Я поднял голову и встретился глазами с Эйли. Девушка стыдливо отвела взгляд. По крайней мере, из наркотического бреда она вышла. Я попытался размять мышцы, не привлекая внимания Оутса, поглощенного избиением вампиров, но первое же движение отдало такой болью в плечах и спине, что я непроизвольно застонал.
— Очнулся! — обрадовался вампир. — Я извиняюсь, что эти придурки, — он пнул растянувшегося на полу кровососа, — испортили тебе все представление. Как самочувствие?
— Лучше не бывает, — съязвил я.
Меня снова лихорадило, зубы непроизвольно выбивали дробь, но я попытался встать и рухнул обратно от судороги в левой ноге. Слезы брызнули из глаз, в носу почему-то закрутило, защекотало, и я чихнул. Чихнул раз, два, три, попытался что-то сказать — не вышло, попытался удержаться, сжав до боли зубы — не сумел, чих прорвался носом, оставив адское жжение в носоглотке.
— О-о-о, — разочарованно протянул Оутс. — Так мы с тобой не поговорим. — Гранд повернулся к вампиру, что притворялся ветошью на полу и снова его пнул. — Принеси парню дозу.
Охранник перестал изображать труп и с неожиданной резвостью бросился исполнять приказ. Я попытался отказаться, но чертово чихание не дало и свое недовольство пришлось выражать энергичным покачиванием головы, от которого у меня шею свело. Зато приступ закончился.
— Не надо дозу.
— Не надо? — проявил участие старый вампир. — Ну не надо, так не надо. Девушке еще раз вколем.
Я поморщился, подавил очередной абсолютно бесполезный приступ ярости и снова чихнул. Шею снова свело, а в глазах потемнело от боли. Я поплыл, потерял ощущение пространства и повис на цепях. Резкое натяжение мышц, связок и вывернутые до упора суставы породили очередную волну боли. Кажется, я пытался сопротивляться, сжал зубы и рычал как битый пес, но сознание заволокло туманом, и я с трудом понимал, что происходит. Даже Юстас не сумел пробиться со своими насмешками. Его фигура расплылась, размазалась по камере, превратившись в одно большое лицо и маленький домашний халат. Почему он в халате и что здесь делают красные огурцы?
Огурцы отрастили крылья как у бабочек и начали летать. Оутс начал говорить, но вместо слов из его рта вырывался холодный шум прибоя. Большое лицо вампира снова расстроилось и ушло, оставив в камере халат и огурцы, а так же Эйли. Девушка говорила. Ее слов я тоже не мог разобрать, но они убаюкивали как ласковый шелест деревьев. Мне стало хорошо. Боль отступила, каменные стены рухнули, уступая место крепким соснам, что росли вокруг Древних камней. Воздух наполнился ароматом хвои и магией земли, я почувствовал себя всемогущим, все мне было по плечу!
А где Эйли?
Я обернулся и увидел, что перепуганную девушку держит один из каменных элементалей, которых периодически рождало это место. Я был безоружен, проклятье, я был голым, но сил и уверенности мне было не занимать. Уверенным движением, которое я не раз наблюдал в исполнении Гарри, я поднял руку и прямо в воздухе нарисовал «взрыв», схватил заклинание, и бросил его в каменную руку, державшую Эйли. Девушка вырвалась из захвата и прощебетала что-то на птичьем…
— Дункан!
— А?
Я с некоторым трудом поднял голову. Она была тяжелой, но не болела. Смешно сказать, несмотря на явное истощение, в некотором роде я чувствовал себя просто отлично.
— Ты как? — спросила Эйли.
— Лучше всех, — ответил я, осознавая, что не вру и это должно быть странно.
— Это пройдет, — пообещала девушка. — Примерно через полчаса боль вернется, но к тому времени вампиры вернутся. Понимаешь?
— Конечно, — согласился я, но что девушка горько вздохнула.
— Дункан, послушай меня и поверь. Тебя еще не отпустило!
— Отпустило? — спросил я, подмечая, что левая сторона лица девушки отдает синевой, белок левого глаз — красный, а из носа к подбородку тянуться две дорожки подсохшей крови. Уши при этом держали звериную форму? Я поочередно прищурил каждый глаз, пытаясь заметить несоответствие в картинке.
— Огурцы еще летают? — спросила девушка.
— Уже нет. Ты тоже их видела?
— Слава богу, нет. Ты разговаривал.
— Похоже, простуда сильнее, чем я думал.
— Дункан, это не простуда. Тебя наркотиками накачали. Началась ломка, ты отключился, и Оутс попытался привести тебя в чувство уколом, но ты начал бредить.
— Проклятье! — выругался я. Отличный был бред. Я, по крайней мере, был дома, в Бреморском лесу.
