— Зачем, Гарри? — только и смогла сказать я. — Зачем ты передал это письмо…
Я же не настолько наивная, чтобы не понять, куда он ушёл. Честно, какая-то часть меня была убеждена, что Северус меня ещё любит и вернётся. Что он просто прогуливается по острову. Приводит мысли в порядок. Что вот сейчас он зайдёт в дом, обнимет меня и скажет, что любит. Но он не зашёл.
— Я хочу остаться одна, — сказала я другу.
— Гермиона, я не думаю, что это хорошая идея, — Гарри подошел ко мне и попытался обнять. Я вскочила с дивана.
— Я сказала, пошёл вон из моего дома! — повысила я на него голос.
— Герм…
— Проваливай! — уже крикнула я на него.
Он молча кивнул и ушёл. На крик спустилась Белла. Она посмотрела мне в глаза и ушла обратно наверх. Я немного постояла в гостиной, а затем пошла в свою комнату. Мне нужно было дождаться Северуса, если он, конечно, вообще вернётся.
***
Была уже ночь, когда я услышала, как он ходит по дому. Взглянув на часы, я поняла, что ошиблась. Было раннее утро - 5:14. Я встала с кровати и открыла немного дверь, чтобы посмотреть, что там происходит. Снейп ходил с сумкой по гостиной и что-от искал. Я решила выйти к нему.
— Северус, — позвала я его. Он застыл, словно статуя, не говоря ни слова. Я заметила на кофейном столике записку.
— Гермиона, тебе лучше прочесть письмо, когда я уйду, — сказал он мне.
— А ты уйдёшь? — я бросилась к столешнице кухни, где у нас, на всякий случай, был припрятан пистолет. Я направила оружие на Снейпа. — Стой, где стоишь. Значит, вот как? Всё, что я заслужила за пять лет — это листок бумаги?
— Я не хочу устраивать спектакль из всего этого, — ответил он мне.
— Из чего всего этого? Как ты можешь? Скажи мне это, Северус, глядя в мои глаза. Скажи, что бросаешь меня! — слёзы текли из моих глаз, и я не могла их остановить, как бы сильно этого не хотела.
— Это ошибка, вот что это такое. Ошибка, ты была всего лишь моей прихотью, — зло сказал он.
Снейп развернулся, чтобы уйти, а боль так сильно разрывала мою душу, что я навела пистолет ему на ногу и нажала на курок. За пять лет, что мы провели с ним, я хорошо научилась стрелять и даже выучила анатомию человека, чтобы не убить, но задержать. Он упал и схватился за ногу. Собрав последние силы в кулак, я заговорила:
— Ну уж нет. Я прочту эту записку, а после ты уйдешь, — Северус со стоном встал и на одной ноге допрыгал до кухни, где у нас было зелье, быстро заживляющее огнестрельные ранения.
«Дорогая Гермиона,
я знаю, ты посчитаешь меня полным трусом за то, что не смог сказать тебе это в глаза, но, знаешь, это так и есть. Я трус и жалкий слабак, потому что много лет назад повёлся на свои слабости и влюбился в тебя. Точнее, я думал, что люблю тебя, но это было не так. Я не достоин тебя. Ты была всего лишь моей прихотью. На грани смерти я решил, что достоин немного счастья. Как же я был глуп.
Ты, верно, задаёшься вопросом, что же случилось? Помнишь воспоминания, которые мы забрали из моего дома? Это воспоминания о нас с Лили. У нас был очень короткий роман. Точнее, просто неделя, проведённая вместе. Как-то они поссорились с Поттером и она пришла ко мне. После этой замечательной недели она сказала, что любит Джеймса больше и ушла. А через месяц, я узнал, что она была беременна и долго гадал, мой ли это ребенок. Как оказалось, нет. Гарри не мой биологический сын, но я, точнее, род Принцев принял его, как продолжателя рода. Это долго объяснять. Думаю, у твоего друга найдётся время, чтобы всё тебе объяснить более подробно. Я жалею лишь о том, что причинил тебе столько боли.
Спасибо за всё, твой Северус.»
К тому моменту, как я прочитала письмо, Снейп уже достал пулю с помощью Акцио и выпил зелье.
— Уходи, — сказала я. — Уходи и больше никогда — слышишь? — никогда не появляйся в моей жизни.
— Гермиона, — начал он говорить, но я его перебила.
— Уходи! Пошёл вон из моего дома! — я не выдержала и начала рыдать.
