В общем, так они и жили: по-прежнему вместе, часто встречались, несмотря на годы и невзгоды, помогали друг другу во всем, но каждая из четырех теперь уже женщин была, по сути, несчастна. Вера испытывала это «женское несчастье» сильнее остальных: ей было уже за тридцать и с каждым годом шансы найти мужа и завести ребенка уменьшались. И, может быть, в наше время это не такая уж проблема – одинокая женщина, но все дело было в том, что каждая из них хотела семью, мечтала об этом гребаном простом женском счастье. Даже Вика, которая, как иногда казалось подругам, вообще ни о чем не помышляла, кроме как тупо шляться по клубам, пропивать зарплату и снимать парней, даже она последние полтора года поддерживала их «скучные» разговоры о том, где бы найти стоящего мужчину или хотя бы накопить денег на ЭКО.

Оля же в свои 26 лет потерпела пять неудач с парнями, каждый из которых виделся «тем самым», но в итоге оказывался совсем другим. За три года, что Оля пыталась забеременеть от разных мужчин, у нее случилось два выкидыша. В конце концов она прекратила попытки построить нормальные отношения или завести ребенка и просто доверилась судьбе.

Пока все эти воспоминания проносились экспрессом в Олиной голове, прошло больше часа и девушка даже не заметила, как выпила половину того, чтобы было в бутылке. Окинув взглядом лоджию, она обреченно вздохнула и в который раз с завистью подумала о Марине. Именно в ее квартире проснулись сегодня подруги.

Марина появилась в их жизни три года назад. Вера познакомилась с ней в реабилитационном центре для инвалидов, где работала, и привела новенькую в компанию. Поначалу все настороженно относились к ней: редко куда приглашали, если собирались вчетвером; часто отказывались прийти в гости; иногда могли не отвечать на звонки. Но Вера настояла на том, чтобы принять в их команду нового члена. Как-то на очередной встрече всех подруг, она рассказала, что Марина очень добрая и порядочная, что она, наверное, самый нормальный человек, которого Вера встречала за последние годы. После Вериных слов трудно было относиться негативно к Марине, и постепенно она вписалась в компанию.

С каждой новой встречей девочки понимали, что Вера оказалась права: Марина была поразительным человеком. Невероятно отзывчивая, совершенно не злая, готовая прийти на помощь в любое время и в любом месте. Как-то у Вали машина сломалась по пути из другого города, так Марина приехала за ней, привезла за собой эвакуатор, заплатила сама за все, а потом Валя ее еще несколько месяцев уговаривала забрать деньги. К слову, Марина была богатой, успешной и красивой. Но подруг она пленила не этим, а тем, что просто светилась счастьем. Тем счастьем, которого так не хватало каждой из них. У нее всегда все было хорошо: обеспеченные родители, сплошные пятерки в школе, учеба в заграничном университете, свой бизнес, позволяющей ей к тому же работать в реабилитационном центре волонтером, и красавец жених. И при всем при этом Марина никогда не выпячивала своего счастья, не хвалилась ни деньгами, ни красотой, ни женихом. Она просто была рада всему, что ее окружало, или одному тому факту, что жила на этом свете. И это ее счастье – простое, наивное, детское – было видно всем окружающим. От Марины хотелось заряжаться им, как от батарейки электричеством.

В конечном счете Марина стала подругой для каждой из четырех девчонок. Она не стала их пятой, не была близкой, как сестра, но она стала своей. А когда Марине года полтора назад сделали предложение и она начала готовиться, подруги словно ожили вместе с ней. У них наконец-то появилась возможность погулять на свадьбе. Марина сразу попросила всех четверых быть подружками невесты, и начались приятные хлопоты. Они вместе выбирали платье, искали место, думали над декором, а покупка нарядов для подружек невесты и организация девичника – это вообще одни из самых счастливых моментов.

Подруги никогда не завидовали Марине, просто делать это было бы очень глупо. По крайней мере, вслух никто не говорил о ней плохого, например, что она выскочка, не заслужила всего этого и так далее. Разве что Вика, которая всегда находила к чему придраться и как обидеть. Но если она и говорила что-то нелицеприятное о Марине, то только за ее спиной, в лицо – не хватало духу.

