Тяжело набирать текст копытами. Тяжело, но ради вас я постараюсь.

  Изо всех оленей Санты только меня назвали настолько глупо. Именем какого-то сутенёра: Рудольф. Вам что представляется при этом имени? Мне - герой немецкого кино 20-х. Бриолин. Усики в ниточку. Забавная для нашего времени мятая шляпа и сигаретка в углу рта. Немой герой-любовник. Впрочем, имена остальных тягловых зверей и вовсе дрянь. Больше подходят для моделей авто или ракет Илона Маска. А Дондеру надо стать порноактером, все задатки налицо и между ног.

  - Руди!

  Простите, это Санта. Хозяин и повелитель, не могу не откликнуться.

  - Ру-у-уди! Грёбаный осёл! Ты где?!

  Опять нажрался... Перед праздниками Клаус эмоционально нестабилен. Нервы, снова нервы. А потом межконтинентальный перелёт, метание китайских девайсов жирным детям в трубы, суета сует.

  - Иду, иду! - Ещё бы, куда я денусь... - Что вы хотели, Санта?

  - Ещё ноль пять виски и девку сисястую!

  Он ржет и топочет сапогами. От неловкого взмаха руки на пол летят недочитанные письма, пустая бутылка "Джек Дэниэльс" и пачка сигарет. У Санты запой. Сейчас ему не до наборов солдатиков, вагона айфонов и целого гарема кукол на складе.

  - Могу предложить Снегурочку, хозяин. Но у неё плохой английский, вы снова будете ругаться...

  - Снегурку братишка не даст, - насупился Санта и поковырялся в ухе. - Антисанкции, чувак. Эта гребаная политика. Велели драть немецких девственниц.

  Я переступаю с копыта на копыто. Сложно помочь, больно вопрос щекотливый. Иди поищи таких.

  - Ладно, обойдусь, дело привычное. - Санта с трудом поднимает сигареты, ногой заталкивает бутылку под стол. - У меня к тебе дело!

  - Я - весь внимание, хозяин.

  - У нас проблемы, Руди... - Санта сдвигает шапку на затылок и становится похож на Трампа. Те же глупое лицо и рыжий чуб. - Нас обокрали!

  - Русские? - деловито уточняю я. - Корейцы? Товарищ Си? Сомалийские пираты?

  - Тьфу ты, господи! - Санта бросает в меня сигаретами. К счастью, мимо - он уже заметно пьян. - Ты опять смотрел телевизор?

  Проклятье... Надо же так проколоться. Телевизор нам запрещён, чтобы не набирались плохого. Только диски с кантри и журналы про вязание крючком.

  - Ты - осёл, Руди. Мул. Апельсиновая лошадь д'Артаньяна!

  - Так точно, сэр, лошадь. Мул. Осёл. Вы упоминали какого-то армянина?

  Санта издает непередаваемый звук. Своё фирменное "хо-хо-хо". Правда, исполненное не открывая рта. Пол подо мной заметно качается, в камине ревёт пламя, а с потолка сыплется стекловата.

  - Придурок! У нас украли сани. Мои сани! Мне на вас, чертях собачьих, верхом подарки развозить?! Я тебя спрашиваю!

  Всё, шутки кончились. Раз о чертях завёл, пора разговаривать всерьёз.

  - Да, сэр! Что делать, сэр? Совет безопасности, сэр?

  Он смотрит куда-то мимо меня:

  - Клянусь бородой, дебил... Тебе сутки срока. Найти. Изъять. Наказать виновных!

  - Будет сделано, хозяин. - Я с трудом протискиваюсь задом из комнаты. Рога задевают венок из омелы, висящий над дверью и сбрасывают на пол. Придется забрать с собой и съесть на досуге.

  На улице лютый мороз. Ни одного человека на триста километров вокруг нашего скромного домика. Я захожу в сарай, обращая внимание на мелочи - замок не сломан, на месте саней валяется укрывавшая их ткань со звёздами, полосами и масонскими глазами. График дежурств с именами оленей сорван со стены и валяется под копытами. Ну, это уже сам Санта. В ярости.

  Пойти опросить моих коллег? Наверное, не имеет смысла. Бессловесные твари, тупые, как и вся оленья порода. Разве что, летать умеют.

  - Ру-у-уди!!! Сутки! - разносится на всю округу бас хозяина. Дрожат стены, падают редкие полярные ели, дрожит северное сияние, а в берлогах мрут медведи. От инфаркта миокарда.

  Я выбираюсь наружу, отвожу назад задние копыта, становясь похожим на старинную эмблему "Волги", поднимаю передние и взмываю в воздух. На высоте километра чувствую горячее внимание российских радаров системы ПВО, но мне не до них. Полёт проходит совсем в другую сторону.

  Пока лечу, рассказать вам немного о себе? Я - оборотень. Так уж вышло. Большую часть жизни провожу в шкуре оленя, но иногда, под настроение или по необходимости могу превращаться в человека. Это грустно... Да вы и сами уже догадались, в кого я оборачиваюсь?

  Я незаметно приземляюсь на южном полюсе уже в облике того самого немецкого актёра. Меня встречают пингвины из почетного караула Старика. Плотное каре из забавных птиц с белыми манишками. Они выстроились вдалеке от места посадки, и к ним я не пойду. Здесь есть главный, хотелось бы поговорить.

  Вы никогда не задумывались: дети всего мира (а иногда и взрослые) пишут перед рождеством письма Санте. А желания исполняются хорошо, если у пол-процента просящих. Что происходит с остальными письмами? Бинго! До Санты они не доходят. Их ворует Старик и читает сам себе вслух, от чего чужие желания умирают. Такие уж у него таланты... Старик не пьёт, что большой минус. С пьющим волшебником гораздо проще иметь дело. Девки его тоже не интересуют. Точной информации нет, но поговаривают о какой-то Снежной королеве. Эта пародия на Санту тоже ездит на оленях и превращает сердца в лёд. Куда ни плюнь, всем подавай оленей. Мы востребованы, оказывается, не только северными народами.

  - Рудольф! Какая честь для моего скромного жилища!

  Вот чёрт. Лично Старик в обнимку с какой-то бабой. Пара оленей в упряжи и сани. Наши, мать его, сани!