Отец бросил на меня яростный взгляд, когда Кадир сообщил ему, что выбрал Рахиму вместо меня.

Я пристроилась позади сестёр и нас повели обратно домой. Я всё ещё пыталась понять, почему Кадир так резко изменил своё решение, как вдруг почувствовала порыв горячего ветра на своей спине.

— Искала меня? — тихий низкий голос раздался у меня за спиной.

Я подпрыгнула и обернулась. Джинн стоял позади меня. Он не был замаскирован и был самим собой. Он возвышался надо мной, кожа на его груди, которая практически была золотой, сияла в лучах солнца, пробивающихся сквозь ткань. В его глазах сверкнуло любопытство.

Я повернулась к сёстрам, так как мне очень хотелось узнать, что они думали о джинне, который находился сейчас среди нас. Но никто из них не повернулся. Они продолжили идти.

— Что?.. — я указала на удаляющиеся спины своих сестёр.

— Они не увидят меня, если я этого не захочу, — в его голосе прозвучали лёгкие нотки бахвальства.

Я снова поглядела на них. Одна за другой они вошли в другое помещение, и мы остались с ним вдвоём в коридоре.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я.

— Они тебя не услышат. Тебе не обязательно говорить шепотом.

Он схватился за золотой браслет у себя на руке, рассеянно двигая пальцами по тому месту, где металл, казалось, впился в его руку.

— Я пришёл к тебе. Если я не ошибаюсь, ты искала меня.

— Откуда ты это узнал?

Я прокрутила в голове смотрины. Неужели это было так очевидно?

— Когда меня выпускают, я чувствую едва заметную связь со своим хозяином. Я могу чувствовать твои желания в общих чертах, но особенно сильно я чувствую, когда ты желаешь моего присутствия. Так джинны понимают, что они должны прийти к своему хозяину, когда они разделены.

Я широко раскрыла глаза, сразу же почувствовав неловкость. Что ещё он мог чувствовать?

— Я не могу читать твои мысли, Эмель. Я не знаю, о чём ты думаешь.

Я покосилась на него, не будучи уверенной в том, что могу верить его словам.

— Все мои ощущения, связанные с тобой, довольно неопределённые, в лучшем случае. Сегодня днём я почувствовал, что ты желаешь увидеть меня.

— И ты не знаешь, о чём я думаю?

— Нет. Я здесь, потому что ты меня искала. У тебя есть желание?

— Есть.

Я знала, чего я хотела, и он, вероятно, тоже это знал. Но для начала мне нужно было убедиться кое в чём.

— Ты сказал, что мне не нужно бояться тебя, и что тебе можно доверять.

Он кивнул.

— Я желаю, чтобы ты это доказал.

Джинн наклонил голову набок. Улыбка медленно растянулась на его лице.

— Значит, таким будет твоё первое желание?

Я переступила с ноги на ногу. Может быть, моё желание было глупым? Он что смеялся надо мной? Но я подумала о своём отце, и обо всех тех мужчинах, которые пользовались блестящими и покорными ахирами. Я вспомнила истории о коварных джиннах, которые мне рассказывали. Мне надо было знать, что Саалим таким не был.

— Такое будет моё желание.

Сейчас передо мной стоял тот же самый мужчина, которого я видела два месяца назад, только на этот раз джинн выглядел иначе. Его глаза горели золотом, плечи были расправлены, грудь подалась вперед. Он больше не выглядел побежденным, казалось, у него появилась надежда.

И тут же земля ушла у меня из-под ног.

ГЛАВА 7

Неподвижная и удушающая жара дворцовых шатров спáла. Дышалось теперь свободнее, а лёгкий ветерок ласкал моё лицо. Он был горячим, но не прилипал, как воздух внутри крытых шатров. Неистовый свет солнца, под которым я шла всего лишь несколько мгновений назад, померк. Я оказалась в тенистом месте.

Я открыла глаза.

На расстоянии я заметила коричневые, красные и голубые полосы света, разгоняемые волнами тепла, поднимавшимися от земли. Это место было безлюдным, хотя и внушительным. Его окружали огромные просторы песка, которые будто бы поглощали пространство. Яркие белые пики поднимались из самого сердца цветного ковра, и вдруг я поняла. Я смотрела сейчас на своё поселение. Так где же я оказалась?

