Либо бомжи, либо собаки сломали её.

«С утра с ней всё будет в порядке», — сказала я себе.

Я встала. Я никак не могла уснуть. Я шла по тёмному холлу в своей негабаритной ночной рубашке и прислушивалась. Вообще не было ни звука. Дверь в библиотеку всё ещё была заперта — по какой-то причине мне очень хотелось увидеть ту книгу, которую Кеззи читала в беседке прошлой ночью, — и когда я заглянула в комнату Кеззи, её кровать была пуста. Внизу напольные часы показывали, что было уже три часа ночи.

Что я делаю? Что я скажу Кеззи, если она поймает меня блуждающей, или что, если это сделает Зенас? Этот ублюдок, вероятно, снова бы меня выебал той дубинкой, которую он использует вместо члена. Я поймала себя на том, что смотрю на старую картину — Джозефа Корвана. Мне было интересно, что бы подумал старик, если бы узнал, что за сумасшедшее психо-дерьмо творится в его колледже…

Следующее, что я помню, это то, что я смотрела в окно кухни.

Вот она снова! Кеззи была в беседке, на столе горела свеча. Она стояла там обнажённая, со своим идеальным телом, снова читая эту книгу. Но в это время… Зенас был с ней.

Он так же был голый, и теперь, когда я видела его без этого тупого костюма горничной, этот парень действительно был наполовину жеребец. Но что они делали? На минуту они оба повернулись спиной к двери.

Я выскользнула на улицу и обошла живую изгородь.

Кеззи шептала что-то, чего я не могла слышать, а затем Зенас…

Он начал покачиваться на месте, как будто он был пьян, его голова кружилась. Я думала, что он упадёт, но потом он вышел из этого состояния и подошёл к Кеззи.

Она встала на колени и начала отсасывать ему.

«Я должна это увидеть», — подумала я и подкралась ближе, как могла.

Мне удалось подойти, может быть, на четыре или пять футов за эти живые изгороди, и у меня был прекрасный вид того, как Кеззи пыхтела с членом Зенаса.

«Блин, она выглядит так, будто ей нужен рожок для обуви», — подумала я.

Член Зенаса был таким толстым, что казалось, будто Кеззи растянула рот. Она вся покраснела и покрылась каплями от пота, а затем оторвала губы от члена и начала просто лизать его языком, как какой-то леденец. В это время Зенас медленно поглаживал свои яйца. Потом он сказал самую странную вещь:

— Это прекрасно, моя милая. Ты прирождённая членососка.

Что за хрень? Это совсем не походило на голос Зенаса.

— И этот сосуд, который ты предоставила мне, особенно приятен, моя драгоценная шлюха. Он такой мужественный. Я чувствую себя до краёв наполненным семенем…

Что это за странный грёбаный разговор? Они, должно быть, занимались какой-то дурацкой игрой, потому что не было и следа акцента деревенщины Зенаса из Новой Англии. Во всяком случае, этот голос звучал как из какого-то Средневековья.

— А теперь, моя осквернённая, у меня есть неутолимая жажда войти глубоко в недра твоей женственности…

Тяжело дыша, Кеззи убрала свой язык от его члена и легла на стол рядом с большой книгой. Она подтянула задницу к краю и подняла колени вверх. Затем она чуть не заржала, как лошадь, когда Зенас полностью вошёл в неё своим стояком.

Он хорошенько прижал её к себе, трахая сучку так сильно, что грёбаный стол двигался в такт его движениям. Похоже, она кончила раза два или три…

— И я вижу, что сегодня ночью за нами наблюдают. У нас нарушитель.

Тогда они оба посмотрели туда, где я пряталась. Они могли видеть моё лицо в щели.

— Выходи оттуда, Энн, — сказала Кеззи.

Я хотела провалиться сквозь землю. Знали ли они, что я была там всё время?

Я вышла с опущенной головой, а Зенас замедлил свои удары.

— Энн. Снимай ночную рубашку, — сказала Кеззи.

— Да ладно, мисс Кеззи, — взмолилась я. — Для такой толстой девушки, как я, унизительно быть обнажённой перед кем-то с таким красивым телом, как у вас.

— О, Энн, я тронута. Какой приятный комплимент, — она впилась взглядом. — А теперь сними свою чёртову ночную рубашку, или я заставлю Зенаса сесть тебе на лицо и насрать тебе в рот.

