— Значит у нас так и остался вопрос не решённый, с пропажей одной из телег Милтона, если не найдём его добро, высокий шанс того, что квест по сопровождению мы провалим, — сказала Бела и ткнулась спиной в погрустневшего Игоря. От парня сейчас толку мало, он вон, весь в гормонах тонет, а бесстыжая его всё кунает в этот компот эмоций, ни на минуту не даёт отдыху.

— Предчувствие мне подсказывает, что сегодня наша повозка чудесным образом вернётся на своё место.

— Это с чего вдруг такие наивные предположения? — удивился Павел.

— А с того, мой новый знакомый, что сегодня закончится оборот добра в моём мини-мире.

В меня тут же уперлась куча ничего не понимающих глаз. А я невозмутимо достал зелье манны и, выпив его, направил некрос на обретение ещё тройки очков характеристик. Как раз появилось сообщение о завершении предыдущей операции.

— Может быть, пояснишь? А то вообще не понятно, что ты имеешь ввиду, — подал голос повеселевший Нагибатор.

— Ну, раз вам так интересно, то без проблем. Бела, помнишь, мы с тобой недавно до кладбища ходили.

— Да, помню.

— А ты помнишь, что по дороге я совершил доброе дело, а ты нет.

— Я не считаю, что ты совершил доброе дело, ты просто слил деньги какому-то неписю — попрошайке.

— Мало ли, что ты считаешь по этому поводу, важно то, что мой поступок добрым считает сам мир, и реагирует на него соответствующе. То есть, делает доброе дело для меня. Так уж устроено наше мироздание.

— Ну и чушь же ты несёшь, — скривилась в гримасе девушка.

— Почему же, чушь? Сегодня ты это наглядно увидишь. Подожди, думаю, немного до результата осталось.

— Если бы всё было, как ты говоришь, то в мире бы никто не делал зла друг другу. Это бы попросту не имело смысла. А, как мы видим, в мире всё происходит несколько иначе. У запасов любых значимых ресурсов сидят последние подонки, которые отнюдь не хорошие люди, но зато хитрые, алчные, жадные, они без устали, всё время жрут слабых и зазевавшихся. Разве это не так происходит?

— Так, — согласился я, — но по итогу их тоже сжирают такие же, как они.

— Далеко не всегда так происходит, да и пока это случится, человек может прожить целую жизнь, полную радости и удовольствий.

— Так кажется лишь на первый взгляд.

Нагибунька: Да задрали вы!!! Харе философствовать!!!

Все присутствующие отвлеклись на чат. Мда, неплохо было бы голос вернуть нашему новоиспечённому осквернителю. А то мучается парень.

— Эй, Горбин! — крикнул я уже порядком захмелевшему арбалетчику и поманил его рукой к нам за стол.

Тот, подхватив две пинты с пивом, плюхнулся на лавку рядом со мной.

— Горбин, друг ты наш меткий, а не расскажешь ли ты одну историю, которая пахнет незаурядностью и пикантными событиями.

Арбалетчик вначале недоуменно посмотрел на меня, потом перевел взгляд на присутствующих и, сообразив что к чему, поднялся из-за стола с целью уйти. Вернее, попытался подняться, но я его поймал за плечо.

— Да мы ж не с целью поржать, нам бы товарища нашего от недуга вылечить, с которым ты сталкивался. А то достал он молчать, ждать, когда немота сама спадёт, не очень-то хочется.

Горбин сел обратно. После сам поиграл в немого пару секунд и, тяжело вздохнув, заговорил.

— Есть способ снять эту немоту, но способ это дорогой. У алхимиков имеется зелье такое, зелье очищения высокого уровня. Оно снимает данный эффект.

— И всё? — удивился я, — То есть, Нагибунька столько дней молчал, мучился, в то время, как мы могли спокойно снять с него эффект немоты?!

— Двадцать пять золотых, и это минимум.

— Да я же был при деньгах, сняли бы. Горбин, почему ты молчал?

— Так вы не спрашивали, — пожал плечами тот, а потом не удержался, ехидно улыбнулся.

— Горбин… Горбин… — протянул я, — Старый ты засранец, да тебе-ж просто было по кайфу наблюдать за немым игроком.

— Ну, не без этого, — признался непись.

— Горбин, а в чем удовольствие-то?

— Хм… — на пару секунд задумался арбалетчик, — Да, честно сказать, за все годы жизни, Нагибунька — первый человек, с которым случилась такая же ситуация, как и у меня.

— И ты решил позлорадствовать над членом отряда, вместо того, чтобы ему помочь? Горбин, а тебе не кажется, что ты немного неправильно повёл себя в данной ситуации?

— Согласен, паскудненько вышло, — потупился арбалетчик.

— Правильное слово ты подобрал для ситуации, мне кажется, что лучше даже и не придумаешь.

Наступила небольшая пауза, Горбин выдузил молча пинту пива, после чего громко хлопнул в ладоши и потёр руки, будто собираясь приняться за какую-то работу.

— Ладно, прошу прощения, был не прав, но в качестве извинений расскажу вам одну историю.

И одноглазый арбалетчик начал свой рассказ.

— Был я когда-то молодой и невероятно красивый, у меня тогда ещё было два глаза. Теперь-то я просто красивый, — рассмеялся Горбин свой же шутки и продолжил, — Так вот, была у меня тогда одна очень миловидная девушка. Волосы у неё длинные были и чёрные, фигура тоненькая, и сиськи такие, словно апельсинчики — прям в ладонь. Я такие больше всего люблю. Как несложно догадаться, вели мы с ней шуры-муры всякие, и шуры-муры были, прямо скажем, не детские. И всё было прекрасно, до поры до времени. Я даже больше скажу. Это было прекраснее, чем вы предполагаете.

— Это ещё почему, думаешь, ни у кого из нас не было женщины? — вкренился в рассказ Ухо. — Не, не поэтому. Просто я не всё еще сказал. Одновременно с этой жгучей черноволосой девушкой, у меня бала ещё другая, подруга. Любительница единорогов и магии. Она уже была не совсем девушка, больше женщина, но женщина что надо. Такие редко встречаются. С возрастом стала только красивее, а уж в койке просто фурия какая-то. В общем, не женщина, а пожар в борделе. Вдобавок ко всему, она ещё и рыжая была, представьте, какое дикое сочетание. С ней мы занимались ровно такими же амурными делами.

— Да ты у нас, оказывается, умеешь отжигать по взрослому, — проворковала Бела.

— Умею, — согласился Горбин, — загвоздка была в том, что обе этих прекраснейших услады всей моей жизни не знали друг о друге. До поры до времени. И как-то однажды получилось, что они прознали о том, что не являются единственными воздыхательницами моего сердца.

— Не повезло, — прокомментировал бард.

— Ага, я тоже подумал, что всё, приплыл я, только локти буду кусать. А они, представляешь, встретились втайне от меня, пообщались, присмотрелись и понравились друг другу. После чего предложили мне отношения на троих.

— Чего? — удивился я.

— Ага, того самого. Когда они эту тему на троих предложили, я думал что помру от радости. Не верил своему счастью. Ну, в общем, сняли мы одну комнату в трактире на всех. Трактир, скажу вам, очень приличный. Немало денег за ночь отдал. В общем, завалились мы туда с легкой закуской и винишком, обласкали меня девушки. Начали игры вести, мол, я у них в рабстве, и они будут делать со мной всё, что захотят.

— Ммммм?! — промычал Нагибунька.

— Ага, так и было. Привязали меня к спинке кровати, после чего взяли, накормили меня дерьмом гарпии, и это вместо интима.

— Облом, — проговорила Бела.

— Облом не то слово. Оказывается, эти курицы заранее все спланировали. Их новость об отсутствии в наших отношениях моногамии не обрадовала. Как выяснилось, наоборот, даже очень огорчила она их. Огорчила и обозлила.

Так вот, меня дерьмом гарпии и накормили. Но не только накормили, меня всего им измазали. После чего забрали моё имущество и свалили. Арбалет у меня был козырный, жалко его очень. Тоже забрали с собой. У него и имя было. Кусач.

— Кусач? — зачем то переспросил Павел.

— Да, Кусач. Бил в восьмидесяти процентов критом. Руки и ноги в раз отстёгивал. Жаль штуковину. Причём девки куда-то его дели. Не продали в ближайшем месте. Я бы выкупил уже. В общем, так я оказался в очень сложной ситуации. Уж извините, но рассказывать, как я выбирался из неё, где я голый, измазанный дерьмом, накрытый немотой, привязанный к кровати, не буду. Настроение не то.