Надо мной смыкались кроны нескольких дюжин деревьев, растущих вплотную друг к другу — там были пальмы и деревья с большим количеством широких листьев. Воркование и чириканье птиц струилось с ветвей, которые отбрасывали уютные тени на небольшой клочок земли, покрытый песком. В центре находился сверкающий голубой водоем. Песок, который попал мне в туфли, был прохладным.

— А ты умная, — сказал джинн.

Я повернулась к нему.

— Попросить меня раскрыть тебе мои намерения и доказать, что я тот, кому ты можешь доверять. Это мудрое желание. Понимаешь, я всего лишь проводник воли Мазиры. Я не контролирую результат. Именно она исполняет желания так, как считает нужным. Главное, чтобы все в точности соответствовало желанию.

Значит, он не был богом, но он был близок к богам. Наблюдая за тем, как свет сверкает на поверхности воды, я задумалась о том, что я сейчас разговаривала с кем-то, кто был близок к богине. Хотела ли я такой близости с божеством? Казалось, все это могло принести либо огромное богатство, либо страшное разрушение.

Он продолжал:

— Она капризна.

Я это знала, и не понимала, зачем он мне это объясняет.

— Если бы я собирался обидеть тебя или рассказать Королю о том, что ты сделала, ты бы уже это заметила, даже если бы я не захотел этого показывать. Мазира всегда исполняет желания, но чем более чётко ты их формулируешь, чем прозрачнее твои помыслы, тем менее находчивой она будет.

— То, что ты делаешь, это магия?

— Некоторые называют это магией, но на самом деле это божье провидение. Если Она желает этого, разве может быть как-то иначе?

Его слова прозвучали так, словно он давно собирался сказать их мне. Я не спеша оглядела его огромную хорошо сложенную фигуру. Это было невероятно, но казалось, что кожа джинна сверкала ещё ярче в тени деревьев. Мой взгляд задержался на его широкой груди, узких бедрах и, наконец, на его лице. Его глаза были глубоко посажены под густыми бровями, которые бросали на них тень. Нос был длинным и прямым. Мой взгляд опустился ниже на его рот, который был практически скрыт под его бородой. Его острые скулы напомнили мне о королевских особах, которые были вышиты на гобеленах, висевших в покоях моего отца. Он был прекрасен в божественном смысле, и, поняв это, я смутилась самым нелепым образом, как это происходит с теми, кто понимает, или боится, что он не ровня другому человеку.

Мои щёки залила краска, и я провела пальцами по листьям кустов, оглядев их изучающим взглядом.

— Ты перенёс меня в оазис отца.

— Да.

— Зачем?

— Это самое безопасное место в округе, и оно недалеко от твоего дома.

Нервная дрожь, которая началась, как только джинн унёс меня прямо из коридора, достигла своего пика у меня в груди, когда я поняла, что я и правда находилась за пределами поселения. Впервые в своей жизни. У меня промелькнула мысль о том, что стражник, охранявший периметр, мог видеть мою тень сквозь деревья, но я знала, что это было невозможно. Никто не мог меня видеть, никто не мог меня слышать. Кроме джинна.

Это была ещё бóльшая свобода, чем та, которую я могла обрести, покинув деревню. Я почувствовала головокружение, и моё лицо расплылось в улыбке, точно я была ребенком. Мне захотелось обежать всё вокруг, попрыгать по камням, нырнуть в прохладную воду. И испытать безграничную радость от возможности побыть вне дома. Но я также хотела присесть и пройтись по всем тем вопросам, которые спутались у меня в голове с тех пор, как я встретила джинна.

— Значит, я и правда могу тебе доверять? — спросила я, всё ещё не глядя на него.

— Моё слово это воля Мазиры. Мои обещания неизменны.

Я приподняла брови и встретилась с ним взглядом.

— Тогда я пожелаю тысячу желаний.

Уголок его губ приподнялся.

— Будет исполнено.

Я ощутила на спине приятное покалывание.