Понимаю, что становлюсь маньяком, – именно так люди маньячат. Начала интересоваться главными героями этой картины в других фильмах: всё не то, там они мне неинтересны. Не испытываю интереса, который переживаю в этом фильме, значит, меня задели сюжет и характер главного героя. Я запомнила все диалоги героев, каждое их слово, каждый жест. В конце концов наелась этим фильмом, просмотрев его много раз, он наскучил мне и стал неинтересен. Я обрадовалось, что у меня это прошло, но пауза была недолгой. Вскоре увидела другой фильм, в который влюбилась не меньше на какое-то время, и всё пошло по знакомому кругу…
Всё это оказалось какой-то новой волной в моей жизни. Она несёт меня непонятно куда, я открываю в себе неизведанные и нехарактерные мне чувства. Я прожила полжизни, и выяснилось, что не совсем знаю себя.
– Что ты называешь неизведанными, нехарактерными чувствами?
– Чувство зависти. Жуткой зависти. У меня этого нет. Лучше не впускать в себя что-то неизведанное. Живёшь и не знаешь, что так бывает. Но когда узнаёшь, это некуда деть, с этим приходится жить, а жить с этим не умеешь. Кино меня научило красоте новых отношений, и я поняла одну вещь: актёры показывают такую гениальную игру именно потому, что тонко прочувствовали своих героев.
– Понимаете, я ни с кем не могу обсудить это. Почему-то это стало моей тайной, в которой мне стыдно признаться. Единственный человек, который знает все, что со мной происходит, – это вы. Ещё священник, но с ним я говорю совсем о другом. У меня нет масок перед людьми, и мне комфортно быть закрытой.
Психолог сделала паузу и задумчиво сказала:
– Ты поддаёшься сиюминутным влечениям, сначала – герои фильма, потом – сценарист. Ты творишь себе кумиров, раболепствуешь им. Но это путь в никуда, ты уничтожаешь себя как личность.
Я медленно поворачиваю голову и пристально смотрю на психолога, отвечая почти шёпотом:
– Сотворила кумира… Конечно! Потеря себя и разума – вот оно что! Нельзя сказать, что я поклоняюсь, но много думаю об этом. Что такое открылось во мне?
– А что у тебя в личной жизни? – переключает она тему.
– В личной жизни у меня неплохо. Есть мужчина. Не люблю его, но он первый человек за много лет, с кем я хочу быть. Иногда, – произнеся эти слова, чувствую, что мне совсем неинтересно говорить об этом, это неважно для меня. – С ним мне хочется быть иногда – он совсем не тот, с кем хочу состариться и быть до конца дней, я не вижу счастья с ним в старости. Опять что-то такое временное… – мой психолог прочитала это на моём лице и не стала копать дальше, поняла, что есть ещё что-то, до чего мы не дошли.
– Из чего сейчас состоит твое счастье? – она встает с кресла, подходит к столу, достает из сумки пачку сигарет, зажигалку, закуривает, затем берет пепельницу со стола и возвращается в своё кресло.
– Слова. Комбинация слов, в них коды. Я люблю слова. Они решают и создают проблемы. Обожаю свою работу. Когда написана работа для клиента, я наслаждаюсь ею, смакую каждое слово. Мои работы отличаются друг от друга – что-то лучше, что-то хуже. Но после того как анализ готов, я отправляю его клиенту и нахожусь в эйфории ещё пару часов. Это очень сладкое время в моей жизни.
– Как раз сегодня я получила письмо от клиентки. Это письмо – маленький отрывок моего счастья. Я очень хочу вам его прочесть, – достаю из сумки лист, очки, надеваю их и начинаю читать:
– Добрый день. Спасибо вам за работу. Когда получила ваше письмо, я была на даче. Читала его на террасе и сокрушалась от страха, стыда, ненависти, своего ничтожества. У меня отнялись ноги, буквально по стеночке я зашла в дом. Бессилие, слабость, пустота. Не было сил жить. Каждую секунду думала только об этом. Через два дня начала ходить по-новому. Сейчас открываю своего мужа. Бедный мой муж, если бы он только знал, с кем он прожил долгие годы! Для себя я приняла твёрдое решение: больше не буду тем, кем была. Скоро мы будем венчаться, очень жду этого дня. Счастье моих детей не выразить словами, мы дурачимся, и вы не представляете, как стало хорошо в нашем доме. Спасибо вам. С уважением, Марго, – я снимаю очки и на моём лице сияет улыбка.
– Что ты с ней сделала? – красиво затягиваясь сигаретой, спрашивает психолог.
