Да! Непоняточка! Наверное это всё-таки слуховая галлюцинация. Ну, и фиг с ней. Буду настраиваться на позитив. Отпишусь Динке.
По-царски устраиваюсь в кресле-троне за столом-исполином и включаю сеть. Экран размером в окно – это что-то! Мне кажется, что клики по виртуальной клавиатуре в космосе эхом отдаются. Хотя, на самом деле, звуков вообще нет.
Пишу: «Диночка! У меня всё хорошо. Я на борту «Кроу», стартуем через час. Целую»
Тыцкаю – отправить и с чувством глубоко исполненного долга врубаю трек «Золотой саксофон», запускаю кресло на расслабляющий массаж и погружаюсь в будоражащее удовольствие.
Глава 4.
Где-то через полчаса, Глюк напоминает об отлёте и о том, что капитан и команда во время старта просят воздержаться от перемещений по кораблю. Можно подумать мне есть кому махать белым платочком на прощанье… Ладно, продолжу релакс.
Наверное я заснула. Потому что открываю глаза, а вместо экрана, тоже ушедшего в спящий режим, вижу черный бархат пространства и звёздную бесконечность разбросанную по нему. Красиво и торжественно. Это зрелище слегка подавляет величием и мощью. Что с меня взять – провинциалка. Однако можно было бы и пообедать.
– Глюк! Скажи пожалуйста, а какой у нас сегодня распорядок дня?
– Обед в столовой в четырнадцать часов; остановка на Луне в пятнадцать часов; знакомство с командиром и командой в кают-компании в шестнадцать часов; обзорная экскурсия по кораблю в семнадцать часов; ужин в столовой в восемнадцать часов; старт из Лунапорта в двадцать один час.
– Спасибо, Солнце! – благодарю я.
Машинка зависает.
– Прошу прощенья, госпожа Лаврова. Фраза про Солнце, не понятна. Не могли бы вы уточнить, какая именно информация о Солнце вас интересует?
«Да, Тома, это робот. А потому прибереги свой словарный запас для гуманоидов. А то запаришься машинке объяснять, что ничего плохого не имела в виду». Вслух выдаю:
– Нет, Глюк, спасибо. Информации не нужно, я оговорилась.
В этот момент у двери раздаётся звук зуммера. Кого там ещё принесло? Надо сначала посмотреть. Если опять эти бесноватые, даже открывать не буду. Смотрю, старпом, но теперь в форме и с ним ещё один в похожем прикиде. Поняли, что я их разглядываю и второй представляется:
– Госпожа Лаврова, я капитан корабля, откройте пожалуйста.
Подчиняюсь, власть как-никак. Они входят, предлагаю присесть на кушетку. Стульев в каюте нет, не на кровать же их усаживать. Сама располагаюсь в кресле и жду когда мне озвучат цель визита. Старпом нервничает, но молчит. Капитан выглядит растерянным.
Пользуясь моментом бесцеремонно рассматриваю их. Капитан тоже скайроанец, хотя, не так красив и молод как его помощник. Белая форма им идёт. Кожа капитана скорее выглядит смуглой, а не сиреневой. Роста они примерно одинакового. Капитан, в отличии от старпома, не такой рельефный в смысле мышц, но и не задохлик. Оба коротко стрижены, и потому не понятно какого цвета их волосы.
– Чем обязана вашему визиту? – не выдерживаю первой.
Капитан смотрит на меня и тут я понимаю, что его глаза ещё чернее старпомовских. Интересно, у них все мужики черноглазые что ли?
– Прошу прощения, за вторжение, – наконец решается капитан, – произошло небольшое недоразумение, чтобы его разрешить мне необходимо взглянуть на ваши документы.
– Нет проблем, – бормочу я, и снова направляюсь к шкафу, опять достаю сумку, опять вынимаю стопку карточек и теперь уже протягиваю их капитану.
Тот просматривает, встаёт и с обреченным вздохом, возвращает обратно.
– Извините, – говорит, – всё в порядке. У нас к вам нет никаких претензий. Мы рады приветствовать вас на борту нашего корабля и надеемся, что вам понравится полёт.
