—Да, Лен. Я дома. Звонка не слышала. Замечталась наверно, такое шоу показывали,– она легонько подмигнула Артему. Представила их со стороны… Теща… в сбившемся лифчике, промокшем насквозь белье. И зять… С обнаженным опавшим орудием. Палец порвал прозрачную нитку… Устремился к единственному глазу циклопа. Коснулся едва-едва, описав снизу крохотный кружок вокруг набухшей дырочки… Артем отреагировал как мальчишка… Ойкнул и отпрянул от неожиданности.

«Ничего. Привыкнет»,– уверенно заключила теща про себя.

—Что? Уже подходишь к подъезду?

Она с сожалением убрала руку от органа, уже начавшего подавать признаки активности.

—Одевайся, Джеймс Бонд. Я халат накину и Ленку придержу. Успеешь прибраться.

Завязывая пояс с кистями… Алина с замиранием сердца припомнила ощущение от достоинства парня, напоследок бархатно легшего в ладонь.

2.

К ужину вся семья собралась на кухне.

—Чем порадуешь нас, солнышко?– нетерпеливо пробасил Алик.

«А ведь порадую. И не только макаронами с фирменным соусом».

Алина убирала одежду в шкаф и внезапно наткнулась на тот самый халат, в котором была в день фотосессии. И пусть он оставался на плечах только в паре первых кадров, но алую розу на салатовом фоне трудно не заметить. Озорство пронеслось по артериям, стрельнуло под сердце.

Алик, естественно, не отреагировал никак. Дочка удивленно приподняла бровь, бросила походя: «старье ж, мам», но тут же отвлеклась на «динь-дон» сообщения в мобильнике. Ох уж эти соцсети! Зато Артем равномерно порозовел, стоило ей показаться в дверях кухни.

Алина улыбнулась, довольная маленьким чувственным экспромтом.

За едой речь зашла о поездке на дачу. Она полушутливо принялась пилить мужа, что трава вокруг дома не кошена, и забор покосился, от соседей стыдно. Муж вяло отбрехивался, время от времени шумно дуя на чашку с горячим чаем. Артем все еще наматывал на вилку спагетти, не поднимая головы, когда Ленка толкнула его в бок:

—А ты чего молчишь? Экзамены уже сдал. Не хочешь поучаствовать в трудовом десанте?

—Я? Да-да… Конечно.

—Вот мам, бери его, пока тепленький… За хобот,– и на фазенду завтра!

«За хобот… тепленький хобот»,– слова дочери эхом отозвались глубоко внутри.

—Алик, составишь компанию?

—Ты ж знаешь, я на субботу на ТО записался, в моторе чего-то гремит!

—А ты, Елена премудрая?

—Мне на зачеты!

—Триммер я закину в твою хонду, лопата и лом в сарайке. Заодно посуду туда захвати, ну и ведра там, тряпки. Приберешься, пока Артемий забор поправляет!

—Да в тебе погиб гениальный прораб,– восхищенно соединив ладони перед грудью, притворно ахнула Алина.

Посуду домочадцы, как обычно, оставили на нее.

Через пару часов, прижавшись к мирно сопящему мужу, она, прислушавшись, различила ритмичный скрип из-за стены. Пара минут, и все стихло. Кажется, дочка старательно, но не слишком умело, только что провела работу над ошибками.

Утро промелькнуло размытым призрачным пятном с ароматом растворимого кофе. Душ, завтрак, сорок километров по трассе, три по грунтовке— и вот она, дача!

Трава и верно, заполонила все вокруг уединенно стоящего дома.

«Не особняк конечно, но вполне приличное жилище с дровяным камином и теплым электрическим полом. – критически оценила владения Алина, – Электрическим…

– Артем! Мы же с тобой удлинитель забыли!

—А коса есть?– флегматично поинтересовался юный зять.

—Коса, коса… У соседей должна быть!

Пока она ходила по соседям, с неизбежными разговорами за жизнь и дежурными пересудами о погоде, Артем успел переодеться, достать шанцевый инструмент из сарая и даже выкопать яму вокруг покосившегося столба.

—Еще послужит,– высказал свое авторитетное мужское мнение молодой человек, налегая плечом на бревно. Столб и вправду, выровнялся.

—Временно воткну лом для упора, а после кирпичи найду, камни. Забутить надо поплотнее, и все окей будет— продолжил Артем.

Алина хлопотала по дому, пока Артем воевал с травой. Движения косой у него получались сильные, ладные, и Алина время от времени подходила к окну тайком полюбоваться на парня. Особенно притягательным зрелище стало после того, как он снял рубашку. Широкие плечи, поджарый юношеский живот, напрягшиеся загорелые руки. Вместо поясного ремня на рабочих штанах кушак от списанного на сельхозработы платья Алины. Выполняет ткань свою работу неважно, и Артему приходится время от времени поправлять сползающие с бедер брюки. Вот он слишком увлекся уничтожением зарослей крапивы, и брюки сползли ниже обычного. Горизонтальная полоска белой, как снег кожи, обнажилась, разом всколыхнув воспоминания о вчерашнем. Идеально круглые ягодицы Ленкиного мужа, забивающие поршень в снующий кулак , проплыли перед внутренним взором обжигающим миражом.

Артем неожиданно оглянулся, и Алина, будто девочка, застигнутая за подглядыванием в замочную скважину, отпрянула от занавески.

Обед она сообразила из покрошенных мелко помидор, тертого чеснока с сыром и порубленного укропа. Начинка, завернутая в лаваш, после охлаждения в стареньком холодильнике, приобрела легкий пикантный вкус. Почти такой же пикантный, как и вид из окна, где Артем смывал трудовой пот, нагнувшись к рукомойнику. Алина, разливая квас по чашкам, вздохнула немного грустно. «А ведь и Алик был таким же, спортивным, молодым, выносливым. Страстным».

Обед прошел в обмене ничего не значащими лаконичными фразами. Артем старательно избегал встречаться глазами с тещей. Алина не настаивала на диалоге, ей даже импонировала напускная скромность зятя. Мысль о вчерашнем происшествии, открывшем ей Артема совсем с другой, тайной стороны, хоть и ушла на второй план, но подспудно продолжала слегка будоражить.

—Алина Сергеевн…

—Просто Алина,– неожиданно для себя самой прервала парня.

Он удивленно взметнул брови.

Женщина продолжила мягко, но с нажимом:

—Когда мы… вдвоем… называй меня Алина.

—Хорошо… Алина… Поможешь мне?

«О! Как быстро освоился мальчик! Сразу же на «ты» перешел. И что за помощь? Решил взять быка за рога?» Все это пронеслось в голове со скоростью курьерского поезда, в окнах которого мелькнул вытянувшийся в струнку перед монитором юнец с упавшими на мягкий ковер брюками.

—Слушаю тебя, Арик,– проворковала вкрадчиво, буквально не узнав свой голос.

«Арик!? Да я ли это?»

В животе сладко заныло, стоило Артему поднять на нее внимательный взгляд. Вот сейчас он протянет руку… коснется ласково щеки… И она поплывет, тая, как эскимо на солнце.