— Дункан, сосредоточься! — потребовала девушка. — Это важно! Что там было, что ты сделал?
— Откуда такой интерес?
— Ты меня чем-то приложил. Я так и не поняла чем, но если сумеешь повторить, у нас может быть шанс выбраться.
— Я тебя ударил?! Прости! Прости, Эйли, я не хотел! Не хотел, чтобы ты попала в эту ловушку из-за меня. Я пытался взорвать себе голову, тогда тебя бы не мучили, но…
— Дункан! — снова рявкнула Эйли. — Сосредоточься, милый. Я понимаю, что тяжело. Расскажи мне, что видел в бреду. Ты кричал: «Отпусти ее». Что там было? Меня схватили огурцы?
— Не огурцы. Мы были в Древних камнях, тебя схватил каменный элементаль.
— И что ты сделал?
— Оторвал ему руку «взрывом».
— Хм… — нахмурилась Эйли. — Усилием воли, как элементалист?
— Нет, я нарисовал заклинание. Просто… — я попытался поднять руку, но встретил сопротивление ицепи. Тогда я представил, как рисую перед собой центральное кольцо заклинания магией земли и замер, потому что в воздухе предо мной на мгновение расплылась магическая клякса.
Стоп! Что?! Как это получилось?
— Дункан! — окликнула меня Эйли. — Сосредоточься, милый, сосредоточься! Скоро придут кровососы и начнут нас пытать, чтобы вытянуть из тебя информацию.
Фраза подействовала на меня отрезвляюще.
— Минутку, — потребовал я, потер большим пальцем правой ноги за левым коленом, где скопился пот и начертил лечащий примитив на полу. Волна эфира отрезвила мой рассудок.
— Что это было? — спросила девушка. Ее глаза не видели магию, но духовное сердце наверняка ощутило колебания.
— Не мешай, — попросил я, и попытался повторить те самые три руны в воздухе, но эфир тупо разливался облачком по пространству, теряя форму, едва я смещал фокус дальше по воображаемой линии. Я разозлился и попытался надавить взглядом. Странное словосочетание, но именно такую аналогию выдал мой больной, одурманенный мозг. Я активировал заклинание заднего вида, открыл третий глаз и грубо высек короткую линию в окружающем пространстве. Линию которою можно было трактовать как руну «Ис».
Проклятье! У меня получилось!
Если добавить к ней маленькую косую черточку, будет «Лагу» — первая руна лечащего заклинания. Еще девять линий и у меня получилось полноценное рабочее заклинание: не такое четкое как у Гарри, перенасыщенное энергией, с рублеными линиями вместо плавных переходов учителя, но рабочее!
Я выберусь из этого каменного мешка, спасу Эйли, доберусь домой, а потом вернусь и сожгу это проклятое место дотла!
Чертова наркота все еще влияла на мой разум, иначе я не могу объяснить, как воочию увидел пылающий особняк, подозрительно похожий на тот, что был у Грачей, и пару десятков визжащих в огне вампиров. Картинка была настолько приятной, что я расхохотался.
— Дункан, ты меня пугаешь, — сказала Эйли.
— Не волнуйся дорогая, все хорошо, все просто отлично! Нужно только подумать немножко.
— Мне не расскажешь? О вампирах не волнуйся, я слушаю. — Девушка попыталась поднять руку, чтобы указать на звериное ухо, но только зря натянула короткую цепь. Ей, кстати, выделили поводки длиннее и обошлись без сфер на руках, хотя у перевертышей в таких ситуациях шансов выбраться больше. Вампиры видимо несколько переоценивали мои возможности. Хотя, возможно это я себя недооценивал.
И так, предположительно я могу взорвать камень, в который вмуровано крепление, но это будет громко. Я могу размягчить камень, и это будет гораздо тише, даст мне некоторую свободу, но тут по четыре крепления на двоих мне ни за что не успеть избавиться от всех до прихода охраны. Нужны накопители, но для использования пространственного кармана нужно освободить руку. Или не нужно? Что если нарисовать заклинание прямо на стене, вокруг костыля с кольцом, сунуть кандалы прямо в карман и оставить их там? Это должно освободить хоть одну руку, а если за тот же заход удастся вытащить кристаллический клинок, у меня появится инструмент для начертания и накопитель одновременно. Проблема в том, что заклинание кармана большое, трудное и чрезвычайно энергоемкое. Моего личного запаса точно не хватит. Разве что я буду работать очень долго и медленно, постепенно нанося новые символы и подпитывая старый, чтобы не рассосались. Это высший пилотаж, на который я не способен. Но что остается? Сделай либо умри. Да и в обучающую программу Гарри ситуация вписывается как нельзя лучше:
