Эта атмосфера, антураж, жар его глаз, этот фантастический костюм словно вселили в нее джина искушения. Сама не контролируя себя, она начала ритмично двигаться, без музыки, в своем собственном ритме, ритме сердца. Этот танец лился откуда – то из нее, она словно сама стала стихией музыки, она танцевала для Него свой самый главный танец в жизни. И ей тогда казалось, что она действительно приворожит его своим танцем. Влада не помнила, сколько времени прибывала в этом состоянии. Незаметно для себя в комнате появилась музыка, и она сразу влилась в ее томный, чувственный ритм, ее грудь высоко вздымалась, тело покрылось легкой испариной, волосы разметались, она опустилась на пол и выгнулась дугой, блаженно закрыв глаза. Только открыв их, увидела, что над ней стоит Васель, в распахнутом халате, абсолютно голый под ним. Этот его вид сверху, вид Господина, вид Повелителя, заставлял ее сходить с ума…

– Ты украла мой покой, Влада. Ты поработила мое мужское достоинство –  оно восстает от одного твоего голоса, от одного взгляда, от одной мысли о твоем лоне. Единственный способ мне не сойти с ума –  видеть тебя такой, у моих ног, в моей власти. Я хочу видеть тебя полностью своей, чтобы каждая клетка твоего тела знала, кто ее истинный хозяин. –  он гладил рукой свой возбужденный член, его кадык шевелился при каждом глотании.

Девушка не сдвинулась с места. Все так же запрокинута голова, все так же вздымается грудь при каждом вдохе. Он завораживал и пугал ее в таком состоянии.

– Хочешь видеть меня своей рабыней, Васель? Не выйдет…

Он усмехнулся, и эта усмешка словно разрушила всю магию этого момента. Она поднялась на ноги, он сел обратно на софу и закурил сигару. Выдохнул клуб дыма, поманив ее к себе. Она молча повиновалась, присев на край софы и подогнув ноги.

– Все о чем ты говоришь, Васель, это банальная похоть… И это разрывает мне сердце. Не могу больше это скрывать, –  она просто должна была сказать ему это. Сейчас, когда обнажены были все ее чувства, когда вся ее душа танцевала для него…

– Посмотри на меня, Влада, –  с вызовом произнес он, взяв ее за подбородок. –Похоть –  это слишком просто. Отличие похоти в том, что она не жадная. Мне не жаль трахать шлюху, которую до меня имел мой друг, или передавать ее ему, или же трахать ее вместе с ним… А тобой я не готов делиться, я бы убил любого, кто покусится на тебя, я не хочу делиться тобой даже с тобой самой… Я ревную тебя к самой себе… Это какое – то наваждение, тотальное затмение… Меня возбуждает в тебе все. Твой ум, твоя манера говорить и жевать кончики волос, твой запах, вид твоих губ, когда ты улыбаешься, твои родинки. Ты меня возбуждаешь. Ты заставляешь меня жить. Если хочешь, называй это любовью… Я знаю, ты ждешь от меня этого проклятого «я тебя люблю». Так вот, получай. Я люблю тебя! Но лучше бы не любил, потому что моя любовь одержима, она жестока, она эгоистична… Бихиббак мут (Я люблю тебя до смерти), Влада. И даже если ты захочешь избавиться от моей любви, я все равно тебя буду любить. Ты все равно будешь моей.

Влада прикрыла глаза, потому что его слова одновременно и окрыляли ее, и низвергали вниз, в бездну.

– Любовь не может быть эгоистична, Васель. Любить и иметь – это разные вещи… Я тоже тебя люблю, и ты это знаешь… Но я не могу тебе приказывать дышать, когда захочу я… И я тоже… Я не твоя вещь, я не твоя рабыня… Я не твоя только потому, что ты меня любишь…

– Вы, западные люди, все усложняете, ища свободу там, где ее не может быть… Природой заложено подчинение женщины мужчине. Прими это –  и не будет в твоей душе мук, сомнений, переживаний. Все встанет на свои места. Ты найдешь покой и счастье. Вспомни любимых наложниц великих султанов –  они приходили в их гаремы бесправными рабынями, а становились повелительницами снов своих мужчин, повелительницами мира. В конечном счете, побеждали они, покорно принявшие свой удел у ног Господина, который возносил их до небес… Это то, о чем я тебе говорил еще в первую нашу ночь… Ты даже не представляешь, какая сила у женщины, склонившейся у ног мужчины.

