- Бред! Чистой воды бред: от страха у них начались галлюцинации!

Уступать Напарнику свою возможную, хоть и иллюзорную пока победу Большое Эхо не хотел. "Да чтоб тебя пожрала Тьма!" - сердился он, поглядывая в сторону соперника.

- Но они описали инопланетянку довольно точно: очень высоко поднятый плечевой пояс, выраженная шея... Я считаю, что нужно идти.

- А я считаю, что если мы пойдем, то окажемся в крайне глупом положении. Они собираются ее уничтожить - прекрасно, мы сами хотим того же; но как мы сможем говорить от имени закона, если позволим убить двуногое у себя на глазах или - еще того чище уничтожим его сами? Как-никак убийство двуногих карается смертью...

- Изгнанием, - поправил его молодой сотрудник.

- Назовем вещи своими именами: сколько может прожить выселенный в Звериную равнину? От силы несколько часов, если очень повезет...

- И все же я бы пошел. Хотя бы как неофициальное лицо, - изобразил "недоумение по поводу..." Напарник.

- Иди куда хочешь, - рыкнул Большое Эхо и на всякий случай пнул в бок подвернувшуюся Шеди. - Кстати, а что сообщил Поджарый?

Отдай мне наконец приемник: кто из нас руководитель операции?

- Он обнаружил уже три трупа. Точнее, если считать мертвого зубана четыре. Горожанин и Простой в одном месте и еще один Простой возле посадочной площадки. Вторая группа уже высаживается.

- Причина смерти?

- Горожанин, можно сказать, загрызен дважды: над ним поработали и Простой, и зубан: шея перекушена, брюхо разворочено. С Простыми дела обстоят сложнее: они буквально растерзаны на куски, скорее всего, своими же собратьями. Я правильно говорю? - спросил в микрофон Напарник. Ничего кроме гудения и неразборчивого шума подставивший ухо Большое Эхо не уловил, но Напарник уверенно добавил, что Поджарый информацию подтверждает.

"Только бы Рипли успела сбежать, - подумала между тем Шеди, настраиваясь на передачу предупредительного сигнала. - Скейлси! Вы в опасности! Спасайтесь! Скейлси! Опасность! Опасность!.."

- Счастливо оставаться! - крутанул хвостом Напарник, устремляясь вслед за повернувшими за угол горожанами.

39

Дверь Храма не поддавалась, и вскоре в ход пошли ломики. Правда, не у одного Жатого в этот момент мелькнула мысль: "Что же мы творим... Это не простится!"

- Одну минутку! - незнакомый гибкий и сильный мужчина растолкал нескольких топтавшихся сзади. - Вы так только поломаете дверь, но можете и не войти. Заперто изнутри?

- Да, - ответил кто-то.

- Пропустите меня. Я знаю, что делать.

Напарник оттолкнул Пятно и пробрался к двери, в его лапах возник небольшой металлический прибор с блестящим язычком пламени; язычок вошел в щель, и через считанные секунды дверь распахнулась.

- Вот это да! - восхищенно произнес Пятно.

- Вперед, друзья... Ведь оборотень там?

- Да! Я сам его видел! Четвертая комнатка... - поспешил вставить Жатый. После того как бегство не получилось, он был готов выслуживаться, чтобы соседи забыли о его минутной слабости.

- Пошли! - влетел в зал Пятно.

Светильники тихо чадили - масло в них подходило к концу, и кое-где огоньки потеряли симметричность.

- Здесь, - прошептал Жатый, останавливаясь перед занавеской. Охвативший его трепет подействовал на него едва ли не сильней, чем страх. Жутко увидеть оборотня, но - вломиться в Храм... Как знать, какое проклятие падет после этого на его несчастную голову?

- В четвертой, говоришь? - переспросил Напарник.

- Да... Только... Раз они закрыли входную дверь, оборотень мог спрятаться... - Жатый поник и искал способа убраться из-под чужих взглядов. И дернуло же его первым прийти сюда! Ведь получается, что теперь он главный виновник этого кощунственного вторжения...

- Хорошо. - Напарник остановил его жестом. - Теперь делаем так: в зале спрятаться, как вы видели, невозможно. Остаются комнаты. Забудьте о колдовстве - я знаю об этом существе немножко больше вашего, во всяком случае, здесь оно не причинит вам никакого вреда. Мы сейчас разойдемся по всему коридору, так, чтобы крайние выходы были отрезаны, и будем заглядывать во все комнаты по очереди. Вопросы есть?

- Есть, - Пятно зло посмотрел на новоявленного командира: ему вовсе не хотелось уступать ему эту так удачно захваченную роль. - А кто ты вообще такой, чтобы здесь командовать?

- Я - единственный среди вас профессионал, - уклончиво ответил Напарник. Еще вопросы будут?

Желающих спрашивать, вопреки его ожиданию, не нашлось.

- Тогда действуйте.

- Все слышали? - подключился к командованию и Пятно. - Расходимся по коридору - и вперед.

Напарник посмотрел на него не без оттенка презрения, если не идущего свысока сочувствия, но промолчал. Что ж, если этому чудаку так хочется покомандовать и вообразить себя важной персоной - пожалуйста, лишь бы не мешал... Первые результаты прочесывания не заставили себя долго ждать. По очереди горожане-охотники входили в комнаты и выходили оттуда с разочарованным видом: нигде не находилось и следа пребывания странных и неуместных в Храме гостей.

- Довольно, - сказал наконец Напарник, когда и последняя комната оказалась пустой. - Вы все хорошо смотрели?

- Я перерыл все тряпье...

- Я не слепой, чтобы не заметить двуногое в комнатушке из четырех голых стен... - загалдели охотники-любители.

Профессионал снисходительно выслушал всех до конца и солидно изрек:

- По-моему, у вашего друга было обычное видение...

40

"Почему он мне помогает? - думала Рипли, спеша за священником по извилистому коридору. - Почему он поверил мне, чужой, после того, как я призналась в том, что убивала его сородичей? Почему Скейлси так любит меня, что готова сделать невозможное по одному моему слову? И главное - как я смогу вернуть им этот все время растущий долг?"

- А они точно не найдут дверь? - весело болтала со священником Скейлси.

- Не бойся. Она хорошо замаскирована... Наш Храм был построен еще в древние смутные времена. Тогда многим приходилось спасаться бегством - и ни разу ни один из моих собратьев, работавших в этом Храме, не отказал нуждающемуся в помощи... Хоть - как знать, шло ли это на пользу спасенным: ведь выжить - это далеко не все... Конечно, многие после этого меняли свое отношение к миру, но вправе ли я упрекать тех, кто не смог этого сделать? Нельзя прийти извне и сказать кому-то: "Будь добрым", или: "Будь умным". И ум, и умение жить добром дается свыше...