И хотя все знали, что глупо завидовать Маринке и желать оказаться на ее месте, иногда Оля позволяла себе такое. Больше всего ее давила жаба, что у Марины есть жених, да еще какой! Эту квартиру, например, после свадьбы он собирался переписать на супругу, которая последние пару лет и так здесь жила.

Квартира была чудесной: в ней было больше десяти комнат, если считать две небольшие гардеробные, и она занимала весь этаж. Маринин жених Максим тоже был богат. А что удивляться, деньги к деньгам, как говорится. Чего только тут не было: бар, игровая комната, огромная ванная и еще одна поменьше, несколько спален, несколько балконов и лоджий. Оля бывала здесь не единожды, но до сих пор не переставала удивляться.

«Как же Маринке повезло… Глупо. Господи, глупо, конечно, так думать…. Но все же ей очень повезло… Хотя, может, это просто Максим такой? И где она такого нашла? Наверное, он дурак. Ну какой умный влюбится в Маринку? Господи, прости за такие мысли. И все равно… Он еще и девичник разрешил ей здесь устроить. Неужели он, правда, так ее любит?» – думала Оля, допивая последний бокал. Опустошив обе бутылки – и колу, и мартини, она встала со стула и пошла к холодильнику с алкоголем. Мартини там не оказалось. Тогда она достала бутылку белого вина и вернулась на место.

«Девичник, конечно, удался», – с иронией подумала Оля. «Еще и девочки со своим дебильным розыгрышем… Дуры! Блин, а где Марина-то? Сидим тут, как у себя дома, деловые такие», – размышляя над тем, где же Марина, Оля попутно искала, чем бы открыть вино. Возле холодильников был ящик с барными принадлежностями вроде шейкера, специальных ложек, щипцов для льда. Нашелся там и штопор. Откупорив бутылку, Оля налила немного вина и пригубила. На вкус оно оказалось приятным, немного сладковатым и слегка терпким, даже вкуснее, чем мартини с колой. Оля была уверена: Марина не разозлится, что она тут похозяйничала, но не стала злоупотреблять гостеприимством. Заполнив бокал наполовину, она поставила бутылку на место. Решила, что этого как раз хватит, чтобы прийти в себя, а потом собраться и, наконец, пойти домой.

Тут из глубины квартиры донесся жуткий женский крик. Первым желанием Ольги было сорваться и побежать, но, вспомнив про живую «мертвую» Вальку, поняла, что подруги никак не угомонятся и, наверное, решили продолжить веселье. Она слышала, как девчонки топочут по коридору, зовут Марину и ее, Олю. Она не стала отзываться, а сидела, ухмыляясь, попивая вино.

Так ее и застала Валя, которая, ворвавшись в гостевую спальню и, увидев, что дверь на балкон открыта, пошла туда.

– Оль, там труп, – испуганно сказала подруга. Оля даже не повернула головы.

– Ага.

– Оля, Оль, я не вру, там, в комнате, какой-то мужчина, и он… Он мертвый, кажется.

– Ну и что?

– Надо всем собраться и решить, что делать. Только мы Марину нигде найти не можем, – лепетала рыжая.

– Ну, можете ей даже не звонить, трубку она не берет.

– Откуда ты знаешь?

– Ее телефон все утро, точнее вечер, звенел, и никто не ответил, – Оля по-прежнему сидела, уставившись в закрытое окно.

– А что же нам делать, это ведь ее квартира, как нам вызвать полицию без Марины?

– Ха-ха, полицию даже?

Валя подошла и, положив руку Оле на плечо, развернула ее к себе. Посмотрев на подругу, Оля подумала, что, может, она и не врет, но не стала говорить этого вслух.

– Оля, я правду говорю: в комнате, ну та, что с подиумом, так вот – там мертвый мужчина сидит.

– Прям сидит?

– Ну да.

– Валь, это бред какой-то. Давайте вы кого-нибудь другого разыграете, а? Я хочу спокойно посидеть, – разозлилась Оля. Если там и был труп, то она в этом совсем не хотела разбираться.

– Оль, пожалуйста, давай туда пойдем, там щас все девочки, надо что-то сделать.