- Да. Каждая Душа в течение жизни всякие свои ощущения-впечатления собирает-накапливает. Потом, после смерти, когда она обратно в Мир вливается, – этот жизненный опыт ему передаёт и тем самым обеспечивает развитие и дополнительный импульс жизни-движения, – ответил Кумрик. – Но я пока не понимаю, причём тут Счастье и Птичка?

- А притом, что о каждом существе-создании Мир заботится. И если здесь находится Душа птички – именно для неё он и старается: помогает, нужно-необходимым обеспечивает и всячески бережёт-поддерживает. А теперь представь: если создаются условия для жизни Птички, а она своим решением «не та, кто есть»... – будет ли в такой ситуации для неё толк и польза?

- Думаю, что вряд ли, – ответил Кумрик.

- То-то и оно. Стараясь жить не свою жизнь, Птичка пытается получать чьи-то чужие ощущения. Но ведь делать то, для чего ты не приспособлен, – трудно, тяжело и даже опасно. Гвозди значительно легче и приятней забивать молотком, а не каким-нибудь черствым хлебом. Нет, можно, конечно же, и батоном, но для этого очень-очень придётся постараться – и не факт, что получится. Там, где нет соответствия естественному и изначальному смыслу, – очевидно-простая конгруэнтность.

... «Да-да, дядя Серёжа произнёс именно это слово... думаю, что оно нравилось ему своим звучанием. На самом деле оно означает «согласованность, соответствие и адекватность»», – прокомментировал Кот и продолжил:

... очевидно-простая конгруэнтность невозможна, а это ведёт только к образованию-появлению различных затруднений, проблем и трудностей.

- Действительно, грустная Птичка сказала, что ей хочется быть бабочкой и жить не на ветках, а в траве; питаться не грязными земляными червяками, а ароматным цветочным нектаром; на мух не охотиться, а дружить с ними.

- Об этом и говорю, – вздохнул Пень. – Её Душа создана-приспособлена для «птичьих» ощущений, а она быть кем-то другим пытается. В такой ситуации ей на счастье рассчитывать не приходится. А где Счастья нет – там и красота невозможна. Поэтому, если она когда-нибудь захочет стать красоткой – ей придётся честно-прямо согласиться и открыто принять себя той, кто она есть на самом деле по настоящей правде. Признавшись и разрешив себе быть птичкой, прекратит она свою уныло-корявую недобабочкность, недобабочкиность. Недо-недо. Короче, сделается блистательно-эффектной и изумительно-великолепно-восхитительной кралей-красотулей птичкой-чирикалкой – и жизнь её в одно мгновение счастьем и радостью до краёв наполнится.

- А почему она вдруг решила, что хочет быть не собой? – поинтересовался Кумрик.

- Кто ж её знает. Может, сама нафантазировала, а может, и «помог» кто-нибудь. Вокруг ведь всегда есть те, кто пытается завладеть Вниманием. Для этого они всем-всегда старательно внушают-доказывают, что Мир не добрый и Счастье просто так не случается. При этом многозначительно-авторитетно убеждают, что они-то точно знают, как счастливыми делаться. В результате, если кто-нибудь в себе не очень уверен или ошибочно полагает, что по каким-то надуманным причинам своего-личного Счастья недостоин, – может к таким говорунам-вещальщикам попасть в зависимость. И вместо того чтобы ровно-спокойно держать Внимание на самом себе и трудиться над приближением своих собственных целей-желаний, – начинает обслуживать хотелки посторонних.

Не удивлюсь, если какие-нибудь напористые, вёртко-пронырливые хитрецы-халявщики периодически продают Птичке, например, пыльцу для бабочкиных крылышек. И, несмотря на то что она ей совершенно не нужна – всеми силами убеждают-уговаривают-убалтывают: мол, исключительно только бабочки бывают счастливы... и птичке до превращения в неё (в бабочку) уже вот-вот, и почти чуть-чуть осталось. А не получается всё пока только потому, что пыльцы надо побольше. Ну и что, что она такая дорогая? Но ведь крылышки бабочек без неё не живут. Значит, и будущей бабочке пыльца обязательно-необходима. И надо её побольше и сыпать-насыпать-засыпаться, стараться-стараться-стараться и покупать-покупать-покупать, почаще и побольше. Грустно всё это, – вздохнул Пень.

- Так давай ей поможем! Напомним-расскажем, что на самом деле никакая она не бабочка, а очень даже симпатичная Птичка? – воскликнул Кумрик.

- К сожалению (или к счастью), только она сама себе может помочь. Ведь только она сама про себя способна всё однозначно-верно понять-почувствовать, кто и какая она есть на самом деле настоящая. Любой, кто полезет к ней с советами-комментариями или пожеланиями-указаниями (хоть бы и от «чистого сердца») – для Птички не друг, а скорее даже враг, поскольку наверняка имеет какие-то свои личные цели, и её заботы-трудности для него всегда вторичны, а то и пятеричны. Вот тебе чьи дела-хлопоты важнее – твои личные или чужие-посторонние? – улыбнулся Пень.

- Конечно же, мои, – не задумываясь, ответил Кумрик. – Это же естественно.

... «По поводу личных дел, кстати, хорошо один мой знакомый капитан дальнего плавания говорил: «Служебные дела нужно делать в первую очередь! А личные – незамедлительно!!!»», – от себя добавил Кот, затем повторил слова Кумрика и продолжил:

- Конечно же, мои! Это же естественно.

- Да, естественно, и нормально, и хорошо, и правильно, – согласился Пень. Каждый в первую очередь – за себя-любимого, без вариантов.

... «Поэтому, как говорил тот капитан: «Всегда делай СВОЮ историю», – снова добавил Кот.

- В любой ситуации-всегда имеет смысл ориентироваться исключительно только на самого себя. на своё собственное ощущение правильности. Неужели кто-то точнее тебя может знать, какой ты на самом деле и чего тебе хочется? Разве ты можешь понять Птичку лучше, чем она сама в себе разберётся? То, что она от себя-настоящей отказывается, – глупенькая, конечно же, но это её трудности. Значит – принять себя пока не хочет, или не может. Или ей просто нравится заблуждаться и кривляться под того, кем она на самом деле не является. Но это же её выбор-решение, а значит – не твоя забота. Всё, что ты в этой ситуации можешь, – это её наблюдать и заниматься самим собой, своими собственными желаниями-действиями для самого-себя-любимого... делать СВОЮ историю.

- Но я же ей добра желаю и хочу помочь, – не сдавался Кумрик.

- То, что ты добрый, – понятно. Но осознай простую вещь: стать собой она может только своим собственным решением-разрешением. И если она всё ещё не изменилась – значит, чего-то не понимает, или ей так нравится. А раз «не понимает и нравится» – значит, своими советами, кроме раздражения, ты от неё ничего не добьёшься. Не нужны ей твои уговоры-подсказки-пожелания. Не просит же она тебя о них прямо, в глаза глядючи.

- Ну а как ей тогда счастливой становиться?

- Просто, и самую малость страшновато, – ответил Пень. – Достаточно быть открыто-откровенно-искренней перед самой собой и для начала – смело и честно-прямо свою ситуацию заметить, признать и осознать. Это самое непростое. Ну а дальше всё элементарно: направить в «проблемку» Внимание и найти ей в своих ощущениях простое и свободно-лёгкое Правильное решение. Здравый смысл, опять же, никто не отменял: ну, не может Птичка получать радость от того, что с мухами дружит и цветочный нектар употребляет. А вот прыгать по веткам, выковыривать из земли червяков, вить гнёзда и щебетать на солнце – это легко, это запросто, это завсегда с удовольствием. Счастье ведь, в том числе, и в повседневно-сиюминутных ситуациях содержится.

Тем, что понастоящему нравится, доставляет радость и удовольствие – тем пускай и занимается. Ведь каждый имеет полное и абсолютно свободное личное право разрешить себе, и делать всё, что угодно.

- Прям всё-всё-всё? – недоверчиво поинтересовался Кумрик.

- Прям всё-всё-всё, что ты хочешь – подтвердил Пень. – И без всяких там дополнительных условий. Правила и ограничения – для трусов и слабаков. Вот, например, посмотри на меня: я уже давным-давно и не юн, и не мягок, и не пушист. А всё равно Пень-красавчик. Это потому, что я тот, кто я есть на самом деле; делаю только то, что мне нравится, а чужие хотелки-реакции-мнения и авторитетные советы-пожелания мне как-то совершенно без разницы, я к ним отношусь безразлично-напрочь.