Выпалив всё это на одном дыхании, я глубоко вздохнул и выжидательно посмотрел на врача. Тот молча снял очки, достал платок и несколько раз тщательно протёр стекла, после чего, водрузив окуляры на нос, снова посмотрел на меня. Вздохнул.

– Нет, нам положительно надо будет с вами хорошенько побеседовать. О половой жизни, о беспорядочных половых связях и том, чем они грозят. Но не сейчас. Пока вернёмся к эликсиру. Петр Алексеевич, – очки Витольда Евгеньевича блеснули, – как по-вашему, кому и для чего нужен эликсир?

– Ну, – потёр я подбородок, – в первую очередь, конечно, женщинам. Чтобы у мужика стояло. Чтобы его трахнуть можно было.

– Мда… – врач опять вздохнул и покачал головой. – Коллеги успели меня просветить насчёт вас, всё-таки вы достаточно известная личность – нечасто объявляется пропавший без вести великий князь. Но я не думал, что всё настолько запущено.

Помолчав с минуту, он пробормотал:

– С чего бы начать… – затем сощурился, отводя взгляд в сторону, и внезапно спросил: – Как думаете, сколько мужчин получали травму, подобную вашей, до изобретения эликсира в тысяча девятьсот сорок девятом году?

– Не знаю, – ответил я.

– Почти пятьдесят процентов. Каждый второй, – сообщил мне врач. – А после изобретения?

– Меньше? – предположил я.

– Намного, – кивнул собеседник, – менее одной десятой процента.

– Ого!

– Да, именно, – взгляд Витольда Евгеньевича вернулся ко мне. – Хоть производится он с помощью магических манипуляций и официально называется “эликсиром Блаватской” по фамилии женщины, впервые его создавшей, но фактически автором является её муж Фёдор Игнатьевич Блаватский, доктор медицинских наук и весьма известная в узких кругах личность. За это изобретение его жена получила императорскую премию, а сам Фёдор Игнатьевич – благодарность и признательность всех мужчин, и не только империи. Но не в этом суть. Главное то, что эликсир выполняет две функции. Первая – это увеличение длины полового члена, потому как львиная доля травм происходит, когда мужчина находится в классической миссионерской позиции снизу, а женщина – на нём, сверху, и двигается слишком интенсивно и с большой амплитудой. Сами понимаете, чем длиннее, тем сложнее ей с него соскочить.

Я хмыкнул, кивнул, соглашаясь, а врач продолжил:

– Вторая же – это придание пещеристому телу большей эластичности. Соответственно, даже если инцидент произойдёт, то ничего кроме секундного дискомфорта вы не почувствуете и подобной травмы не получите. Впрочем, у препарата обнаружилось одно побочное действие, которое в дальнейшем сохранили как третью и довольно немаловажную функцию – это полная контрацепция во время и на некоторый период после применения.

– Так вот вы о чём говорили, – прозрел я.

– Да, – кивнул врач. – Однако сейчас функция контрацепции в общественном сознании занимает даже более сильное место, чем остальные свойства эликсира.

– Хм… – я почесал затылок. – Понятно, почему я про залёты не слышал в гареме.

– Что? – переспросил Витольд Евгеньевич.

– Да я говорю, что когда был наложником в гареме, все женщины регулярно спали с парнями, но беременных я не видел, – объяснил я. – Выходит, это всё из-за эликсира?

– Правильно, – подтвердил мужчина.

– Значит, – принялся я рассуждать вслух, – если хотят забеременеть, то эликсир перестают употреблять?

– Верно, но тогда женщине нужно действовать намного осторожнее.

– Это же, – прикинул я, – сколько раз я своим хозяйством рисковал?!

А затем до меня внезапно дошло, чем я рисковал вдобавок ещё.

– Погоди-ка, док, – осипшим от волнения голосом начал я, хватая того за рукав халата, – это что получается, каждая, которую я без эликсира, она что, беременная теперь?

– Ну, – посмотрел он на меня с некоторой иронией во взгляде, – женскую физиологию тоже не стоит отметать, период овуляции и прочие моменты, которые вам знать, в общем-то, незачем. Так что не факт, что беременные, но возможность такая существует.

– Вот блин… – пробормотал я, находясь в некоторой прострации от неожиданного открытия. – Неужели я многодетным отцом стану?

