— Не знаю, — нахмурился он. — Я постоянно вижу актовый зал "Ралстона". Это просто какие-то кратковременные вспышки, так что не могу сказать наверняка.

Мой пульс подскочил. "Ралстон" был последним местом, где видели его с мамой в ночь их исчезновения. А на следующий день сотрудник технической службы нашел мамин разорванный браслет в одном из залов.

— Такое чувство, будто есть что-то, что я должен вспомнить, но воспоминание заблокировано.

Он потер виски, словно у него заболела голова.

— Ты всего один день дома. Память вернётся.

Он посмотрел на меня, и его расстройство было ощутимо.

— Что бы это ни было, это важно для всех нас.

Наверное, это ки'тейн. Что ещё могло быть столь важным для всех?

По мне зазмеился страх. За исключением засады, которую мне устроили, чтобы передать послание Королевы об её сыне, Благие Стражи оставили меня и мою семью в покое. Что они сделают, если узнают, что к папе стала возвращаться память?

* * *

— Джесси, а ты не знаешь где вся наша фейская пыль? — неделей позже поинтересоваться папа, проводя инвентаризацию на полках в кабинете.

Я скривила лицо и прекратила делать записи по последней ночной работе.

— Так уж вышло, что я использовала её всю.

— Ты использовала весь пакет фейской пыли? — он повернулся и изумлённо посмотрел на меня.

— Помнишь я тебе рассказывала о баннеке?

Он нахмурился.

— Фейская пыль не работает на баннеках.

— Теперь уже я знаю. Это был экстренный вызов, и у меня не было времени возвращаться домой и читать мамины записи по баннекам, — я указала на монитор. — Нам нужна мобильная версия, которую мы сможем установить на телефоны и синхронизировать её с главным компьютером.

От его гримасы я рассмеялась. Компьютеры были маминой стезей, и его это очень даже устраивало. К счастью, я проходила компьютерные курсы в течение последних трёх лет в школе, и как мама, я любила программы вычисления.

— Я сделаю.

Я думала об этом с января, но свободного времени никогда не находилось.

— Надо попросить у Мориса контакт по фейской пыли.

— Не беспокойся об этом. У тебя и так дел невпроворот, — папа снова принялся сортировать рабочие инструменты. — Мы в основном использовали её на троллях и ограх. Никто не хочет драться с этим зверьём.

Я сдержала стон, осознав, как легко было бы освободить Ромео из лап огров, будь у меня фейская пыль. Не говоря уже о троллях. Не было бы ни вывихнутого плеча, ни отравления колошем.

Ни поцелуя с Лукасом.

Моя кожа запылала от воспоминаний о том, как я схватила его за футболку, притянула к себе и поцеловала. А потом я спросила его, поцелует ли он меня снова.

— Джесси?

Я вздрогнула и встретилась с любопытным взглядом папы.

— Что?

— Как ты провела работы с троллями без фейской пыли? — спросил он.

Я не успела ответить. В моей спальне Гус издал жуткий рвотный звук. Я бросилась в свою комнату и увидела, как его тошнит на моей кровати. От ужасного запаха меня саму стало тошнить. Я подхватила его и понесла мыть в ванную.

За два последних дня его тошнило уже в четвертый раз, и я начала беспокоиться, что он мог быть болен. Обычно его тошнило, когда он пытался проглотить что-нибудь слишком большое, как однажды было дело с пресс-папье.

В дверном проеме появился папа, держа в руках моё скомканное одеяло.

— Он в порядке?

— Думаю, он болен, — я нежно очистила морду драккана влажным полотенцем. То, что он не укусил меня, подтверждало мои опасения. — Что мне делать?

— Когда фейри заболевают, им надо вернуться в свой мир, чтобы исцелиться. Как бы мне не хотелось это говорить, но возможно Гуса тоже стоит отправить домой.

Я ласково погладила чешуйки на его голове.

— Но он никогда там не был. Как он узнает, как надо охотиться и жить в дикой природе?

— Его познакомят со стаей, и он приспособится, — сказал папа. — Дракканы не отшельники. Им надо держаться рядом со своим видом.

