К 8 декабря рубеж вдоль Оки от Гурьево до Ладыжино делился следующим образом: на севере от Кременок до Волковского квартировался 181-й полк под командованием полковника Пауля Малманна. На линии Салтыково – Кузьмищево- Таруса- Ладыжино держал оборону 205-й пехотный полк под руководством полковника Гельмута Рейманна. Это, тот самый Гельмут Рейманн, которого в марте 1945 года Адольф Гитлер лично назначит комендантом обороны Берлина и которого в результате интриг и откровенного саботажа со стороны Йозефа Геббельса 22 апреля снимут с поста. Это, тот самый Гельмут Рейманн, который в 1948 году на Нюрнбергском процессе по делу № 7 «О военном командовании на Юго-Востоке» в отношении своего бывшего командира Лотара Рендулича выступит в его защиту. К личности этого командира стоит добавить, что он был участником Первой мировой войны и с 1920 по 1935 год связал свою послевоенную карьеру со службой в полиции. В 1922—1928 гг. преподавал в полицейской школе во Франкенштайне. В 1928—1932 гг. служил в полицейском управлении в Эльбфельде. В 1933—1935 гг. преподавал в высшей школе полиции под Потсдамом. С 1939 года возглавил новообразованный 205-й пехотный полк, который после Французской компании в 1941 году был переброшен на восток. И Пауль Малманн и Гельмут Рейманн непосредственно подчинялись командиру 52-й дивизии генерал- лейтенанту Лотару Рендуличу, чей полководческий талант, как и амбиции, были весьма востребованы в штабе 4-й полевой армии фон Клюге. Его стиль жесткого руководства, граничащего с фанатичной преданностью идеям национал-социализма, вкупе с даром мобилизации морального духа людей, в будущем не раз найдет свое применение при организации сильной обороны. Будет и личное признание фюрера. Будут и награды. В 1942 году он остановит тотальное отступление войск под Юхновым. Под Рославлем отметится успешной борьбой с партизанами. Этот опыт борьбы он будет доводить до совершенства в Югославии в 1943 году, когда примет командование 2-й танковой армией. В 1944 году, руководя 20-й горной армией, организует безопасный вывод войск с территории Финляндии, используя тактику выжженной земли. В 1945 году, когда поражение Германии станет очевидным, Гитлер использует Рендулича в качестве « сиюминутного гения обороны». Сначала в Курляндии, затем в группе армии «Юг» в Венгрии. Правда, его краткосрочное пребывание на посту командующего в группах армий « Север « и «Юг» не сможет коренным образом изменить ситуацию, но отдельные успехи ему будут по плечу. В истории Второй мировой войны его имя будет связано не столько с достоинством хорошего организатора, сколько с военными преступлениями, в которых погрязнут его солдаты в Югославии. Массовые убийства мирных жителей, жестокое обращение с военнопленными, пытки и депортация населения в концлагеря – все это станет следствием его личных распоряжений и его рьяного исполнения приказов партии. Отличный тактик Лотар Рендулич и бывший полицейский преподаватель Гельмут Рейманн, как командиры , закрепившие свои навыки на полях Второй мировой, представляли из себя очень грозного врага, умеющего сражаться до последнего патрона, не взирая на трудности и жертвы.
А, проблем хватало в избытке. 52-я дивизия занимала участок фронта, протяженностью свыше 30 километров и если осенью воды Оки являлись основной преградой для советских войск, то зимой замершая река открывала путь на западный берег. Да и с численностью дивизии к зиме вопрос кардинально не решился. Из 15 тысяч солдат и офицеров, ступивших на советскую землю, к осеннему рубежу на Оке едва ли добралось чуть более 7 тысяч. Пополнение помогло поднять эту планку до 80 человек в роте, но все же, это не те 100 солдат, положенных по штату. К тому же, основной поток прибывал из Австрии со средним возрастом 18-19 лет, без качественных навыков военной службы. Сказывалась срочность подготовки в тыловых запасных батальонах, в которых набирали призывников по заказу дивизии. Отсутствие зимнего обмундирования отзывалось в плохом настроении солдат куда сильнее, нежели редкие бои с советской разведкой. Приходилось заниматься откровенным грабежом местного населения, чтобы раздобыть зимнюю одежду и обувь. Это тоже не прибавляло оптимизма в преддверие надвигающегося рождества. Им обещали Москву и конец войне. А, вместо этого, неудачный осенний рывок к Серпухову и окончательная остановка. Вынужденный переход к обороне в ноябре в условиях острой нехватки людей заставил командование 4-й армии создавать очаги сопротивления в пограничных деревнях. Пространство между ними оставалось без серьезной защиты. Его нечем было прикрыть. С этими трудностями столкнулись все соседние дивизии. Были они у 260-й, 268-й, 137-й и 17-й под Серпуховым. Были и у 131-й и 31-й в районе Алексина. Обо всем этом, знало командование 49-й армии, когда разрабатывало свой план зимнего контрнаступления. 52-я дивизия представляла собой прекрасную мишень для удара русских войск, но в штабе армии и 13-го корпуса слишком увлеклись наивными докладами от перебежчиков и разведки о том, что русские имитируют силу, которой не имеют. Ложные контрудары отдельных полков, снятых с других участков фронта не смогли создать видимость серьезных подкреплений у 49-й армии. Отсюда, спокойствие в рядах Серпуховской группировки. Но, как покажут грядущие дни – они глубоко и основательно ошибались.
