Он подумал, что возможно зря беспокоится и что все из-за инстинкта опасности, который обострился в последнее время. Дочери двух пусть не самых больших, но все-же очень крупных шишек в Администраторуме – что с того? Когда опять по всему сектору начнутся кластерные бунты, где будут влияние и возможности их родителей? Вот там и будут… Нет, их ищут конечно. Наверняка ищут. Но слабо частным охранникам и Патрулю найти людей, которые могут пройти весь кластер насквозь, ни разу не попав в объективы камер наблюдения.

Немного повернув кресло, Старый Скунс посмотрел на спящих девушек, из одежды на которых была только майка на Мире. Теперь, когда он поднялся, им стало холодно и они, не просыпаясь, сползлись вместе. Мира обняла сестру и прижалась к ней. Вот так и спят на полу в жилых ярусах люди, у которых ничего нет, кроме одежды и браслета-идентификатора. На нижних уровнях бывает довольно холодно, если не работают калориферы вентиляционных систем. Впрочем, и у него не было ничего, чтобы укрыть их.

Однако девушек наверняка ищут… Он сидел и думал, что можно предпринять.

* * *

Мира открыла глаза, с удовольствием ощутив под боком не керамопласт, а роскошный мягкий матрас. В коридорах те, у кого такой есть, считается богачом. Даже драную подстилку можно сдавать в аренду, или валяться на ней самому, подключив к браслету портативный экран. А тут – большой и чистый, причем всего на двоих.

Рядом заворочалась Ольга. Всхрапнула, перевернулась на другой бок и свернулась клубком, обхватив руками колени. Мира, не долго думая, щелкнула сестру по заднице. Та сразу проснулась, вскочила, но посмотрев в сторону кресла, ограничилась тем, что погрозила ей кулаком.

– Проснулись…

– Старый, ты не спишь что-ли? – спросила Мира, оглядываясь в поисках своих штанов.

– Глупый вопрос. Если бы спал, то не ответил бы, а если нет, то зачем спрашивать?

– Опять ты занудничать начал… Поесть бы!

– Приготовь брикеты.

– Тема!

Штаны нашлись на полу, рядом с кроватью. Мира натянула их и полезла в шкафчик.

– А пока пайки варятся, садитесь и рассказывайте, как вы докатились до жизни такой. Не делай удивленное лицо. Запросы я составлять умею и мой инженерный допуск к информации никто отменить до сих пор не догадался. Сеть сдала вас с потрохами. Чего вам под крышей не жилось?

– Если с потрохами, то ты и это знать должен.

– Запрос еще в работе, идет рекурсивный анализ связей. От вас узнать будет быстрее и проще.

– Да чего тут рассказывать?..

История девушек была простой, как монета в два кредита. Жили-не тужили, потом связались с местной бандой, но посвящение проходить отказались, слишком уж оно там было противным. На них объявили охоту. Пришлось сматываться вниз, куда молодые отморозки с верхних ярусов соваться опасались. Теперь, с новыми татуировками на груди, путь наверх для них тем более был закрыт.

– Эль-Капитано знает вашу историю? – спросил Старый.

Так звали парня, с которым он разговаривал на сходке и который отвечал за ту часть жилого яруса.

– Мы рассказали. Он сказал, что это не мешает.

Он кивнул. Это действительно не мешало принять их в банду. Они были “ничьи”. Как в таких случаях говорят: “С белой кожей”. Эль-Капитано все сделал правильно. На верхних ярусах всегда есть, чем поживиться, а девчонки, раз уж они оттуда, знают их хорошо. Немного поднатаскать их, показать опасные и безопасные места – и они смогут ползать там самостоятельно.

“Скунсы” никогда не признавали никаких границ и другим бандам приходилось с этим мириться. Очень сложно воевать с теми, кто не принимает открытого боя, но всегда может, используя свои знания коммуникаций кластера, оказаться у тебя за спиной. Тебя выследят и нанесут удар, когда ты этого совсем не ждешь, или придумают что-то еще, например проломят какую-нибудь трубу прямо над твоим ярусом, после чего все вокруг зальет канализационными стоками. А может случиться так, что просто щелкнет тихонько разрядник из незаметного отверстия в воздухопроводе вентиляции и твои друзья, стоящие рядом, даже не поймут, почему ты упал.