Сказал и пошел к двери. Старпом задыхается от нахлынувших на него эмоций, но следует за командиром. Выходят ничего не объяснив. Я же, закрываю за ними дверь и в недоумении останавливаюсь, прижимая к груди сумку. «Боже ж мой, да я прекрасно понимаю, что всё дело в каюте. Мне она, конечно, нравится, но упираться рогом я не собираюсь. И если бы меня сразу вежливо попросили поменяться, пошла на компромисс и не стала бы обострять ситуацию» Размышляя так, решаю остановить менжующуюся парочку и уладить конфликт мирным путём. Но путаю кнопки и включаю видеофон. Они не ушли. Старпом так завёлся, что выясняет отношения с капитаном на месте. Разговаривают громко и резко. И, о чудо! Я опять понимаю скайроанскую речь! Дверь открывать передумала. Стою, слушаю.
– Назим, я не понял, почему ты ничего не сделал?
– Потому, что не нашёл для этого причин.
– Как? Ты допустишь, чтобы это старуха летела в лучшей каюте? Ты же знаешь Лорейду. Почему нельзя переселить эту бабку? Тебе что, нужны лишние проблемы?
– Начнём с того, что я не желаю больше создавать проблемы другим. А Лорейда, нашла бы к чему придраться даже в идеальной ситуации. У этой, как ты говоришь, бабки все документы в порядке, и оформлены они полгода назад. Не знаю, сама спланировала или кто-то очень хотел чтобы она летела с комфортом? Но факт остаётся фактом – это её законное место. Да, она не молодая, не красивая тётка, но она имеет полное право нас послать с нашей молодостью и желанием её подвинуть!
– Назим! И ты из-за этой старой коровы не пойдёшь мне на встречу?
– Юл, опомнись! В чём проблема? В цифре семь на двери каюты?
Они продолжают выяснять отношения, попутно награждая меня кучерявыми существительными и оскорбительными прилагательными. Становится совсем противно. Отключаю видеофон и передумываю идти на компромис. Толстые, старые коровы – они такие, как упрутся их не сдвинешь. Возникшее желание радоваться угасает, заваливаюсь на кровать, натягиваю покрывало и начинаю упиваться жалостью к себе.
Глава 5.
Обидно, заплакать что ли? Но слёз нет. Наверное, я их уже давно выплакала. Потому что это – рядовая ситуация, во всяком случае для меня. Их было так много, что я привыкла. К тому что толстая, к тому что старая, к тому что нет смысла бороться и кому-то, что-то доказывать. Я твердо уверена, что внешняя красота не гарантирует владельцу наличие ума и доброты. Но наше общество так устроено, что люди, внешние данные которых отличны от принятых стандартов, вряд ли будут им приняты. Нет, конечно, в глаза этого не говорят, но про себя и в узком кругу себе подобных, пренебрежительно хмыкают и стараются скрыть за равнодушием раздражение.
Раньше, в юности, да и потом тоже хотелось быть такой как все. Я стала, и долгие годы поддерживала эту видимость. В результате бОльшую часть, жизни во всём себе отказывала. Этого не ем – потому что меня разнесёт. Высокий каблук – ни в коем разе, итак дылда, иду по улице и не вижу себе равных. Этот цвет? Ни-ни, ни под каким видом! Он меня полнит, и я в нём слишком заметная. Лет в тридцать мечтала: «Вот стану старой, плюну на все условности и заживу в своё удовольствие! Буду есть что и когда хочу! Буду спать сколько хочу! Буду носить, то что нравится мне! Буду дружить и общаться только с теми, кто действительно близок и приятен!» Вот это время наступило, и я живу именно так. Значит всё хорошо? Значит мечта сбылась? Так чего же я рассиропилась? Кто мне эти козлы скайроанские? Да ни кто, обслуживающий персонал! Когда-то, люди выражали своё безразличие фразой «а мне фиолетово». Вот и мне именно так до всех этих фиолетово-сиреневых снобов. Ха! Гламурненько получилось.
– Госпожа Лаврова! Вас приглашают на обед, – напоминает Глюк.
– Вот и чудненько. Куда пройти для приёма пищи?
– По коридору направо, потом прямо и слева седьмая дверь, – задёт направление помощник.
Переодеваться не стала, благо одёжка не мнётся. Смотрю на себя в зеркало шкафа и снова поворачиваюсь:
– А скажи, друг мой Глюк, в тебе есть функция позволяющая характеризовать людей?
– Да, – удивляет он ответом.
– И что ты можешь сказать обо мне? Только не об анализе ДНК, соотношении костей и жира и прочих физиологических подробностях. Обо мне как о личности? – необдуманно спрашиваю и замираю. «Блин, вот сейчас как выдаст что-нибудь по хлеще этих фиолетовых. Если и он меня «приласкает», то…»