Вот что мне нравилось в Кеззи. Она была таким чутким, заботливым человеком. Я сняла ночную рубашку, ухмыляясь.

— Ой, какая толстая и довольно неприятная, — сказал Зенас. — Ты придумала для неё какое-нибудь заслуженное наказание?

— О, да, — а затем Кеззи поманила меня пальцем, и я подошла прямо к тому месту, где Зенас практически разрывал её своим членом.

Она протянула руку, схватила меня за волосы и прижала моё лицо к своему животу, когда Зенас снова ускорил движения.

— Энн, ты знаешь, что тебе придётся заплатить за свою «любопытную прогулку», а? А теперь открой рот.

Я сделала это и зажмурилась.

«Сколько спермы она заставит меня проглотить за один день?» — думала я.

Зенас вытащил свой член из неё как раз в нужный момент и выпустил три больших потока спермы прямо мне в рот. Кеззи приподняла меня за подбородок и заставила меня сглотнуть, но Зенас всё ещё не закончил. Теперь Кеззи крепче схватила меня за волосы и повернула моё лицо перед струями.

— Хорошо, хорошо, — прошептала она. — Разрисуй ей лицо.

Зенас полил меня из шланга, обильно. Когда он закончил, на мне была маска из его спермы.

— Правильное и надлежащее помазание, — сказал Зенас.

— Что с твоим голосом? — наполовину крикнула я.

Кеззи прижала мою щёку к своему животу и к этому ублюдку Зенасу. Он сунул свой полутвёрдый член обратно в пизду Кеззи и снова начал её трахать.

— У меня такое впечатление, Энн, что творить такие глупости заставляет не просто любопытство, а жгучее любопытство, — сказала Кеззи. — Что такое любопытство, как не доказательство стремления к знанию?

Я не особо её слушала, потому что знала, что будет дальше. Зенас, конечно, был крепким мужчиной с большим членом, и он также был довольно молод, а молодые парни могли кончить пару раз подряд. У этого парня сочился тестостерон, и я чертовски хорошо знала, что он скоро обрызгает меня ещё больше.

— Но есть одно знание — знание такое великое, Энн, и такое запрещённое, — что нужно заслужить право находиться среди него.

Зенас снова вытащил и — БАМ! — отправил ещё шесть или семь больших брызг кончи прямо мне в лицо. Я была вся пропитана этим.

— Восхитительное высвобождение, — сказал Зенас.

— Бля! Да что с твоим голосом?

— Голос? — Кеззи прошептала мне, эта сучка всё ещё держала меня за голову у своего живота. — Твоё желание знать такое сильное, такое мучительное.

— А что это за книга? — крякнула я.

Она похлопала меня по голове и только усмехнулась.

— О, чувак, ты когда-нибудь перестанешь? — закричала я, когда посмотрела вверх и снова увидела Зенаса.

Он стоял прямо между ног Кеззи, делая из неё отбивную со скоростью света.

— Зенас — очень плодородный молодой человек, Энн, — сказала Кеззи.

— Почему бы тебе просто не дать своему хую отдохнуть! — закричала я, но когда я это сделала, Зенас зарычал и снова прижался к моему лицу.

— Вот и она! — усмехнулся он своим обычным деревенским голосом. — Ещё больше дождя из спермы для толстухи…

Во всяком случае, этот мудак кончал каждый раз ещё больше. Было ощущение, будто десять брызг попали мне прямо в лицо. Когда он, наконец, закончил, он пару раз ударил меня по щеке своим вялым мясом. Шлёп, шлёп, шлёп. Приятное прикосновение, ага. Он действительно знал, как заставить девушку почувствовать себя желанной.

— Я ценю это, Зенас, — простонала я. К этому моменту мне казалось, что всю мою голову окунули в ведро со спермой. — Почему твой голос вдруг вновь стал похож на деревенщину?

— Скажем так, — ответила Кеззи, потирая пальцами моё обконченное лицо, — что эта часть Зенаса вновь вернулась.

— Что? Что это за хрень?

— Ничего, дорогуша. Я просто играю с тобой.

— А меня толстуха злит. Не думаю, что я откажусь от очередного траха, точно так же, как и ты, Кеззи.

— Нет, нет, нет! — заорала я.

— Хм-м-м, перспектива звучит интересно, — промурлыкала Кеззи. — Давай, конечно, Зенас. Попробуем установить наш личный рекорд.