Зато дружить с ними было очень выгодно по тем же самым причинам. “Скунсы” протаскивали между ярусами контрабанду, сопровождали техников к местам аварий, шпионили, крали все, что плохо лежало и занимались прочими полезными делами. Их знали и уважали. А начиналась банда со Старого Скунса и трех малолетних сопляков, одного из которых сейчас звали эль-Капитано, второй давно погиб, зато третьему повезло устроиться на работу в техническую службу, где он быстро пошел вверх по карьерной лестнице, поднявшись в итоге до верхушки Администраторума.

Что было – то было, травой поросло… Мир тесен, что поделать? Приходится с этим жить. Старый Скунс присмотрелся к Ольге, пытаясь разглядеть знакомые черты, но ничего похожего на того, третьего пацана, не нашел. Сообщение, что дочь нашлась, он ему уже послал, но ответа пока не было.

Между тем автокухня превратила брикеты армейского сухпая в контейнеры с аппетитно пахнущим содержимым.

– Это последние были, – заметила Мира, облизывая пластиковую ложку. – Больше нету.

– Еще бы! Вон сколько дармоедов собралось, – буркнул Старый. – Придется возобновить запасы.

– Где?

– Увидишь. Ешь пока. Вечера дождемся, когда дневная смена свалит – тогда и пойдем. Можно и днем, конечно, но зачем лишний раз рисковать?

* * *

– Ми, скажи, какие функции имеются у твоего идентификатора?

Девушка недоумевающе посмотрела на узкий браслет, застегнутый на ее запястье.

– Как какие? Это идентификатор. Ну… для Патруля, чтобы они знали, кто ты.

– Телек можно смотреть… – подсказала Ольга.

– Ага, точно! Телек. Ты им тогда люк открыл, значит еще и ключ электронный.

– И все? – Старый Скунс усмехнулся. – Не много же вы знаете. Для приличных девушек с верхних уровней очень даже не много. Телек…

Он усмехнулся.

– А что еще?

– Население кластеров стремительно глупеет. Еще поколение назад даже ребенок знал, что наручный идентификатор обеспечивает во-первых: его право на информацию, а во-вторых: его право на личное пространство. Вы видели в моей берлоге компьютер, к которому присоединены монитор и шлем? Не видели. А почему? Потому, что его там и нет. Именно эта вещичка на запястье управляет и шлемом, и мониторами. Обыватели не умеют подключать к ней ничего, кроме портативного телевизионного приемника, но на самом деле с ее помощью можно командовать орбитальным штурмовиком, как подключенным устройством. Право на информацию – это гораздо более общее понятие, чем просмотр новостей и блогов.

– Ты меня сейчас прямо заинтриговал, Старый… – сидевшая рядом с ним на корточках между огромными контейнерами Мира посмотрела на него с интересом. – У тебя что, есть орбитальный штурмовик?

– Сомневаешься?

– С тебя станется… А что, правда есть!?

– Как-нибудь покажу.

– Ну не, Старый, я не верю. Признайся, что соврал!

Не ответив, мужчина вытащил из кармана небольшую коробочку и нажал пару кнопок на своем идентификаторе. Подождал. Повторил нажатие, уже по другому.

Девушки переглянулись. Для них происходящее выглядело какой-то магией.

– Что это ты делаешь? – спросила Ольга.

– Ввожу коды управляющей последовательности. Готово!

На коробочке зажегся маленький красный огонек.

– Как? На нем же нет клавиатуры.

– Есть. Пять кнопок. Знаешь, что такое двоичная система? Если ты можешь закодировать четыре бита, то ты сможешь книгу на идентификаторе написать. Вообще-то можно и одной кнопкой обойтись было, но когда их разрабатывали, решили, что пять будет лучше.

– Четыре бита – это что?

– Так и знал, что для тебя это темный лес.

– Что такое “лес”?

– Потом расскажу. Давай шлем, Олэ!

– Держи.

Коробочка, щелкнув, вошла в предназначенное для нее гнездо.