайте на мои ошибки. Спасибо.

напомню, что несмотря на статус закончен, пока вам нравится, я буду её продолжать, но семь - восемь частей точно ещё будут, а дальше, как пойдёт.

========== Пятидневная война. ==========

Уилл резко затормозил у калитки, и, выскочив из машины, бегом ломанулся домой. Бывают такие дни, которые просто не задались с самого утра. Ганнибал его разбаловал, что и стало причиной его плохого настроения сегодня, а также их ссоры, затянувшейся на несколько дней.

Как-то само собой сложилось, что Уилла каждое утро ждал на столе вкусный завтрак, и он стал заводить будильник попозже – естественно, чтобы поспать подольше. Как только раздавался звонок, он, больше похожий на мятый фантик от конфеты, чем на человека, поднимался с кровати, как зомби и полз с закрытыми глазами в ванную. Там он продирал глаза, чистил зубы, вспоминал своё имя и уже нормальным человеком появлялся на кухне. Горячий кофе, стакан минералки с капсулой витаминов, гренки, каша или омлет – всё это уже ждало его столе, накрытое красивой салфеткой. Вернувшись в спальню, он находил готовую одежду для работы. Ганнибал любил заниматься этими мелочами, и, буквально через тридцать минут после пробуждения, Уилл, умытый, накормленный и красиво одетый, покидал дом и отправлялся на работу. Почти всегда собаки уже были выгуляны, тоже накормлены и спали где-то в зале.

Но сегодня всё пошло не так. Когда он выпорхнул из ванной, он с удивлением обнаружил в кровати Ганнибала, которого не заметил, когда проснулся. Тот крепко спал, и, судя по всему, ещё не поднимался. Уилл бросился на кухню, судорожно вспоминая, где стоит банка с кофе, а там его чуть не сбили с ног волнующиеся собаки, голодные и просящиеся на улицу. Он не знал, за что схватиться в первую очередь. Плюнув на кофе, Уилл поставил чайник, и бросился наверх, чтобы одеться для того, чтобы выгулять собак. Вещей на их привычных местах не оказалось, и он в потёмках начал громко рыскать по ящикам в поисках носков и чистой футболки.

— Можно потише, — сквозь сон пробубнил Ганнибал, начиная ворочаться в постели, — не всем к восьми на работу. Кто-то, вообще-то, ещё спит.