– Не драматизируйте, – улыбнулся Витольд Евгеньевич, – как я и сказал, тут необходимо совпадение нескольких факторов. Сколько у вас ещё таких девушек было, с кем вы вступали в контакт без эликсира?

На секунду задумавшись, я прикинул на пальцах, после чего уверенно заявил:

– Шесть точно!

Врач поперхнулся, взявшись за узел галстука, покрутил шеей, словно тот внезапно стал ему давить, и наконец с каким-то изумлённо-восхищённым хмыком прокомментировал:

– Да уж, вы умеете удивлять.

– Да я и сам удивлён, – буркнул ему в ответ, не разделяя восторгов.

– Ладно, – Витольд Евгеньевич поднялся с места, оправил халат и уже по-деловому заявил, – ситуация с вами мне ясна. Мы вас вылечим, не переживайте, но на будущее всё-таки настоятельно рекомендую не пренебрегать средствами защиты. К выздоровлению рецепт для приобретения в аптеке я вам выпишу, а пока отдыхайте. У вас сегодня был тяжёлый день, поэтому советую поспать. Заодно и лечение быстрее пойдёт.

Означенное лечение длилось около недели, за которую мой такой дорогой мне прибор смогли восстановить до состояния “как было”, тем самым несколько умерив мою кровожадность в отношении проклятого Сергеича. И я более не жаждал его непременно четвертовать, хотя наказать за вхождение без стука стоило. В конце концов, сам виноват. Пренебрёг, что называется, всеми мерами техники безопасности.

За эту неделю меня один раз, произведя фурор в больнице, навестили титулованные родители и сестра, что хоть и сумела сдержать смех, но глаза её выдали с головой, а также Марина. Видя в её взгляде чувство вины, как мог успокоил, сказав, в общем-то, правду о том, что в случившемся её вины нет ни грамма. Вроде получилось.

Но ничего, больше я таких ошибок совершать был не намерен, потому, когда к воротам клиники подкатил чёрный внедорожник великокняжеской четы, я, поздоровавшись с шофёрой, первым делом приказал ехать в аптеку.

Ах да, провожать меня вышли чуть ли не все мужчины-врачи, пожимая руку и говоря напутственные слова. Витольд Евгеньевич, гад такой, уговорил меня побыть темой для какого-то его доклада и черновой вариант обкатал на коллегах, после чего те прониклись ко мне небывалым интересом и частенько, пряча улыбки, заглядывали в палату.

Глаза шофёры, когда я притащил из аптеки две полные картонные коробки эликсира, надо было видеть, но ничего не сказав и только негромко присвистнув, она повезла меня обратно в поместье, где я собирался провести с нежданно обретёнными родителями серьёзный разговор.

Великую княгиню с великим князем я нашёл в малой гостиной, где те изволили попивать чай, и, плюхнувшись на диван рядом, мрачно спросил:

– Почему из всего того списка, что я вам отдавал, появилась лишь одна Марина?

– Марина? А, это та, – улыбнулась княгиня.

– Да, та, – ответил я. – Так всё-таки, почему именно она?

– Ну, просто наверное у остальных есть свои дела.

– А может, причина в другом? – сощурился я. – Руслана, Мирослава, Илана, Светлана, Виктория, Кристина… Все, кто не смог приехать. Скажите честно, сколько из них беременны?

От меня не укрылось то, как стремительно переглянулись князь с княгиней. А дальше моя “мать”, секунду подумав, решительно отставила кружку, выпрямившись и, прямо взглянув мне в глаза, по-официрски коротко и твёрдо сообщила:

– Все.

Хорошо, что я сидел, по крайней мере, секундная слабость в ногах прошла незамеченной. Сглотнул, выдохнул с шумом и, помассировав лоб, устало проговорил:

– Нда, вы умеете обрадовать.

– Ты сам спросил, – пожала плечами княгиня. – Хотя нет, я слегка ошиблась, – женщина улыбнулась, – боярыня Златолесская уже успела родить, так что поздравляю тебя с дочкой, – она посмотрела на мужа с хитринкой в глазах, – а нас – с внучкой.

– И почему я узнаю это только сейчас? – произнёс я в пустоту перед собой.