Тем временем, бой 1-го стрелкового батальона за подступы к юго- восточной стороне Кузьмищево, начавшийся около 16 часов дня, оказался ожесточенным. Так, в боевом донесении №7 от 16 декабря, время 16:45: « 1/19 наступая с Бехово на Кузьмищево, остановлен пулеметным огнем до 12 пулеметов из Кузьмищево и минометным огнем до 18 минометов с западной окраины Кузьмищево. В течении двух часов ведется бой. По неточным данным убиты 5 человек, раненых 75 человек. Батальон наступает при поддержке 32 ГОМД. По деревне дано два залпа. Батальон достиг вост. берега р. Ока .1 рота находится в 500 метрах от юго-восточной окраины Кузьмищево.» Эта скупая информация в недостаточной мере отображает реальное положение дел 1- го батальона, и я вынужден обратиться к журналу боевых действий бригады, для получения более конкретного описания . При этом, я обратил внимание, что запись в журнале от 16 декабря не содержит подробную информацию об описании наступления. Возможно она была сделана в день наступления или же следующим днем . Более того, согласно записи, атака бригады на д. Кузьмищево была не 16-го, а 17 декабря, хотя боевые донесения опровергают это. Вот эта запись от 17.12.41., выполненная карандашом.
«…. не имея точных данных о противнике и не имея время на организацию командирской разведки 19 сбр с хода от д. Конюшино развернулась и вступила в бой с противником нанося главный удар правым флангом 2м и 3м батальоном через д. МИТИНО на северо восточную окраину КУЗЬМИЩЕВО , сковывая перед фронтом КУЗЬМИЩЕВО 1-м батальоном. Для освещения и прикрытия левого фланга был выброшен развед. отряд в составе РР и двух взводов автоматчиков который к исходу дня ворвался на сев. запад. окраину КУЗЬМИЩЕВО и завязал уличный бой. 1 батальон действуя в лоб успеха в продвижении не имел и был скован на подступах к Кузьмищево сильным пулеметным минометным и артиллерийским огнем противника . 2 и 3 батальоны из за плохой видимости (сильный снегопад) потеряв ориентировку к моменту завязки боя 1-м батальоном и разведотрядом к указанному месту не вышел в результате чего РО и 1-й батальон через 4 часа боя отошли на исходные позиции, понеся большие потери. В этом бою погибли смертью храбрых командир РР и комиссар РР, командир роты автоматчиков и роты ПТР и др. командиры и политработники. Разведотряд потерял 70% своего состава….».
Запись удивительным образом описывает события, прошедшие днем ранее. Мой вывод основан на следующем: во-первых, в ней содержатся данные, схожие с боевым донесением от 16:45 часов, в части безуспешных действий 1 – го батальона. Во- вторых, снегопад был только 16 декабря, 17 и 18 числа была пасмурная погода без осадков. Это подтверждается оперативными сводками армии и сводками 133-й дивизии за 17 и 18 декабря. В -третьих, информация о 3-м батальоне, который потерял ориентировку совпадает со сводкой от 17.12.41 на 13.30 часов, за прошедший день. В – четвертых, данные в оперативной сводке армии №211 к 5.00 17 декабря за прошедший вечер, в которой: «19 сбр – в результате боя выбила из КУЗЬМИЩЕВО до двух рот противника и заняла этот пункт. К исходу 16.12.41 вышла на дорогу 1,5 км. запад. КУЗЬМИЩЕВО. Бой в течении ночи продолжался.» окончательно свидетельствует о правильности моих выводов. Также я обратил внимание на то, что в журнале имеется упоминание об успешных действиях разведотряда на северо-западе деревни. Между тем, боевыми приказами № 5 и № 6 от 16.12.41 г. разведотряд должен был выступить из БЕХОВО и действовать совместно с 1-м батальоном, прикрывая его левый фланг со стороны ИГНАТОВСКОЕ, ТАРУСА. Учитывая эту информацию, мне совершенно непонятно- каким образом разведотряд оказался на северо-западной окр. Кузьмищево, когда он должен был действовать на юго-востоке. В таком случае разведотряд должен был совместно со 2-м и 3-м батальонами выступить из МИТИНО вопреки ранним приказам, либо по фронту пересечь линию с юга на север, форсируя перед пулеметами противника, что маловероятно, а продвинуться отряд мог только на юго – западную окраину КУЗЬМИЩЕВО. Кстати, разведсводкой армии №61 от 16 декабря на 21.00 ч. информация оперативной сводки о взятии КУЗЬМИЩЕВО не подтверждается. По сему уверен, что запись в журнале соответствует действительности и разведотряд действительно вел уличный бой на юго-западной части Кузьмищево, но не имея поддержки, был вынужден отступить с большими потерями. В качестве обоснования этого тезиса можно привести тот факт, что в военной терминологии фраза "занимать населенный пункт" еще не означает, что войска владеют им. Это важно для понимания сути сообщения. В такой связи, записи в журнале в целом совпадают с сокращенными данными в сводке. Сведения в армейской сводке касательно вытеснения двух рот противника подтверждений в ходе исследования не нашли, но допускаю, что в результате уличных боев часть немцев могла отойти из КУЗЬМИЩЕВО , с последующим возвратом полного контроля над деревней.
