Спустя четыре года.

Когда меня перевели в приют, я имел несколько проработанных сценариев развития дальнейших событий, список кандидатур в мою личную гвардию.

Отдельным развлечением для меня стало, это придумывание способов довести закалённого в бою и миссиях АНБУ до седых волос. При моём взрослом сознании, но ограниченных возможностях задача была нетривиальной.

Вот представьте. Тихая Коноховская ночь. Больница. Пациенты мирно спят в своих кроватях. Ночная смена ирьёнинов скучает в комнате отдыха. АНБУ на посту бдит. Тишина и спокойствие. Ничего не предвещает беды. Как вдруг из палаты детского отделения раздаётся. – Му-ха-ха-ха-ха! Хи-хи-хи! Ху-ха-ха! В палату влетает шиноби. В палате мирно спят дети. Тщательная проверка помещения и прилегающих территорий ничего не даёт. Ни единого следа постороннего присутствия. АНБУ отходит от адреналиновой волны, успокаивается и покидает детскую комнату. Пройдя пару метров по коридору, он слышит из спальни тихий, но весьма специфический смех. Бойцы АНБУ жили в суровой реальности. И поэтому любые действия для них рассматривались, как атака.

Потом я стал пристально смотреть, да, именно так, даже обычные люди чувствуют на себе чужой взгляд, а шиноби к этому крайне чувствительны, особенно если смотрящий желает причинить вред. Вот стоит шиноби на посту, и чувствует, что за ним пристально наблюдают, а через время к этому чувству прибавляется чувство опасности, как будто неизвестный готовится напасть. Но обернувшись, он обнаруживает только мирно играющих детей. От моих шуток у некоторых охранников к концу второго года наблюдался нервный тик и приступы паранойи. Ну как еще назвать то, что они после очередной моей ночной тренировки смеха, при поиске злоумышленника даже под ночные горшки заглядывали.

Был один весьма примечательный случай, буквально за месяц, до моего отправления в приют. Новая нянечка, поступившая на работу в ясли взамен одной слишком впечатлительной сотрудницы, видно, была очень зла на Лиса, и естественно объектом мести из-за недоступности Лиса стал я, в принципе ничего нового, если бы не то, что она вообще берегов не видела. В первый же день, как её допустили до меня, эта тварь, вытаскивая из манежа, меня уронила. Якобы случайно. Актриса из неё конечно очень хорошая, она так правдоподобно охала и ахала, бегая вокруг меня причитая какая она неловкая и просила извинения вот только мерзкая ухмылка, появившаяся на лице, когда она подошла ко мне, чтобы отнести на лечение, говорила о полном отсутствии сожаления и убивала малейшие сомнения в случайности произошедшего.

В общем, смотря на эту ухмыляющуюся дрянь, мне немного снесло крышу. Так что я просто посмотрел ей в лицо и сделал морду Орочимару, и указал на неё указательным пальцем, а потом провел им себе по горлу, при этом испытывая сильнейшее желание устроить ей жуткую и мучительную смерть. На что она отпрыгнула от меня к стене, сравнявшись с ней по цвету, тыкая в меня пальцем и пытаясь что-то сказать, на что я только шире растянул улыбку, после этого она закатила глаза и грохнулась в обморок, а в комнату влетел охранник с кунаем наперевес. Я попытался, как обычно прикинутся дураком, изображая ребенка, хлопая в ладоши и агукая. Не прокатило.

Следующие восемь часов, я отыгрывал уже испуганного ничего не понимающего ребенка, что получалось очень правдоподобно, поскольку я, правда ни хрена не понимал и был порядком напуган перспективой извлечения из меня лиса. Но, слава богу, все обошлось. Меня конечно промурыжили всякими проверками и анализами взятыми из таких мест, о которых я даже не подозревал. Даже хотели устроить проверку сознания, но присутствующий при моей проверке Яманака, как только услышал о проверке сознания, то просто телепортировался. Я до сих пор пытаюсь понять, как? На технику моего отца, Полет Бога Грома, выдает специфический звуковой эффект, а его не было. Можно было бы списать, это на недостаток у меня реакции и на самом деле он просто вышел, только очень быстро. Но судя по вытянутым рожам и квадратным глазам остальных, не одного меня мучает этот вопрос.

Несмотря на все мои опасения, сдавать в Корень на опыты меня не стали, а вернули в госпиталь, где я и пробыл оставшийся месяц до приюта.

