— Кто ж тебя грохнул, Игорь Петрович? — сказала Инга, крутнувшись на стуле со стороны в сторону.

В кабинет зашел Ян, но перед ним зашли его шутки.

— Ведешь беседы с духом убитого? — улыбнулся парень, — Как те люди из дела про ноги.

— О, не напоминай. — зевнула Инга, — ты после этого дела меня звал в ресторан, кажется даже на свидание, но мы так никуда и не пошли, потому что опять кого-то убили, надо было ехать на вызов, а потом опять и опять, и опять.

Инга говорила это не в упрек Яну, но почувствовала, как настроение обоих съехало с горки в самый низ. Инге нравился Ян, а Яну нравилась Инга. Они хорошо находили общий язык на работе. Но девушку одолевали сомнения. Она всегда была слишком занятой для отношений. Ей не хотелось смешивать личную жизнь и работу. Она жила своей работой и любила ее. Она была одной из лучших следователей города. Инга сомневалась. Наверное, Ян тоже это чувствовал, поэтому ходил кругами и пытался намекнуть девушке про свою симпатию очень осторожно. Слишком осторожно, что добавляло Инге еще больше сомнений.

— Я почитала в интернете про журналиста, и у меня сложилось ощущение, что его мог убить буквально кто угодно. — прервала не ловкое молчание девушка.

— Я тоже так подумал, потому что смотрел некоторые ролики из его канала. Он часто занимался расследованием странных дел и разоблачал коррупционные схемы депутатов и бизнесменов. Недавно был случай, когда он разоблачил схему полицейских, которые брали взятки. Несколько голов слетело за это. Может это наши?

— Тогда это очень хреновое дело. И я не хочу за него браться. Я бы реально не хотела в эти разборки лезть. Надо внимательно изучить его записную книжку и понять над чем он сейчас работал. Если ты иногда его ролики на ютюбе смотрел, не помнишь, чем он занимался сейчас?

Ян задумался.

— Вроде бы он делал анонс выпуска про смерти детей из-за книг?

— Я читала про это расследование, но как-то мимо его пропустила, потому что оно выглядело, как фейк. Дети умирают при разных обстоятельствах, но все с книгами известной писательницы. Пошли даже разговоры, что ее книги прокляты. Ерунда полная. Даже если он расследовал смерти детей, то вряд ли его убили из-за этого, он занимался делами и посерьезнее.

Рабочий день заканчивался, и Инга с нетерпением ждала результатов экспертиз, которые должны быть на следующий день. Но утро не принесло ничего нового. Шарф, которым задушили журналиста был самым обычным, самым дешевым и ничем не примечательным, которых в городе могли быть тысячи. Отпечатков на нем не было. Не было отпечатков других людей и на записной книжке, и на смартфоне убитого. След от ботинка тоже ничего особенного не дал. Ботинки, скорее всего, были из масмаркета. Других травм, кроме удушения на теле журналиста не нашли. Экспертизы подтверждали, что убийцей может быть женщина.

Утром они смотрели с Яном записную книжку журналиста. Маленький блокнотик был заполнен именами и номерами телефонов, напоминаниями о встречах и схемах с мыслями. Почти все недавно заполненные страницы были о смертях детей.

— Похоже, его сильно задели убийства детей. Здесь столько страниц исписано именно об этом. Надо делать запрос и посмотреть материалы этих дел. Посмотреть его почту и соцсети. Не было ли последнее время у него угроз и конфликтов с кем-то? В таких делах убийцей может быть кто угодно. Мотив может быть у большого количества людей. Сложная ситуация на самом-то деле. Даже сразу не понятно, в какую сторону думать.

— Я думаю, что его убрали за старые дела.

— Возможно, но я не понимаю тогда, почему его убила девушка или женщина, или подросток. За не удобные разоблачения могли нанять киллера, тогда бы его просто застрелили, и практически всегда киллеры мужчины. Не вяжется что-то.

— Обиженная им женщина?

— Это уже ближе к делу. Займись его личной жизнью, будем отрабатывать эту версию, если там будет что отрабатывать. А я проверю на всякий случай вариант с угрозами и посмотрю материалы дела про детей, может он там влез куда-то не туда.

