На небольшой стоянке у парка было полно машин. Большой внедорожник закрыл двум из них выезд. Олег ждал коллегу. Он был птицей вольной. Жену схоронил давно, дочь воспитывал один с пяти лет. Сейчас девочке было пятнадцать, она делала потрясающие успехи в учебе, однако более всего к себе ее тянула живопись. Девочка писала потрясающие картины, была очень внимательна к деталям, и это, как считал Олег, она унаследовала от него. Все десять лет он был для девочки и папой и мамой. Он знал, что такое детские истерики, неприятности в школе, адаптация, бессонные ночи и детские больницы. Женщины были в его жизни явлением постоянным, он был рад ухлестнуть за каждой симпатичной дамой, однако ни одна из них порога его дома не переступала.

– Здравствуй! – сказал Олег, крепко пожимая руку коллеги и с прищуром смотря на кубик.

– Здорово. Как добрался?

– Нормально. Долго плелся за разметчиком дороги, четыре часа в пути. Куда дальше едем?

Алексей показал рукой направо.

– Давай на окраину города. Дорогу по ходу покажу. Посмотришь одно место, там мужчина отравился десятого июля в прошлом году, потом еще кое-куда заедем.

– Хорошо! Погнали!

Дорога в этом направлении была хороша в такую жаркую пору, тени от зданий и деревьев ложились темным узором на асфальт, приносили прохладу. Это позволило немного расслабиться Олегу. В Москве дел было невпроворот. Разобравшись с основными и наиболее важными вопросами, он поспешил на выручку своему хорошему другу. Бумаги дошли до него неделю назад. Тогда он еще не мог покинуть столицу, н адо было завершить работу. Теперь все его внимание было сосредоточено на местном расследовании.

– Вот, остановись тут! – сказал Алексей, удрученно покрутив кубик Рубика.

Олег оценил страдания коллеги. Он и сам когда-то играл в куклы с дочерью. Ему это занятие было не по душе, хотелось посмотреть новости, просто полежать на диване, однако девочка любила игрушки, и ей нужно было внимание. Все приходило со временем. Он привык готовить, поддерживать порядок, говорить со своим ребенком, научился тому, что обычно делает мать. Родительский путь был для него нелегок.

Олег взял кубик у Алексея, повертев его перед собой, увидел цепь переходов, затем совершил два десятка поворотов и отдал собранную головоломку обратно.

– Спасибо! Тут практика нужна, что сказать!

Выйдя на дорогу, мужчины спустились с обочины на луг. Трава тут была уже зрелой, от жары и отсутствия дождей она полегла и высохла.

Под дорогой была врыта огромная бетонная труба. Она была настолько широкой, что по ней с легкостью могла проехать машина.

Алексей набрал номер свидетеля.

– Григорий Николаевич, подходите к месту!

– Хорошо, иду! – ответил дребезжащий окающий голос.

Олег зашел внутрь трубы, осмотрел рыхлую землю, затоптанную коровами.

Что он тут мог найти? Да ничего! Иногда ему попадались улики, пропущенные группой, но тут искать было нечего.

– Пришел я! – послышалось рядом с трубой.

– Отлично! – задумчиво произнес Олег, прогуливаясь по тоннелю и осматривая бетонный свод. Он взглянул на мужичка, который зашел в тень. На том была большая шляпа, тело от насекомых защищал поношенный спортивный костюм. Свидетель был пастухом.

– Расскажите о событиях того дня!

Мужчина прочистил горло.

– Ну, значит, как оно было! Косим мы, значит, траву вот тут на поляне. Серега говорит, что, дескать, устал он, отдохнуть ему надо. А отдыхаем мы обычно здесь. Тут прохладно, сквознячок есть.

– В котором часу это было?

– Солнце высоко было, значит, в полдень.

– Что дальше?

– Ну, ушел он, я час кошу, другой. Нет его, не возвращается!

Свидетель пожал плечами, потом широко расставил руки.

– Прихожу сюда, а он лежит вот здесь и не шелохнется. Бутылка валяется рядом из-под водки. Я ему: «Серега, вставай, вставай!» А он не отвечает! Чуть сам этой водяры не глотнул! А там отрава была! – возмутился мужик.

– У кого Серега покупал самогон?

– У Лариски из соседнего подъезда!

