–Я нашла для Эйнара сама лучшего адвоката из всех, кого я только знала! – самообладание мне вероломно изменило, и я больше не старалась обуздать эмоции. Обвинения Светланы в мой адрес были до такой степени беспочвенны и несправедливы, что с каждым мгновением я всё сильнее ощущала терпкую горечь обиды, -вы даже вообразить себе не можете, на что мне пришлось пойти. Ради того, чтобы у Эйнара появился шанс, я фактически разрушила две семьи, причем, одна из них – моя собственная. Вам кажется, что я веду себя чересчур безразлично, но откуда вам знать, что я действительно чувствую? Я бы многое отдала, чтобы понять, почему Эйнар противится любой помощи извне, но у меня нет абсолютно никаких идей на этот счёт. Да, меня тоже насторожил этот звонок якобы от Кирилла Аверина, и результаты геномной экспертизы производят двойственное впечатление, но я не могу слепо верить в теории заговора, не имея конкретных доказательств. Мне очень сложно сохранять здравый рассудок и не впадать в истерику, я пытаюсь трезво анализировать происходящее, а не выстраивать сомнительные теории, но это вовсе не означает, будто меня совершенно не волнует судьба Эйнара. Пусть наши пути разошлись еще в далеком прошлом, он для меня не чужой человек.
–Тогда сделай что-нибудь, Рина! – надрывно выкрикнула в трубку женщина, и я одновременно почувствовала едва уловимое дыхание незримо присутствующего где-то рядом призрака. Голоса Светланы Грищенко и таинственного порождения параллельной вселенной звучали в унисон, и внезапно слились воедино, заставив меня в ужасе стиснуть виски ладонями.
–Помоги Эйнару! – расплавленным воском вливалась в уши многократно повторяющаяся фраза, – помоги ему!
–Как? – не выдержала я, напрочь позабыв, что нахожусь в общественном транспорте, и на меня разом смотрят десятки любопытных глаз.
–Я не знаю, – обреченно прошептала Светлана, и я поняла, что призрак коснулся моего воспаленного разума лишь на короткий миг, а затем снова растворился в воздухе.
Я машинально взглянула в окно, подскочила с места и безуспешно попыталась протиснуться к выходу, дабы не проехать свою остановку. Пассажиры неодобрительно цокали языками и нехотя расступались, а я сжимала одеревеневшими пальцами мобильный телефон и никак не могла принять окончательного решения. Я прекрасно понимала, чего от меня хотели Светлана, Игорь и невидимый гость из другого измерения, но я всё еще стояла на развилке с занесенной для следующего шага ногой, и моя истерзанная сомнениями душа хаотично металась из стороны в сторону.
ГЛАВА IV
Сегодняшняя погода в родном городе идеально отвечала моему внутреннему состоянию: если еще недавно на улице было безоблачно и тихо, то сейчас буквально в мгновение ока налетел холодный, порывистый ветер, а над головой сгустились тяжелые тучи. Вокруг разом потемнело, и мне даже показалось, что небеса в любую минуту готовы разразиться мощным снегопадом. Весна явно не спешила наводить свои порядки в наших северных краях, и я могла только удивляться, с какой скоростью температура воздуха менялась в течение дня. Вчера за окнами неуемно бушевала настоящая метель, с утра ощутимо потеплело, а после обеда вновь появились все признаки надвигающейся стихии. Я уже толком и не понимала, от чего меня так трясло: то ли за годы жизни в столице я незаметно превратилась в тепличную неженку и теперь замерзала от малейшего дуновения, то ли причины моего внезапного озноба лежали в сугубо психологической плоскости. По моей инициативе телефонный разговор со Светланой Грищенко оборвался на полуслове, но перезванивать мне женщина не стала, и я до сих пор не пришла к определенному мнению, почему она так поступила. Напрочь отчаялась добиться от меня поддержки и решила больше не тратить время попусту? Пустила ситуацию на самотек в надежде, что я скоро одумаюсь и в пылу раскаяния обязательно позвоню первой, дабы тем самым доказать свою полнейшую лояльность? Предпочла сначала проконсультироваться со Стешей, а уж потом окончательно жечь мосты? К сожалению, мне оставалось лишь мучительно теряться в догадках, и я чувствовала себя разбитой и выжатой, что крайне негативно отражалось на моих умственных способностях. В силу общей подавленности я соображала на весьма посредственном уровне, и анализировать поведение Светланы мне хотелось в последнюю очередь, но обстоятельства требовали активных действий, невольно заставляя меня мобилизовать все свои скрытые резервы.
Игорь, Джулс, Олежка, родители… Я едва не взвыла в голос, стоило мне лишь на миг вообразить, с каким количеством животрепещущих вопросов мне еще только предстояло разобраться – создавалось впечатление, что в попытке распутать клубок стремительно разворачивающихся событий я неумолимо погружалась в черную пучину безумия, и регулярно звучавшие у меня в ушах голоса лишь подтверждали сей неутешительный вывод. Сколь бы ни жутко мне было это констатировать, но, похоже, я постепенно теряла разум, и вторым этапом после галлюцинаций слуховых по логике вещей должны были стать галлюцинации зрительные, и тот факт, что я до сих пор не начала видеть призраков, свидетельствовал вовсе не о высокой устойчивости моей нервной системы, а скорее о скачкообразном и, как следствие, непредсказуемом развитии моего заболевания. Иными словами, меня могло ощутимо «накрыть» в самый неподходящий момент, и заранее предвидеть, что именно спровоцирует резкое обострение опасной симптоматики, вряд ли представлялось возможным. Кто знает, быть может, я никогда и не выздоравливала, а всё это время лишь наивно полагала себя абсолютно нормальным человеком, на самом же деле будучи главным кандидатом в обитатели «Желтого дома».
Я так увлеклась своими мрачными умозаключениями, что почти уверовала в их объективность, и вернуться в реальность мне удалось лишь благодаря отрезвляющей мысли о чересчур здравом для истинного сумасшедшего ходе рассуждений. Я подставила лицо ледяному ветру и неожиданно ощутила, что мне становится легче. Кристальной ясностью сознания я похвастаться по-прежнему не могла, но в окутавшем многострадальный мозг тумане явно образовался просвет. У меня так и не сформировалось четкой позиции касательно происходящих со мной странностей, однако, я больше не дрожала осиновым листом, а перед глазами не мельтешили желто-красные точки. Голоса меня также не донимали, телефон молчал, и я медленно двинулась по направлению к отчему дому, где мне неизбежно предстоял достаточно сложный разговор с родителями.
К счастью, бабуля с дедом еще не подъехали, но мама уже успела накрыть стол в гостиной и в преддверии семейного ужина торжественно расставляла посуду. На белоснежной кружевной скатерти, которую мама собственноручно накрахмалила до скрипа, одним за другим возникали хрустальные фужеры на тонких ножках, фигурно сложенные салфетки и даже серебряные приборы, извлекавшиеся из серванта лишь по наиболее значимым поводам, к числу каковых, судя по всему, относилось и мое возращение на малую родину. Сказать честно, я не особо приветствовала мамино желание отпраздновать мой приезд с грандиозным размахом, но в тоже время я отлично понимала, что сейчас совсем не время вызывающе пренебрегать традициями. Бабушка с дедушкой чуть не забыли, как я вообще выгляжу, так неужели они не заслужили провести этот вечер в теплой и уютной обстановке, вдоволь наобщавшись с любимой внучкой? Да, голова у меня была наглухо забита проблемами личного свойства, но чем дольше я наблюдала за мамиными хлопотами, тем больше убеждалась в необходимости тщательно контролировать свои поступки и слова. Я не имела права испортить сегодняшнее мероприятие, как бы жестоко не глодала мне тревога, и пусть на душе у меня непрерывно скребли кошки, я старательно делала вид, что всё идёт по плану.
Мама не была бы собой, если бы не еще с порога не принялась подробно расспрашивать меня о результатах визита к Инессе, и я вынуждена была удовлетворить ее любопытство. Скрывать мне было, в сущности, нечего, и я в деталях поведала о том, как мне пришлось жестко осадить зарвавшегося подростка, а заодно и поставить на место его обнаглевшую мамашу. Далее я намеревалась созвониться с Шуваловыми и взять у них контактные данные пострадавшей стороны, но мама вдруг ошарашила меня новостью о том, что Юрий Денисович с Ираидой Семеновной также приглашены к нам на ужин.