Я сглотнула. Внезапно моё горло стянуло. Каким-то образом этот капризный малыш прокрался в моё сердце, и я поняла, что буду скучать по нему, когда он уйдёт.

— Я не повезу его в "Плазу", — заплетающимся языком проговорила я.

Я ни за что не позволю, чтобы он сидел в несусветной клетке, пока его не отправят домой.

— Фарис завтра планирует возвращаться домой. Спрошу у него, может ли он взять с собой Гуса.

Папа кивнул. Он пока ещё не встретил ни одного моего друга-фейри, но всё же перестал посылать мне удивленные взгляды всякий раз, когда я упоминала Королевских Стражей. Единственное имя, которое не так часто звучало у нас дома, это имя Лукаса. Прошло три недели с момента нашей последней встречи, и у меня было чувство, что теперь так будет всегда. Если папа считал странным, что я редко говорила о Лукасе, он ничего об этом мне не сказал.

Папа устроил небольшое гнездо из полотенец на моей кровати и положил туда вялого драккана. Я села в кресло у окна и позвонила Фарису.

— Твой папа прав. Гус не принадлежит этому миру, — сказал Фарис после того, как я объяснила ему ситуацию.

— А другие дракканы примут его в свою стаю, если он был выведен здесь?

Я услышала улыбку в голосе Фариса, когда он ответил:

— Обещаю, Гус будет очень счастлив в нашем мире. Хочешь я приеду к тебе и заберу его?

Я посмотрела на Гуса, который настороженно наблюдал за мной с кровати, и задалась вопросом, а не мог ли он понять, что мы говорим о нём.

— Думаю, он меньше расстроится, если я привезу его к тебе. Кайя не будет против его присутствия в доме?

— Если что я вернусь домой сегодня вечером, — добродушно сказал Фарис. — Можешь остаться и подождать, пока мы не совершим переход, если хочешь.

— С удовольствием, — я встала, понимая, что чем дольше я откладываю это, тем сложнее будет позже. — Мы приедем в течение получаса.

Я завершила разговор и, выходя из комнаты, посмотрела на Гуса. Я закрыла за собой дверь, чтобы он не смог сбежать, если вдруг ему внезапно придет в голову такая мысль, и пошла в кабинет, сказать папе куда собралась. Потом мне пришлось сходить в гостиную комнату и сообщить Финчу с Аислой, которые тоже прикипели к драккану. Объяснение заплаканному братику почему Гус не вернется домой навсегда останется в списке моих дел, которые я никогда не хочу повторить.

Я не могла рисковать и вести машину с необузданным дракканом, поэтому я отыскала переноску, которую использовала в работе с трау. Я заменила железную сетку в дне на несколько старых полотенец и принесла её в спальню. Гус так и сидел в своём "гнезде" на моей кровати. Он зарычал, когда я подняла его и посадила в переноску, но он вскоре успокоился, что явно говорило о том, как нехорошо ему было.

— Хочешь я поеду с тобой? — спросил папа, когда я вышла из спальни и поставила переноску на кофейный столик.

Я едва не согласилась, но потом увидела печальное лицо Финча. Он протянул ручки сквозь армированную дверцу и гладил Гуса. Сейчас он нуждался в папе больше, чем я. Папа проследил за моим взглядом, и нам не пришлось больше обсуждать этот вопрос.

— Я вернусь через пару часов, — сказала я папе, надев куртку.

— Не торопись, — сказал он и тихо добавил: — С Финчем всё будет в порядке.

Я дала Финчу и Аисле ещё несколько минут с Гусом, а потом взяла переноску и покинула дом. Поставив переноску на пассажирское сидение "Джипа" и закрепив её ремнем безопасности, я сказала себе, что сдерживала слезы из-за Финча, а не из-за вечно недовольного драккана, которому я не нравилась даже в его лучшие времена.

Первые десять минут Гус не издал ни звука. Когда он вдруг начал рычать и вертеться в переноске, я улыбнулась, испытав облегчение, что он снова стал показывать некоторые признаки энергичности.

— Тебе не придётся сидеть там долго. Туда куда ты отправишься, ты сможешь летать весь день с другими дракканами. Разве это не классно?