Возможно, это были единственные слова, которые могли поднять его с кровати. Впрочем, слова: «Я голая, приди и возьми меня» тоже бы подошли, но поскольку этот вариант представлялся маловероятным, пришлось довольствоваться кофе.

Вздохнув, Коул встал и натянул спортивные штаны.

- Не делай этого, - предупредил Брукс. - Это ловушка.

Коул только хмыкнул.

- Ты думаешь, она отступит?

Брукс снова застонал.

- Нет. Эта женщина неумолима. - Он перевернулся на другой бок и натянул одеяло до ушей. - Сделай нам всем одолжение: прояви героизм и прими на себя весь ее энтузиазм.

Коул сунул руку под матрас и ловко опрокинул друга на пол, а затем вышел за дверь под аккомпанемент проклятий Брукса.

Он вошел в кухню и резко остановился. Кирстен стояла возле окна, мягкий свет свечей и рассеянные лучи восходящего солнца освещали ее черты. Она была невероятно красива. Его сердце сильно забилось в груди. На мгновение ему захотелось, чтобы обстоятельства сложились иначе. Но он прекрасно понимал, что у него есть проблемы с доверием, а с Кирстен это было вдвойне сложнее. Она не скрывала, что ненавидит его. Черт, последние две недели, она намеренно мучила его, очевидно, просто ради удовольствия. Конечно, Кирстен влекло к нему - она не могла это скрыть, хоть и хотела. Но это всего лишь похоть. Ты можешь хотеть того, кого ненавидишь. Но любить? Это совсем другое.

Кирстен обернулась, заметила его и улыбнулась так, что у Коула чуть не подкосились ноги.

«Если бы я мог видеть эту улыбку каждое утро до конца своей жизни, то умер бы счастливым человеком».

Он мысленно дал себе пинка под зад. Кирстен была под запретом по целому ряду причин. Во-первых, она его подчиненная, которая в скором времени превратиться в бывшую, и, вероятно, недовольную. Во-вторых, они из разных социальных слоев. Как бы отвратительно и высокомерно это не звучало, но реальность такова, что для богатой женщины его деньги не будут представлять такого уж большого интереса, в отличии от небогатой. И третье, но точно не последнее, - ее далеко не теплые чувства к нему. Это сложно преодолеть.

«Но раз она меня ненавидит, то почему так улыбается?»

Коул покачал головой. Он мог играть в эту игру весь день, и не уверен, что выиграет. Лучше остановиться, пока можно притвориться, что имеет преимущество.

Кирстен протянула ему полную до краев чашку кофе: в меру горячего, чтобы можно было насладиться вкусом, не обжигая язык. Очевидно, она не хотела тратить попусту время этим утром.

- А остальные придут?

Коул взглянул на спящих мертвым сном Криса, Харрисона и Брукса, который храпел прямо на полу под грудой одеял.

Кирстен взяла с кухни кастрюлю и большую деревянную ложку и сказала ему с лукавой улыбкой:

- Прикрой уши.

Коул рассмеялся.

- О, пожалуйста, позволь мне.

Она протянула ему кастрюлю и ложку и заткнула уши пальцами. Коул ухмыльнулся и начал стучать.

Никогда в жизни он не видел, чтобы парни двигались так быстро.

- Возможно, мне следует держать это под рукой, - сказал он, возвращая ей импровизированный будильник.

Кирстен напоила их кофе и выпроводила наружу.

Крис и Харрисон принялись собирать яйца под предводительством пары очаровательных детишек, чьи родители владели фермой. Брукс исчез в коровнике. Коул мельком видел, как друг сидит сбоку коровы и с недоумением смотрит на полное вымя, качающееся перед его лицом.

Коула отвели в свинарник. Не обращая внимания на грязную массу корчащейся розовой плоти, которая ждала помоев, он оглядел ферму. Признаться, вид был невероятным. Именно такое место, понравилось бы его сестре. Пайпер всегда была счастлива на природе. Пешие прогулки, походы, катание на лодках – любые виды деятельности на свежем воздухе. Коул любовался на пышные холмы и сверкающую воду пруда, отражающую восходящее солнце, и сглотнул комок, подступивший к горлу, при мысли, что его сестра больше никогда не увидит такой красоты. Некоторым утешением для него стал проект, который он назвал в честь ее. Он нашел прекрасное место. Место, которое выбрала бы Пейпер, будь у нее такая возможность. Коул не смог помочь ей, но, возможно, во имя сестры, у него получится помочь другим.