«Кто же тебя все-таки убил, Игорь Петрович?»

Пока эксперты смотрели на телефон и ноутбук убитого, Инга получила материалы дела про убийство детей и начала его изучать. Дело было действительно странным и не обычным. Было убито тринадцать детей. Они все умерли при разных обстоятельствах, кого-то задушили, кого-то зарезали, кто-то сунул мокрые пальцы в розетку, кто-то отравился, кого-то проглотил мелкий предмет и задохнулся, кто-то ошпарился кипятком, смерти были разные, но рядом с каждым ребенком находили книгу со сказками писательницы Валерии Владимировой. Убийца очень удачно создавал впечатление мистического стечения обстоятельств.

Инга опять открыла браузер и начала искать информацию о ней. Быстро пробегала глазами по хвалебным отзывам и статьям. «Дети от ее книг просто в восторге» — кинулось в глаза на одном из новостных сайтов. Она была очень популярной. Наверняка ей завидовали, но сама писательница, не попадала ни в какие скандалы, кроме этого.

Инга опять вернулась к материалам дела. У полиции даже начали появляться подозрения, что она сама была виновницей происходящего ради увеличения интереса к своим книгам, но потом эту версию отбросили, потому что Владимирова уже и так была популярной и известной. Связи между детьми никакой. Они ходили в разные садики, жили в разных частях города, семьи не были родственниками или знакомыми. Улик в деле было мало. Убийца действовал осторожно. Следствие зашло практически в полный тупик.

Инга недовольно нахмурилась. Дело про убийство детей было очень странным, как и про журналиста, который им занимался. Она пока не видела связи между своим расследованием и детскими смертями, но чувствовала, что связь тут была. Девушка еще раз просмотрела блокнот журналиста. Он часто делал схемы с мыслями и сокращениями, смысл которых был не ясен. Так последней записью в блокноте была фраза «так пахнет мокрый город».

В кабинет вошел Ян. Он ел бургер, и нес бургер и стаканчик с чаем Инге.

— По идее, это я, как девушка должна тебя подкармливать, а не наоборот. — засмеялась она.

— Я переживаю, что ты забываешь поесть. Это, конечно, не входит в мои обязанности, но я это замечаю. — ответил парень, продолжая с аппетитом жевать, — У меня есть новости. Журналист был в разводе. У него есть дочь. Но вряд ли это связанно с его убийством. Он развелся пять лет назад. Дочка осталась с мамой, но он с девочкой продолжал общаться. Скандалов никаких не было. Я так понял, что разошлись они тихо, мирно и адекватно. Любовниц у него тоже не было. Вообще не похоже, чтобы убийство было связанно с его личной жизнью. Я поговорил с женой, и она мне сказала, что он постоянно был занят работой и не уделял ей и дочке внимания. Она встретила другого человека, который ей уделял внимание, и она предложила ему разойтись. Короче говоря, ничего из ряда вон выходящего. Зато его адвокат говорит, что ему угрожали и с ним судились постоянно из-за работы, что подтверждают и наши айтишники, которые лазили в его ноутбуке и смартфоне. Но опять-таки я не вижу там ничего особенного. Да, были угрозы и скандалы. Да, были суды. Да, он многим перешел дорогу. Его вроде бы кто угодно мог убить, но и в тот же момент, я не вижу там человека, который бы постоянно и систематически ему угрожал.

— Может наоборот это были скрытые обиды. — ответила девушка, тоже жуя бургер, — Сложное дело. Со смертями детей ничего не понятно. Не знаю, как связанно наше дело и дети, но мне кажется, есть ниточка, просто мы ее пока не видим. Я еще раз полистала блокнот журналиста и там так много странных записей, как будто он записывал свои идеи в виде схем, сокращений, фраз вырванных из контекста, который понятен был только ему, а постороннему человеку это вообще ни о чем не говорит.

— Я тоже это заметил. — кивнул парень.

— Вот хотя бы самая последняя фраза «так пахнет мокрый город» о чем это вообще? Надо ее погуглить, звучит как цитата.

Парень достал телефон, чтобы найти фразу: