- Два человека из личной охраны короля Морморы, если это тебе о чем-нибудь говорит. Я не уверен в том, что доживу до рассвета, если, конечно, здесь бывает рассвет, - баронесса и слуга смотрели на него с недоумением. - На ваш счет у меня тоже нет такой уверенности... Кстати, чуть не забыл, - они могут превращаться в птиц. Так что поторапливайся!..
С этими словами Люгер почти вытолкал Меска из спальни. Баронесса покорно следовала за ним.
Они разбудили аббата, рассчитывавшего на одну спокойную ночь после долгого перерыва, и графиню Норгус, чей сон охранял недремлющий евнух, сидя на полу возле ее кровати. Было очевидно, что едва встретившись, женщины сразу же возненавидели друг друга. Несмотря на грозящую опасность, Люгера это немного забавляло.
Когда число бодрствующих в замке Крелг увеличилось, как минимум, до пяти человек, Стервятник пополнил свое вооружение в арсенале Галвика и отослал Меска с глаз долой. Слуга внушал ему неясные подозрения, но этого было вполне достаточно, чтобы Люгер попытался избавиться от старика.
- Где убежище? - спросил Слот у баронессы, когда они, растянувшись в цепочку, осторожно двигались по лабиринту узких коридоров при свете единственной свечи.
- В угловой башне, - тихо отвечала Далия. - Это комната без окон. Слуги не должны знать о ней, но, может быть, Меск догадывается о чем-то...
Похоже, Меску известно слишком многое, подумал Люгер, но это уже не имело особого значения. Он не впервые находился в положении мыши, угодившей в мышеловку, но впервые за ним охотились те, чье превосходство он вынужден был признать безоговорочно. Ему оставалось затаиться и ждать, пока приоткроется выход из мышеловки. Он очень надеялся на то, что аббат Кравиус, который привел его сюда, тоже хочет пожить еще немного...
39. ЯСТРЕБЫ И КОШАЧИЙ ГЛАЗ
Сиулл и Сидвалл настигли их в угловой башне. Она называлась так потому, что была единственной башней замка, расположенной на острие угла, образованного двумя сходящимися стенами. Все остальные башни находились в серединах сторон почти правильного пятиугольника, обращенного одной из вершин к югу. Впрочем, так было в Адоле, а сейчас Люгер не только не знал, где юг, но и не мог поручиться даже за то, что сам пребывает в здравом рассудке.
Он так и не успел увидеть тайную комнату, вычислить наличие которой в толще каменных стен можно было только с помощью поэтажного плана башни и геометрии, о коем предмете Люгер имел весьма смутное представление в отличие от настоящего барона Галвика, обнаружившего комнату восемь лет назад и державшего свое открытие в тайне от всех, кроме любимой супруги. Еще два года ушло у Галвика на поиски входа в эту комнату, причем им руководила не жадность, а всего лишь любопытство. Его усилия увенчались успехом. Он отыскал плиту, спрятанную за фальшивой кладкой и закрывавшую вход в комнату. К сожалению или к счастью, Люгеру не довелось воспользоваться результатами этих поисков.
Беглецам пришлось задержаться у самого начала винтовой каменной лестницы, ведущей на верхние этажи башни. Кравиусу, который шел последним, вновь не изменило его феноменальное чутье. Обернувшись, он успел заметить тени двух человек, крадущихся по коридору. Мгновением позже они уже были неотличимы от мертвых предметов. Аббат догнал Люгера, но тот и сам уже почувствовал, что Ястребы находятся где-то рядом.
Отчасти их боевое искусство состояло в том, чтобы оставаться незаметными для противника вплоть до последней секунды. Стервятник увидел лишь, как от его собственной тени отделилась другая тень и прямо перед ним возникла узкая фигура с голым черепом, лоснившимся в сумерках. Арголида вскрикнула от неожиданности и прижалась спиной к стене.
С непонятным ему самому удовлетворением Люгер отметил про себя, что она, очевидно, кое-что знает о телохранителях свергнутого короля Морморы. Ее верный евнух выхватил меч и заслонил графиню Норгус своим телом, одновременно оказавшись на шаг впереди Стервятника. Этим Нокра невольно спас ему жизнь.
В руках Сиулла не было оружия, но от этого его тихое нападение вовсе не производило впечатление самонадеянной глупости. Люгер искал глазами Сидвалла и не обратил внимания на исчезновение Далии. Баронесса, которую никто не пытался удержать, продолжала бесшумно подниматься по лестнице...
Рукоять меча в руке Стервятника стала его продолжением и он ощутил безразличие ко всему, в том числе, и к собственной жизни. Это означало, что в него вливается мистическая сила, для которой не существовало смерти. Иногда, очень редко, эта загадочная и неуправляемая сила превращала его дуэли в недолговечные и неповторимые произведения искусства... Он спокойно стоял и ждал, зная уже, что сможет оказать Ястребам сопротивление, потому что к исходу этой схватки был совершенно равнодушен.
Тем временем, сдали нервы у евнуха и тот сделал первый выпад. Это был довольно искусный удар, стремительный и четкий, но с таким же успехом Нокра мог бы рубить воздух. Сиулл просто плавно переместился, как будто его тело вдруг обрело текучесть; к тому моменту, когда евнух закончил движение, Сиулл оказался рядом и чуть правее от него.
Потом Люгер увидел темный, почти черный палец, выскользнувший из темноты, как змеиная голова. Состояние отрешенности позволило Слоту заметить то, чего не могли заметить остальные. Но что-то дрогнуло даже у него внутри, когда палец Сиулла с легким звуком, похожим на треск ломающейся кости, вошел в череп Нокры над его правым ухом и погрузился туда до третьей фаланги.
Ужасная судорога пронзила тело евнуха с ног до головы, а когда он замер, в его глазах уже была только пустота. Сдавленный возглас Арголиды захлебнулся в тишине. Евнух рухнул к ее ногам с аккуратным черным отверстием в черепе, из которого даже не выступила кровь.
Люгер уже никуда не спешил и потому терпеливо ждал, предоставляя Сиуллу возможность напасть первым. Он искал запах, тень, какое-нибудь едва уловимое свидетельство присутствия Сидвалла. Против двух Ястребов у Люгера, конечно, не было никаких шансов, но понимание этого не вызвало у него даже легкого сожаления. Кравиус понял его без слов и отступил назад, прикрывая его спину.