- Мистер Харрингтон? - Кирстен сидела поблизости на заборе и озабочено хмурилась, глядя на него. - С тобой все в порядке?

Он отогнал воспоминания о сестре и кивнул на свинарник.

- Просто пытаюсь решить, так ли уж сильно хочу завтракать.

Она рассмеялась, скрестила руки на груди и вздернула брови, подначивая его.

Теоретически Коул знал, что нужно сделать: положить еду в свиное корыто и держаться подальше от животных. Казалось, все достаточно просто.

Он взял ведро и, перегнувшись через изгородь, плавно вывалил его в корыто. Не так уж и трудно. Взял второе ведро, наполненное остатками еды: корками хлеба, овощными очистками и тому подобным, наклонился, однако свиньи, учуявшие еду, бросились к корыту, натыкаясь друг на друга. Одна толстая свинья бросилась прямо на него, выбив ведро из рук. Оно упало за корыто.

Кирстен спрыгнула с забора и поспешила к нему.

- Ты должен его достать. Иначе они затопчут друг друга, пытаясь добраться до него.

- Сам знаю.

Коул встал на колени, протянул руку через изгородь, но дотянуться до ведра не смог. Он постарался просунуть руку подальше, что было непросто – колени скользили по мокрой земле – наконец ухватился за ручку и начал поднимать ведро пока не перехватил его через изгородь второй рукой.

- Мистер Харрингтон, - позвала Кирстен.

Он взобрался на забор и наклонился, чтобы высыпать остатки из ведра в корыто.

- Я достал.

- Я не об этом. Осторожно!

Он поднял глаза, как раз в тот момент, когда большая свинья бросилась к забору.

- Черт!

Коул вылил остатки помоев и отпрыгнул назад как раз в тот момент, когда свинья врезалась в забор. Однако он не смог удержаться на ногах и приземлился на спину прямо посреди грязной лужи.

Некоторое время он лежал, созерцая мирную безмятежность утреннего неба и вспоминая свою жизнь до того, как Кирстен решила начать войну. Надо признать, что и эту битву она выиграла. Туше.

«Вспомни о дьяволе, и он появится», - подумал он, увидев, как к нему наклоняется Кирстен. Ее губы дрожали от едва сдерживаемой улыбки.

- С тобой все в порядке?

Он моргнул.

- Бывало и лучше.

- Нужна помощь? - она протянула ему руку.

«Такая доверчивая».

- Конечно.

Он схватил ее за руку и утащил к себе, прямо в грязь.

Кирстен взвизгнула и попыталась вырваться, но только заскользила по жижи. Коул рассмеялся, обхватил ее за талию и потянул назад.

Она обернулась к нему с улыбкой и… пригоршней грязи, которую тут же размазала по его лицу.

- Так гораздо лучше, - сказала она и, склонив голову набок, внимательно посмотрела на него. - Левая сторона такая же, как правая.

- А у тебя нет.

- Нет, нет, нет, нет, - запротестовала Кирстен, со смехом протягивая руки.

Он обхватил ее за талию, перекатился и потерся, пока она не стала такой же грязной, как он. Они оба задыхались от смеха, и вдруг затихли, словно одновременно осознав, в какое интересное положение попали. Коул сидел в грязи, Кирстен на нем. Она уперлась руками в его грудь, чтобы не упасть. Он держал ее за талию. Коул смотрел в ее теплые глаза цвета красного дерева, и даже сквозь запах навоза все еще чувствовался слабый аромат ее духов. Кирстен не отодвинулась, не сказала ни слова. Просто сидела у него на коленях, глубоко дышала и наблюдая за ним так же, как он наблюдал за ней.

Коул начал медленно наклонялся, давая Кирстен возможность остановить его. Она его не оттолкнула.

Коул был так поглощен женщиной в своих объятиях, что ничего не слышал и не видел вокруг, пока кто-то не вылил им на головы ведро холодной воды.

Кирстен отшатнулась, отмахиваясь от воды, как от пчелиного роя, что, конечно, не принесло ей никакой пользы. Коул закашлялся, а потом поднял глаза на троицу друзей, уставившихся на них сверху вниз.