– Убила в ней шлюху, которая таскала её по жизни как шабаш. Уверена, она будет сейчас лучшей женой на свете. Она справилась с собой, вычистила своё нутро. Несмотря на то, что вся ее жизнь пропитана тайной, она вдохнёт в неё новую, чистую жизнь, – с непоколебимой надеждой заявила я.
– Она смаковала свои тайны, а ты? Тебя беспокоят твои тайны. А там, я так понимаю, вся жизнь была тайным приключением, – продолжая курить, она внимательно смотрит на меня.
– Что такое жизнь человека? Это какое-то бесконечное открытие, познание, преодоление, приключение. У каждого свой жанр: у кого-то – фантастика, у кого-то – триллер, есть и ужасы.
– Мне кажется, ты поправилась, – вдруг замечает она.
– Да, это так. Больше ем, чем прежде, что-то заедаю. К алкоголю странное отношение – выпиваю редко, не особо хочется, да и некогда. Но когда выпиваю, не могу насытиться: есть ощущение, что выходит какая-то проблема и мне надо её залить, погасить, затопить – не могу остановиться. На следующий день очень болею, меня накрывает тоска, душа рвётся на части. Так было всегда, но сейчас это стало сильнее.
– Не всё так плохо. Зато ты в хорошей форме, – улыбаясь отмечает психолог.
– Но это ещё не всё – кино был толчком. На днях смотрела ленту новостей о кино и вижу, как американский режиссёр снимает кино и комментирует фрагменты своего фильма. Это новый фильм, он ещё не вышел на экраны. Боже мой, во мне поднялась такая ревность, что меня накрыла грусть. Зависть к таланту, возможностям сделать что-то, потрясающее мир, съедает меня. Вот она и проблема налицо. Такие же люди, как я, берут и делают. Они верят в себя. Они любят своё дело и, главное, умеют подать и продать свою работу, – неважно, фильм это или любой другой процесс. – Как раз-таки важно, – оспаривает она. – Тебя же не волнует, что кто-то печёт вкусные пироги или открывает космос?
– Меня вообще ничто не волнует – ни роскошь, ни вкусные пироги – правда, рядом со мной сплошной космос, мне действительно ничего не важно, я давно уже живу в своём мире.
– Может, тебе надо было стать актёром или режиссёром, сценаристом в крайнем случае? А ты стала психологом, и у тебя зависть к успеху других. Ты завидуешь, что кто-то лучше тебя, – она чуть ли не ругает меня.
– Так и есть, хочу быть смиренной, но это мне сейчас не по силам. Тщеславие заставляет меня делать работу лучше всех. Может, именно поэтому у меня есть кабинет. Его я не променяю ни на какое кино. Моё тщеславие раньше носило конкурентный характер, это перфекционизм – всё доводить до совершенства, – в этот момент я ловлю себя на оправдании своего порока и заигрывании и мне становится стыдно. Замолкаю и опускаю голову.
– Больше двадцати лет назад, когда мы начали с тобой работать, ты не жила «здесь и сейчас», ты всегда жила «потом-потом». У тебя не было прошлого, ты от него бежала, настоящее было только временем, но не ощущением. У тебя было только будущее и грандиозные планы. Я тебе говорила: «Так нельзя, ты пропускаешь настоящую жизнь». Но всё, что ты хотела, сбывалось. Сейчас ты живёшь настоящим и виснешь в нём. Два года назад ты пришла ко мне с разбитым сердцем, сегодня – с фантомом, фильмом, который опять вынес тебя из жизни. Ты бежишь из реальности? Что дальше? – строго спрашивает она у меня.
– Не знаю. Но два года назад, когда я вышла из вашего кабинета, всю боль оставила у вас. Тогда у меня ещё случился серьёзный конфликт в семье, – начинаю оправдываться и обосновывать важность наших встреч.
– Для начала разберись-ка со своим одиночеством. Ты ищешь успеха в том, к чему не имеешь никакого отношения, но на самом деле это одиночество. Оно не покидает тебя. Почему ты не впускаешь никого в свою жизнь? – спрашивает она.
– Что с ним разбираться, я уже много лет одна: в компании, толпе, даже иногда среди близких – дело во мне. Это я не отпускаю его. Мне с ним комфортно, не чувствую себя одинокой. Лучше буду одна, чем с людьми, которые не вызывают у меня радости в сердце. Я делала попытки быть с кем-то, но нет – проходит время и меня начинает напрягать чьё-то присутствие, человек становится лишним в моей жизни. Наверно, потому что я не люблю его.