Алексей догадывался о том, что коллега не успел просмотреть все документы за отведенное время, а потому уточнил:

– Лариска не при чем. В бутылке был метанол. Пятилитровую емкость с отравой мы нашли в подвале того дома, где проживал погибший.

– И что? Больше ничего?

– Нет!

Олег вышел из трубы, посмотрел на Алексея. Его друг был отличным следователем. Ведь именно он обнаружил то, что было скрыто от глаз всех. Все свидетельские показания и улики были собраны им скрупулезно, тщательно, уже проработано множество версий. Олег чувствовал себя спасительной соломинкой, за которую хотели ухватиться. Но мог ли он им помочь?

– Расследование будет долгим. Год или два продлится, как пойдет. Ты ведь это понимаешь?

– Да!

– Куда дальше?

– Съездим в одну деревню!

Алексей повернулся к свидетелю:

– Григорий Николаевич, вы нам больше не нужны, спасибо!

Мужчины поднялись наверх, сели в машину, в салоне которой еще сохранилась прохлада.

– Поезжай в сторону Тумы.

– Что там?

Алексей задержал ответ на минуту.

– Шептунья! – пробурчал он в ладонь.

– Кто?

– Ведьма! Оля хочет, чтобы мы к ней съездили!

Олег посмотрел на друга с беспокойством.

– Ничего не говори! Просто давай сделаем это!

Час в дороге, еще полчаса по грунтовке, и вот они на месте. Среди поля раскинулась деревня. Широкая улица пересекает ее от края до края. Колеи на дороге то тут, то там, а между ними трава запыленная. Дома разные, большая часть старой постройки с наличниками резными, крыльцом. Палисадников ни у кого нет, сад у всех за домом. В жару на улице вся жизнь с одной стороны, тут дома тень дают. На одних лавочках сидят бабули, на других громко спорят мужики, ребятня бегает по улице в одних трусах.

Олег остановил машину рядом с мужской компанией.

– Где дом Авдотьи? – спросил Алексей.

Старик показал в сторону другого конца улицы:

– Вон там! Доедите до конца улицы, дальше пешком по тропе до орешника, увидите лестницу, поросшую мхом, если по ней поднимитесь на пригорок, окажитесь у ее дома.

– Спасибо!

На улице появилась еще одна машина. Она неслась по колеям как по шоссе. Алексей поспешил закрыть окно. Как это обычно бывает, торопившийся, словно на пожар, автолюбитель притормозил у первого поворота и плавно заехал во двор.

Добравшись до края села, они оставили машину прямо на дороге. Здесь улица сужалась, двухколейка превращалась в тропу. Мужчины продолжили путь пешком. Справа от них был холм, поросший орешником, а слева – взгорье со зрелой полевой травой. Красота! Не видно далей земных, поле плавно уходит прямо в голубое небо к солнцу.

Тропа огибала подножье холма, заходила пару раз в орешник и выныривала из него.

Мужчины нашли полусгнившую деревянную лестницу. Тут орешник рос в три ряда, плотная поросль создавала прохладный тенистый туннель. Они поднялись по ступеням и опять вышли на солнце. Посреди прогала стоял небольшой кирпичный дом. Его стены были окрашены бежево-розовой краской, крыша покрыта старой коричневой черепицей. От колышка к колышку тянулись вокруг участка веревки, они поддерживали стройные ряды малиновых кустов. Они то и служили хозяевам забором. Дальше шли старые высокие плодовые деревья, они росли достаточно тесно, закрывая двор от солнца. Пожухшая от палящего солнца листва падала вниз. Не было на участке цветов или грядок, только коротко подстриженная трава, несколько кустов смородины и камни, ведущие к коричневой бочке. Возле дома стояла скамейка, сбоку в тени деревьев – дощатый стол и летний душ.

– Ничего себе! – произнес Алексей. – Тут оказывается неплохо!

Стоило им только подойти к малиннику, и из дома вышла старуха с клюкой. Она была небольшой и при этом очень полной. Свободное темно-зеленое платье с мелким цветочным рисунком облегало полную старушечью фигуру со спины и висело мешком спереди. Коричневый однотонный платок с бахромой закрывал ее голову, лоб и рот. На ногах были галоши, на руках – перчатки с отверстиями для пальцев. Жизнь не пощадила старую женщину и выгнула ее спину колесом. Она подняла взгляд на мгновение, оценила гостей, и тут же опять склонилась к земле.