Я кинул сумку в её багажник, и мы уселись в машину. Несколько секунд смотрели друг на друга, а потом стали обниматься и целоваться. Хорошее начало!
– Ну, что, поехали. – сказала она.
– Поехали, как кстати тебе водится по Москве. – она всего как несколько месяцев назад получила права и поначалу в письмах жаловалась мне на то, как ей трудно с этим живется. Вообще она очень любила жаловаться, а мне по плану, нужно было интенсивно ее жалеть. Вот и тут, через какое-то время она мне начала жаловаться в целом, и в частности на девушку, которая у нее в данное время жила.
– И представляешь, у нее там мальчик какой-то появился с недавних пор, приходит теперь иногда за полночь домой и слово ей не скажи. – говорила она мне с возмущением, ловко при этом перестраиваясь по ходу движения.
Мне бы побольше молчать да кивать, как я обычно делаю, ведь впереди маячил долгожданный трахенбахен, но видимо не до конца еще выветрившийся алкоголь и нарастающее раздражение…
Короче черт меня дернул вступить в полемику:
– Слушай, ну, ты же не мамка ее, и потом здоровая молодая девка, ей ведь тоже трахаться хочется. – лучше бы я ей этого не говорил, отчего-то мои слова привели ее в бешенство, она даже чуть не боднула какого-то дядьку на мерседесе, на него и слила первую волну негатива.
– Баран жопоголовый, уебывай на другую полосу, если ездить не умеешь!
Я почувствовал, что-либо секса сегодня вообще не будет, либо он будет феерическим. Вторая волна не застала себя долго ждать:
– Вовик, ты что, бухой что ли?
– Ну, так слегка, чего ты так разошлась, подумаешь, девушка живет своей жизнью, нормальная тема – сказал я примирительно.
– Нормальная тема? Она со мной живет, и потом, Вовик, я же тебе много раз говорила, мне не нравится, когда ты пьяный.
– Да не пьяный я – сказал я возмущенно, – просто мы уже полчаса обсуждаем какую-то девушку, которая у тебя живет, тебе не кажется это странным?
– Мне кажется странным, Вовик, что ты как-то наплевательски относишься ко мне и к моим желаниям. Захотел, бросил, захотел, появился, как ни в чем не бывало, да еще и пьяный к тому же.
Тут уже я почувствовал, как во мне возникает волна ярости. Я вдруг подумал, что, наверное, таков и был план: завести меня черти знает куда к себе домой, а там, пользуясь моментом целенаправленно и планомерно от иметь мне мозг, и никакого традиционного секса. Тут я наконец и увидел ее другую ипостась, про которую мне говорили некоторые знакомые. Включилась немилосердная сука, и не было мне пощады. Это была, наверное, месть за то, что я, типа, променял ее год назад на другую. Может поначалу она этого и не хотела, но теперь уже было поздно – «забрало с лязгом упало». Красиво уже не будет.
– Ну так, тормози здесь где-нибудь – сказал я внешне спокойно, хотя внутри меня все кипело.
– Зачем, что ты задумал? – спросила она встревоженно.
– Надо, остановись
Она прижалась к обочине, и я со словами «открой багажник», вышел из машины. Потом я вытащил свою сумку из багажника, открыл ее и достал бутылку рома. Она с тревогой, и вся сразу какая-то присмиревшая, смотрела на мои движения. Я демонстративно отхлебнул из бутылки, сморщился и на миг замер – ром был злющ! Ольга молча смотрела на меня и ждала, что я скажу.
Ярость моя сдулась так же внезапно, как и появилась, но обратку давать уже было поздно:
– Вот теперь я действительно пьяный и буду еще пьяней, поэтому лучше нам тут расстаться. Встреча в этот раз не получилась, может когда-нибудь в другой раз. К тому же мне кажется, что девочки тебе все же больше нравятся, чем мальчики – так чего же себя мучить? Ладно, всего тебе хорошего. До свидания, – я махнул ей рукой и взвалил на плечо свою сумку, она стояла молча, опустив голову.
Когда я перешел на другую сторону дороги, ее машина все еще стояла. Затем я тормознул какого-то джигита на удалой шахе и только тогда она уехала.
В гостинице я не выписывался, так что номер за мной оставался до утра.