Хромая, он взял сумку и пошёл к выходу. Дверь хлопнула, а я упала на колени. Истошный крик вырвался из моей груди, боль рвала меня на части. Мне хотелось вырвать эту боль из себя и больше не чувствовать её. Хотелось забыть всё, хотелось не помнить. Но в голове, как назло, звучал его бархатный голос, что повторял слова любви. От этого становилось ещё хуже.
На мой крик прибежала Белла. Она подняла меня с пола. Что-то говорила мне, а я не переставала плакать. Она отвела меня в мою комнату. Я прижалась к ней и плакала у неё на плече, а потом провалилась в сон. Мне даже кажется, что Белла что-то мне дала. Я проспала около тринадцати часов - может быть, мой организм решил, что мне нужен отдых. Когда я проснулась, то не хотела открывать глаза. Не хотела даже жить. Боль была настолько сильная, что каждый вздох давался с трудом. Морально я была убита. После потери ребёнка и ухода Снейпа я не знала, как мне жить дальше. Встав с кровати, я приоткрыла дверь. Гостиная и кухня были пусты. Я спустилась вниз и взяла пару бутылок виски. В жизни не хотелось так напиться. Вернувшись в комнату, по пути захватив еды, я открыла бутылку.
***
Жизнь, которую мы жили с Гермионой на острове, меня вполне устраивала. Но была одна вещь, которая не давала мне покоя. Воспоминания, которые я забрал из своего дома в Англии. Как бы сильно я не старался, но вспомнить, что в них, не мог. Но был уверен наверняка, что там что-то важное.
Конечно, я не думал об этих воспоминаниях всё время. Я вспоминал о них редко,например, глубокой ночью, когда шея ныла и не давала уснуть. Мне почему-то хотелось думать об этом стеклянном флаконе с серыми нитями.
Но тот день настал. Я долго не мог уснуть и решил спуститься в подвал за снотворным, но тут же вспомнил о тех воспоминаниях. Взяв пузырёк, я достал омут памяти.
«Это была осень семьдесят девятого года. Я тогда был у себя дома. В школе случился инцидент и меня отстранили на две недели. Ученик во время урока повредил себе лицо. Мне дали двухнедельный отпуск.
Были дожди. И вообще, погода не радовала. Я никого не ждал, так что был удивлён, когда в дверь постучали.
На пороге стояла она. Вся промокшая до нитки. Я молча отошёл, давая ей возможность зайти в дом. Высушил её, и она прошла в гостиную. Мы долго сидели молча.
— Прости меня, Северус, — вдруг сказала Лили. — Прости, если сможешь.
— За что я должен тебя простить? Это я виноват перед тобой.
— Нет, это не так. Давай не будем выяснять, кто больше облажался из нас двоих. Я могу у тебя какое-то время пожить?
— Конечно, мой дом к твоим услугам.
И первые три дня всё было более-менее. Я работал с зельями и посещал школу, чтобы дать задания временному профессору. Вечером, приходя домой, меня ждал горячий ужин и милая беседа после него.
Я знал, что они поссорились с Поттером, и какая-никакая надежда у меня появилась. И вечером четвёртого дня я её поцеловал.
Дальше стало всё ещё лучше. Мы провели прекрасную ночь вдвоём. И всё было просто чудесно. Я говорил ей как сильно люблю её.
Но недолго музыка играла, как говорится. Вечером этого дня я вернулся домой и обнаружил её в гостиной. В доме не пахло едой, и не играл старый патефон.
— Прости, Северус, но я люблю его.
Это всё, что она сказала мне, прежде чем уйти.»
Вынырнув из воспоминаний, меня как током пробило. Я вспомнил даже, почему стёр их себе. Чтобы не было больно. Одна лишь мысль, что она была моей, пусть и так ничтожно мало, сводила с ума.
Но в этот раз я, почему-то, не стёр себе память. Я всё думал и думал. И вдруг понял, что Гермиона — это каприз. Безрассудная выходка. И в голове моей крутился лишь один вопрос: люблю ли я её?
Всё изменилось после прихода Гарри-чёрт-бы-его-уже-побрал-Поттера. В тот день, с утра, Гермиона, изрядно уставшая от всего, хотела что-то сказать. Но появилась куда более важная проблема. Я сидел в гостиной и читал, когда он пришёл.
— Гермионы нет дома, не знаю, когда она вернётся, — сказал я, не поднимая взгляда от книги.