– Я не вещь, Васель. Я свободна! – говорила я и слезы непроизвольно брызнули из ее глаз.

– Хочу рассказать тебе одну историю. Первым владельцем этого дома, еще до того, как сюда поселилась еврейская семья, была одна английская аристократка, леди Элизабет Дигби Элленбороу… Дело было в 19 веке. Она всю жизнь скакала с члена на член всяких достойных по вашему мнению «членов», смени четыре мужа, а потом горько разочаровывалась и начинала все заново. Все длилось до тех пор, пока она в сорок лет не встретила двадцатилетнего бедуинского шейха из пальмирской пустыни Меджуля Эль – Месраба. Он был благороден, молодой вождь одного из племен, но дик и не знаком с западными традициями. Они прожили счастливо более 20 лет, до самой ее смерти. Летом они любили друг друга среди песков Пальмиры, под открытым горящим солнцем, от которого трудно найти убежище даже в тени шатра. А зимой они приезжали в этот самый дом и жили красивой тихой городской жизнью. Она мыла ему ноги и говорила с ним лишь на арабском. И это женщина, обладавшая таким сильным нравом, что не боялась в те патриархальные времена бросать одного именитого мужа за другим. Не это ли есть воплощение истинной сути отношений двух полов? Истинное понимание места каждого из нас.. Адама и Евы…

– Васель, ты понимаешь, что это не моя мораль? Не моя суть? Я из другого мира… Моя душа с Запада, хоть я и люблю Восток…

– В индийской эротической литературе 32 позы, в исламской любовной поэзии –  40. Запад на протяжении многих веков видел даже в супружеском совокуплении потенциальный источник греховной похоти, необходимой только для продолжения рода. Для восточных людей любовь –  искусство. Похоть –  естественное желание, благословение, отличающее нас от всех других созданий Всевышнего. Мы волшебная субстанция. Два сосуда – мужчина и женщина, призванных постоянно друг друга наполнять…Без этого нет жизни…И об этом говорили на Востоке тогда, когда в Европе ходили испражняться под стол…

– Что ты хочешь, Васель? – устало спросила она. Не было смысла и сил противостоять его психологическому натиску. – Я и так стою перед тобой полуголая… Я и так уже признала, что твоя…

Его глаза горели.

– Ты все еще не понимаешь сути того, что такое «моя». А я хочу тебе это показать. И поверь, ты пойдешь со мной в этот мир и не захочешь вернуться. Доверься мне, дай себе прочувствовать глубину подчинения мне, и сама удивишься, как это может быть нестерпимо сладко…

Она нервно сглотнула и тихо ответила, – Хорошо.

***

Васель многообещающе улыбнулся и поманил ее к себе рукой. Девушка покорно подошла почти вплотную. Он положил свою руку ей на талию и притянул к себе еще ближе. Ей пришлось опуститься одним коленом на него, заняв полусидящее положение и невольно раскрывшись ему. Внезапно ее обдало чувством смущения. Она попыталась прикрыть лоно рукой, но он не дал ей это сделать.

– Я говорю именно об этом. Никакого смущения. Никаких преград. Только мужчина и женщина. Я и ты. И я буду твоим Господином, а ты моей наложницей. Ты подчинишься, а я вознесу тебя выше королевы в твоем подчинении, –  нежно коснулся пальцами ее лона, раздвинул лепестки и проник немного глубже.

Она глубоко выдохнула

– Ты сама говорила, что ощущаешь себя в сказке…Так пусть эта сказка окунет тебя в небывалые пучины. Отдайся мне так же, как такая же, как ты, сотни лет назад отдалась. Пусть их лики оживут в нас и обещаю, ты не забудешь этого никогда.

К его пальцу присоединились еще два. И теперь он действовал все активнее и активнее, проникал вглубь ее, заставляя извиваться. И от этой сладкой муки она теряла последнюю связь с реальностью и действительно уносилась в сказку. Он лишал ее воли, несмотря на теплящиеся еще остатки ее сопротивления. Влада отчаянно попыталась вырваться их его пут, пятясь назад, но он схватил ее за руку и лишь сильнее придвинул к себе, лишь насалил на себя еще глубже, по самое основание фаланг пальцев.