Пока Иззи медлила с ответом, в комнату решительно, без стука ворвалась Хелена. В руках она держала письмо из налоговой, на обратной стороне которого огромными черными буквами второпях намалевала: «НЕТ!»

Хелена ритмично вскидывала свой лозунг, точно на демонстрации. «Нет!» – она произносила одними губами, но очень выразительно. Иззи замахала на нее рукой, но Хелена подходила все ближе. Вот она протянула руку к телефону.

– Иди отсюда! – воскликнула Иззи. – Кыш!

– Что у тебя там? – спросил Грэм.

– Ничего. Всего лишь соседка по квартире, – ответила она. – Извини.

– Это которая? Толстуха?

К сожалению, голос у Грэма был громкий, поэтому услышала его не только Иззи.

– Она самая! – рявкнула Хелена и попыталась схватить телефон.

– Нет! – вскричала Иззи. – Все нормально. Не надо меня спасать. У нас с Грэмом важный разговор, так что будь добра, отвали минут на пять и не мешай.

Иззи сверлила Хелену суровым взглядом, пока та не отступила обратно в гостиную.

– Извини, – повторила Иззи, обращаясь к Грэму.

Но тот заметно повеселел.

– Значит, мы помирились? Отлично, – с облегчением произнес он. – Как я рад! – Повисла пауза. – Может, зайдешь ко мне?

– Нет! – выпалила Иззи.

– Никуда ты не пойдешь, – объявила Хелена, стоя в дверях со скрещенными на груди руками и устремив на Иззи взгляд, который приберегала исключительно для пьяниц, приползавших в отделение с разбитой головой в полвторого ночи в субботу. – Не пущу, и точка!

– Это просто недоразумение, – объясняла Иззи. – Грэм тоже переживал.

– Так переживал, что забыл, где телефон! – фыркнула Хелена. – Иззи, я тебя умоляю, выкинь его из своей жизни раз и навсегда.

– Хелена, прекрати! – кипятилась Иззи.

Сразу после разговора с Грэмом она залпом опрокинула бокал шампанского, и по всему ее телу растеклось приятное тепло. Грэм позвонил! Набрал ее номер!

– Я думаю, что… может быть, Грэм – моя судьба.

– Ничего подобного. Он просто начальник, в которого ты втрескалась, потому что тебе почти тридцать два и ты готова кинуться на кого угодно.

– Это все здесь ни при чем. – Иззи не знала, как донести до подруги свою точку зрения. – Ты про наши отношения ничего не знаешь. Ты с нами не была.

– Верно, не была, – согласилась Хелена. – Зато я была здесь. Утешала тебя, когда ты рыдала ночи напролет, помогала тебе согреться, когда он отправлял тебя топать под дождем пешим ходом, ходила с тобой на вечеринки, потому что он не хотел, чтобы его видели в твоем обществе.

– Это из-за работы, – промямлила Иззи.

– Ну что ж, поживем – увидим.

– Теперь у нас все будет по-другому. Я чувствую.

Хелена одарила Иззи скептическим взглядом.

– Не попробую – так и буду гадать, – с вызовом произнесла Иззи.

– Удобно парень устроился! Даже задницу с дивана не поднял, – сказала Хелена пустому месту, на котором секунду назад стояла Иззи.

Хелена вздохнула. Никто не слушает добрых советов.

Грэм тоже открыл бутылку шампанского. Его квартира выглядела как обычно: безупречно аккуратный, минималистичный интерьер. Полная противоположность разноцветному, полному безделушек жилищу Иззи. Здесь царили тишина и покой. Из дорогой аудиосистемы раздавался голос Робина Тика. Иззи решила, что это уже перебор. Впрочем, она сама надела свое лучшее серое платье из мягкой шерсти и туфли на каблуке. Да еще и выбрала духи «Agent Provocateur».

– Привет, – открыв дверь, произнес Грэм.

Он жил в довольно нарядном новом доме с ковровыми дорожками на этажах и цветами в подъезде. На нем была свежая белая рубашка с расстегнутым воротом. Точеный подбородок украшала темная щетина. Грэм выглядел усталым и замотанным, но при этом неотразимо привлекательным. При виде него от радости сердце Иззи невольно забилось сильнее.

– Привет, – ответила она.

– Спасибо большое, что согласилась приехать.

«Как она мило выглядит», – отметил Грэм. Не сексуально, как девчонки из ночных клубов в суперкоротких мини-юбках и с длиннющими гривами светлых волос. Да, все это очень маняще и сексапильно, но, честно говоря, иногда Грэм их побаивался. Ну а Иззи просто милая, и все. С ней комфортно и приятно.

