– Заходи, – без обиняков велел магистр Нэш, когда я характерным для Шала жестом наклонил голову. – Бери стул. Садись. Лесса Майена сказала, что говорить ты уже способен.

Я прокашлялся и едва слышно просипел:

– Так точно.

Говорить по-прежнему было трудно, горло быстро уставало, болело, и оттуда по-прежнему откашливалась всякая дрянь. Но в целом да, общаться я мог. Поэтому не стал возражать и спорить, а просто прихватил стоящий у стены стул, подтащил его к столу и, поставив напротив бывшего учителя, уселся.

Магистр окинул меня еще одним внимательным взглядом и, сложив изуродованные шрамами пальцы в замок, спокойно поинтересовался:

– Что скажешь?

Ну да. Никаких тебе «здравствуй», «как дела?», «как себя чувствуешь?» – сразу к делу. За это Шал и уважал бывшего наставника – тот никогда не делал лишних телодвижений, а все вопросы предпочитал решать быстро и наиболее эффективным способом.

Вопрос, правда, был с подвохом. Вроде бы и не относящийся ни к чему конкретному, но с учетом того, что я две недели провалялся на больничной койке, хотя ходить и говорить начал гораздо раньше, вопрос в первую очередь имел прямое отношение к карантину.

Я снова прокашлялся и с натугой выдавил:

– Как вы и говорили, мы упустили шайена.

– Нурр? – ничуть не удивился наставник. – Тот самый, что ушел от тебя уже дважды?

Я неохотно кивнул.

– Итоги рейда? – таким же ровным тоном осведомился магистр Нэш. – Вторая команда пришла слишком поздно, чтобы дать какие-то конкретные данные. Пятеро трупов, ты – полутруп, целая толпа вырвавшихся из смежных тоннелей некко и неопознанные останки на полу, от которых после воздействия тагоров ничего не осталось. Что ТЫ можешь мне сказать по этому поводу?

Я с трудом сдержал скептическую усмешку.

Если бы магистр Нэш не имел, как он утверждает, доподлинных сведений о произошедшем в тоннелях, ко мне пришли бы гораздо раньше и уже вытрясли душу, желая узнать, почему целая команда карателей оказалась не в силах за себя постоять. Но он знал. Если не все, то многое. Все же обучение карателей было достаточно разносторонним, из них… то есть из нас… готовили и убийц, и ведьмаков, и охотников, и следопытов. Многие, прежде чем наберутся опыта и осядут в городах, успевали, как Шал, порядком помотаться по свету в поисках шайенов, магически измененных тварей, а иногда и отступников-магов, в отношении которых каратели были вынуждены совмещать профессии ищеек и палачей.

Так что обо всем ему уже доложили. И карантин, положенный после встречи с шайеном, я тоже прошел. Хотя в ближайшее время мне все равно будут уделять повышенное внимание и ненавязчиво посоветуют держаться на виду.

А еще я знал, что, не имея на руках стопроцентных доказательств, своими выводами Шал предпочел ни с кем не делиться. Охота в подземельях была его личной инициативой, на которую он, как один из лучших карателей в столице, имел полное право. Полномочия Шала простирались настолько далеко, что он, будучи координатором той охоты, единоличным решением мог привлечь к рейду других карателей и одновременно вызвать на себя отряд городской стражи. Отказать ему в этом без о-очень веской причины не имели права. Но мне было, чем удивить магистра и как оправдаться за неудавшийся рейд, который закончился вовсе не так, как полагали в Ордене.

Прокашлявшись в третий раз и прочистив горло, я машинально потер оставшийся на шее уродливый шрам и начал медленно говорить. Наставник слушал молча, полуприкрыв веки и словно бы даже не слишком вникая в слова. Но впечатление было обманчивым – сейчас в голове магистра неслышно крутились шестеренки и щелкали такие же невидимые циферки, когда он со свойственным ему бесстрастием проводил оценку не только моих действий, но и действий всего столичного Ордена, допустившего непростительную ошибку.

Естественно, я рассказал ему только те выводы, к которым пришел мастер Шал, когда охотился за мной и улишшами. Его мнение, его доказательства и исключительно его взгляд на ситуацию. Более того, я рассказал наставнику ту непростую ночь буквально по минутам. Вплоть до того момента, как мастер Шал наставил на меня тагор.

– Ты уверен, что это был тот самый нурр? – спросил наставник, когда я замолчал.

Я кивнул.

– Причины?

– Он был… гораздо крупнее остальных, – уже с немалым трудом просипел я. После долгого рассказа горло совсем сдало, и уже недалек был тот миг, когда я не смогу выдавить из себя ни слова. – И он совершенно точно защищал свою стаю. Точно так же, как стая пыталась защитить его.

– Он вел себя довольно разумно для зверя, тебе не кажется? – словно бы вскользь обронил магистр.

– Да, – внутренне напрягся я. – Он ушел от нас дважды. Но оба раза ему скорее всего просто повезло.

Магистр Нэш неожиданно поднял на меня взгляд.

– Ты так считаешь?

– В первый раз мы не закончили с облавой, – спокойно признал я, выдержав этот тяжелый взор. – И не убедились, что тварь действительно мертва. Понадеялись на магию, когда надо было обыскать район вручную и своими глазами взглянуть на останки. Во второй раз мы неоправданно поспешили. Это была моя ошибка. Не подумал, что, прежде чем влезать в логово, следовало сперва за ним проследить хотя бы несколько дней и по возможности убедиться, что зверь прячется именно там. Вероятно, шайен почуял, что в логове побывали чужаки, поэтому дальнейшее наблюдение у башни эффекта не дало. Шайен ушел и больше в ее окрестностях не появлялся.

– Ты нашел его новое логово?

– Нет, мастер. Но я полагал, что на этот раз он укроется поглубже, поэтому и отправился в подземелье.

– Ты согласился, что он вел себя чересчур разумно для зверя, – качнул головой наставник, и у меня по спине пробежал холодок. – Умный шайен не стал бы использовать в качестве логова одно и то же подземелье дважды.

– Да… но все же он там был. Вероятно, тоже охотился. Энергия мертвых душ – прекрасный источник пищи. И для шайена, умеющего подолгу оставаться на изнанке, он был жизненно необходим.

– Ты уверен, что убил их всех? – неожиданно жестко посмотрел на меня магистр Ордена.

– В подземелье имелись следы присутствия восьми взрослых нурров. Четверых убили мы. Плюс вожак, который умирал у меня на глазах. Больше ему на помощь никто не пришел, так что, если вспомнить, какое количество некко сопровождало появление нурров в коллекторе, то скорее всего остальная стая мертва.

– Но все-таки ты не уверен?

– Я не увидел тел, – вынужденно признал я. – И после первой нашей оплошности предпочел бы лично убедиться в их гибели.

– Тел не видел никто, – так же неожиданно расслабился магистр Нэш и с досадой поджал губы. – Все твои доказательства уничтожили некко. А если бы Жош опоздал хоть на пару ун, то и от тебя бы ничего не осталось. Они вырезали тебя из гущи тварей на живую. Слегка обожгли, как они говорят.

Слегка?

Я припомнил обширный черный струп на левой руке, который даже после всех усилий лессы Майены не сошел полностью, и мысленно хекнул.

Да уж, «слегка». Но с учетом репутации Шала даже удивительно, что его там не пристрелили. Если я правильно помню, клякс в тоннеле набилось в процессе погони за моими улишшами как сельдей в бочку. И, наверное, когда схватка в коллекторе затихла, они всем скопом ринулись добивать выживших, пока в тех оставалась хотя бы капля жизненных сил. Так что, пожалуй, надо сказать мужикам спасибо. Если бы не они, я бы точно сдох.

– Почему ты не взял с собой второй отряд? – вырвал меня из раздумий магистр Нэш. – Почему ты позволил карателям разделиться?

– Тоннели вокруг коллектора соединяются в единую сеть, мастер, – после очередного приступа кашля, прохрипел я. – Было опасно оставлять тылы неприкрытыми.

– А выходить вшестером против стаи шайенов не опасно?

Я не стал отводить глаза.

– Они тоже могли разделиться. И мы оказались бы в еще худшем положении, чем тогда. В темноте да в узких каменных коридорах с огромным количеством поворотов у тварей было несомненное преимущество.