Ещё месяц спустя.

Жизнь в приюте ничем не выделялась, воспитатели меня тихо ненавидели, детишки пытались гнобить, но после пары десятков сломанных носов и полусотни выбитых зубов у нас установился вооружённый нейтралитет. Конечно, за каждый сломанный нос и выбитый зуб, я получал втройне от воспитателей, несмотря на то, что драки затевал не я, это подстегивало этих мелких на очередную попытку. Но потом даже до самых тупых дошло, что наказание учителей мне фиолетово, а в конечном итоге битыми остаются они. Подобное было возможно только из-за того, что я за ночь полностью восстанавливался, а мои противники нет, вот и весь секрет. Нет пакостить исподтишка и подставлять не перестали, но вот прямых наездов больше не было.

Спокойной жизни мне не дали, и другие дети и даже воспитатели тут совершено, не причем. Эти мелкие кровососы, я не о детях, а о комарах, впервые ночи весны меня чуть живьём не съели. В госпитале стояла специальная защита от насекомых, а в приюте никто не собирался тратить на такую роскошь деньги. Из-за чьей-то жадности, я был вынужден закупоривать окна, и несколько часов перед сном истреблять всех комаров, которые успели залететь в комнату. Так пролетело пять лет, моей никчемной жизни в приюте.

Из моих воспоминаний меня вернул крик одного из воспитателей, когда я стоял на пороге приюта.

- Проваливай уже отсюда, демон. – И выдал мне пинок для ускорения.

Ничего, в свои 9 лет, я не злопамятный, как-нибудь отомщу и забуду про все обиды. И, судя по взгляду воспитателя, если я в течение пяти секунд не уйду с территории приюта, меня отсюда вынесут вперед ногами. Жди меня, моя новая жилплощадь, я уже иду.

Дошел я до квартиры довольно быстро и без приключений, даже немного обидно. И никаких крутых техник и умений не понадобилось. Просто накинул капюшон на голову, и не светил полосками на морде лица, и не надо красться безлюдными закоулками и прятаться по темным углам. Как было раньше. Ну, в другой жизни.

Состояние моего нового жилища оставляло желать лучшего, намного лучшего. Начнем с того, что замок на двери был чисто символическим, да и сама дверь особой прочностью не отличалась. Добавить к этому немногочисленную мебель, которая помнила первого Хокаге в молодости и пяти сантиметровый слой пыли на всем скромном пространстве квартиры. Правда, не все так плохо, вид из окна был шикарным, в принципе на нем все достоинства этого места и заканчивались. А вот перечень недостатков, выявленных при попытке придать этому сараю вид жилой комнаты, можно было писать на рулоне туалетной бумаги, мелким почерком, с обеих сторон.

Закончив с уборкой, я посмотрел на время, часы показывали, 21 час 40 минут, и я с большим удовольствием завалился на кровать.

- Эх, вот и началась моя, новая жизнь, полная удивительных возможностей и открывающая безграничные перспективы. – Предаваясь своим сладким мечтам, я не заметил, как задремал.

Шимура Данзо

Данзо отложил очередной отчет и устало помассировал виски. Откинувшись на спинку кресла, он вздохнул и начал изучать следующий отчет. Хотя бы в последние четыре года стало поспокойнее, размышлял Шимура. После нападения лиса, шпионы и диверсанты полезли из всех щелей, и разбираться со всеми пришлось ему. К тому же, из-за джинчурики лиса, он потерял четырёх специалистов, что еще больше осложнило работу по выявлению шпионов. А самое неприятное, что так и не удалось выяснить, что за защита на нем стоит. Обследование тел и выжившего, который сошел с ума члена команды, не дали никакой стоящей информации. Но это все были мелочи, по сравнению с тем, что неизвестный или группа неизвестных шиноби сумели пробраться в госпиталь, в отделение где находился джинчурики, и уйти не оставив никаких следов. Кроме смеха, который многие слышали, и описывали как жуткий и леденящий кровь. Мы подумали на Орочимару, за причастность говорило то, что он был отличным специалистом в скрытом проникновении, но просто приходить посмеяться в палате джинчурики, не взяв никаких анализов и образцов, говорило об обратном, как и доклады, что во время некоторых инцидентов он находился совершено в другом месте, что конечно же не является стопроцентным доказательством его непричастности.