Иззи понимала, что надо изобразить равнодушие и договориться вместе пообедать через несколько дней. К тому времени она успела бы опомниться.

Но понимала Иззи и то, что актриса из нее так себе. У Иззи все чувства на лбу написаны. Так какой смысл ходить вокруг да около? Или Грэм хочет быть с ней, или нет. Иззи не намерена понапрасну тратить время, пытаясь угадать, что творится у него в голове.

Грэм чмокнул ее в щеку. Иззи уловила аромат «Fahrenheit»: запах этого лосьона после бритья ей нравился больше всех, и Грэм об этом знал. Значит, готовился.

Он протянул ей бокал. Иззи опустилась на краешек черного кожаного кресла – подделка под «Ле Корбюзье». Такие же эмоции она испытывала, когда пришла сюда в первый раз и очутилась наедине с этим чувственным, обаятельным мужчиной, при одном взгляде на которого она утрачивала способность соображать здраво: смесь нервозности и радостного предвкушения.

– Даже непривычно видеть тебя не за рабочим столом, – пошутил Грэм.

– Теперь я тебя меньше возбуждаю? – спросила Иззи и тут же об этом пожалела.

Не время для рискованных шуточек.

– Мне тебя очень не хватало, – произнес Грэм, устремив на нее искренний взгляд из-под прямых черных бровей. – Наверное, я воспринимал тебя как должное.

Оба осознавали, что это еще мягко сказано.

– Не наверное, а точно, – ответила Иззи.

– Хорошо-хорошо, – кивнул Грэм и положил руку ей на плечо. – Я прошу прощения.

Иззи пожала плечами:

– Ладно.

– «Ладно»? Что это за ответ? Тебе не двенадцать. Если чем-то недовольна, не держи в себе, скажи прямо.

Иззи надула губки:

– Я на тебя зла.

– Мне очень жаль, что так вышло. Это все из-за нашей распроклятой работы. Да что я говорю, сама знаешь.

Грэм замолчал. Вдруг Иззи почувствовала: вот он, самый подходящий момент, чтобы спросить: «Кто я для тебя? Только честно. Куда движутся наши отношения? Я вернусь к тебе лишь при одном условии: если у нас все серьезно. У меня нет времени на интрижки, и я хочу быть с тобой».

Вот что должна сказать Иззи. Вряд ли Грэм еще раз до такой степени перед ней откроется. Представившийся шанс упускать нельзя. Иззи следует обозначить новые правила их отношений и добиться от Грэма определенного ответа.

Но оба сидели молча.

Иззи не произнесла ни слова. Просто не смогла, и все. Знакомый предательский румянец залил щеки. Ну почему она такая трусиха? Чего она боится? Нет, Иззи задаст Грэму прямой вопрос. Непременно задаст.

Грэм пересек гостиную. Прежде чем Иззи успела открыть рот, он уже стоял перед ней, не сводя с нее своих потрясающе красивых голубых глаз.

– Обожаю, когда ты краснеешь, – хрипло произнес он. – Выглядишь очаровательно.

Это замечание, как всегда, заставило Иззи зардеться еще сильнее. Она хотела что-то сказать, но Грэм предостерегающе поднял руку, потом очень медленно приблизился к ней и страстно, жадно поцеловал в губы. Эти поцелуи снились Иззи неделями.

Она отвечала на этот поцелуй сначала нехотя, потом со все возрастающим пылом. Как же ее тело соскучилось по ласкам, по близости! Никто не дотрагивался до нее уже два месяца. Иззи и забыла, какое это блаженство, как ей хорошо с Грэмом, как чудесно от него пахнет. Не в силах сдержаться, она томно вздохнула.

– Я соскучился, – выдохнул Грэм.

Прижавшись к нему всем телом, Иззи осознала: пока что ей этого достаточно.

Только на следующее утро после этой головокружительной ночи, когда Грэм торопливо собирался на работу, ему наконец пришло в голову спросить, чем сейчас занимается Иззи.

Сначала она почему-то не хотела ему рассказывать. Не желала, чтобы в их маленький идеальный мирок просачивалась реальная жизнь. Боялась, что Грэм будет смеяться. Ей нравилось наслаждаться ленивой истомой, нежась в его огромной кровати. Иззи выпала редкая удача: она провела у Грэма всю ночь. Какое блаженство! Она лениво встанет, прогуляется по Ноттинг-Хилл-Хай-стрит, зайдет в «Старбакс», выпьет чашечку кофе, пролистает пару газет… Вдруг Иззи оценила плюсы нерабочей жизни и сразу почувствовала себя прогульщицей.