Первоначально я предполагал уехать из Москвы на поезде до Бишкека, следуя инструкции шефа, но теперь уже мне показалось нереальным несколько суток колбасится в поезде и поэтому я решил на следующий день лететь туда самолетом. Пока я из номера звонил в справочную аэропорта, на глаза мне попался листок с рекламкой “веселого досуга”. Это было то, что нужно. Я сходил в душ, накатил рому и заказал в номер путанку. Через пятнадцать минут в дверь постучали, но то что я увидел, когда открыл, меня немного озадачило: передо мной стояли двое бандосообразных и меж ними было нечто, отдаленно напоминающее женщину – какой-то страх божий с сиськами. Трезво заценив расклад, я не стал возмущаться, ибо судя по всему, это было чревато, поэтому я просто сказал, что, мол, передумал. Братки уже было набычились, но я вытащил из кармана две тысячные купюры и инцидент был улажен.
Я бы нисколько не удивился, если б узнал, что это такое тут специальное разводилово. В общем, совершенно разочаровавшись во всем внешнем, я был вынужден прибегнуть к самоудовлетворению, после чего благополучно заснул долгим и глубоким сном.
Глава 4
Говорят, люди с годами взрослеют, но это точно не про меня – я, походу, просто старею, да к тому же еще и глупею. В юности помнится, я был намного умнее: любил порассуждать на глубокие темы, в голове были какие-то интересные мысли, спорил, блистал эрудицией, в общем считал себя человеком глубоким, с богатым внутренним миром, разбирающимся в себе и в людях. Куда все подевалось? В детстве, помнится, мамка частенько говаривала: «Все дети, как дети, а ты… в кого только такой уродился?».
Вот и этим утром, мысль о том, что все люди, как люди, а я какой-то цирковой уродец, начала насиловать мой мозг, когда еще последний сон толком не закончился. С этой мыслью я окончательно и пробудился. На душе было мрачно, воспоминания о вчерашнем инциденте с Ольгой, резали меня по живому и выковыривали из памяти прочий негатив, казалось бы, надежно заколоченный в глубины подсознания. Это была классическая похмельная депрессуха – знаем, плавали! Чисто физически – все вроде было не плохо: не тошнило, кости не ломило, даже голова не болела – но душу надо было срочно спасать!
Пока собирался и шел до ближайшего пункта налива, я включил себе в голове спасительные куплеты «Неси меня олень, в свою страну оленью» и еще «Оранжевое небо, оранжевая мама, оранжевое я» и все в таком духе, которые неплохо забивали частоты негатива.
Грех уныния был успешно преодолен в гостиничном ресторане, уже на второй рюмке. И сразу все стало по-другому: я сидел расслабленный на удобном стуле, а утренние переживания казались далекой и нелепой чушью. Впереди меня ждали увлекательные приключения, и я был к ним практически готов.
С билетом на самолет проблем не возникло, проблемы возникали с таможней – дело в том, что у меня оказалось дорожных чеков на большую сумму, чем это было разрешено законом. Но и эта ситуация была с легкостью разрешена, я просто дал денег таможеннику и, как говорится, «таможня дала добро». Уже, когда я летел в самолете, мне позвонила Ольга, тон ее был извиняющийся, и она попыталась было что-то объяснить, но я вежливо ее прервал, сказав, что мол «проехали» и что я в данный момент лечу в самолете, уже на полпути к Бишкеку. Желание не предавать большего значения случившемуся меж нами, по-моему, было взаимным, на том и порешили – довольно мирно друг с другом попрощавшись.
В Бишкеке меня ждал первый серьезный облом: оказалось, что авиакомпания, которая делала рейсы в Дели – обанкротилась, причем еще полгода назад. Знатно я лоханулся, даже мне самому было удивительно, как это я удосужился не выяснить все эти моменты еще в Питере! А я ведь еще на поезде собирался до Бишкека ехать, тогда бы уж было совсем грустно от сознания своей тупости.
Выход нашелся, когда я стоял растерянный с бутылкой пива, у выхода из аэропорта. Ко мне подошел разбитной киргиз, крутящий на пальце связку ключей – типичный представитель отряда таксистых, и спросил, куда, мол, мне надо. И тут я не раздумывая сказал. – В Дели.
