Я ретировался к липе. Застыл под крышей из ветвей. Моя миссия выполнена: мне оставалось только дожидаться, когда вернётся карета.

И ещё я мог наблюдать. За охотниками.

Смотрел на ближайшую ко мне пятерку бойцов. Те ничем не выдавали своего местоположения, почти слились с тенями от кустов. Они напомнили мне сидящую в засаде младшую стаю.

Бывало, мы вот так же прятались в Лесу: дожидались, пока загонщики выведут на нас группу ночных зверей. Представил возбуждение, что испытывали сейчас бойцы тайных. Вообразил, как часто бьются их сердца в ожидании драки.

Отчасти их волнение передалось мне.

Я подставил лицо потокам воздуха, отметил направления, откуда приходили запахи. Пошарил взглядом по саду за забором: отметил, где могли притаиться псы или охранники Карцев. Нашёл места, где удобно преодолеть преграду забора, не выдав себя шумом. Прикинул, каким маршрутом можно быстро незаметно добраться до входа в дом.

Почудилось, что я снова в Лесу.

Давно я не испытывал столь сильного желания обернуться. Стать на четыре лапы, оскалить зубы. Клыки и когти — вот оружие настоящего охотника! Вспомнил, как одним ударом лапы ломал хребет далеко не беззащитным ночным зверям. Как разрывал им глотки, чувствовал во рту вкус их тёплой крови. А с некоторыми вступал в одиночные схватки — рвали друг друга в клочья. Тогда и моя кровь орошала ночной Лес, толчками вытекала на траву из многочисленных ран.

Я покачал головой. Набрал в грудь воздух, зажмурил глаза.

Напомнил себе, что охоты не будет. Здесь не Лес — город. Вспомнил Арену, обожжённые лица огоньков. Тело Гора, которое рабы волокли за ноги. В носу вновь защипало от запаха горелой плоти. Почудилось, что меня обдало холодом. По коже пробежали мурашки. Азарт схлынул. Желание броситься в бой исчезло. Остался лишь вялый интерес к происходящему.

Выдохнул.

Чиркнул взглядом по тёмным прямоугольникам окон. Подумал: ожидание для тайных затянулось. Вполне вероятно, что кит Рилок сегодня не готовы к обороне, не успели проведать о том, что готовит Тайный клан. Но вряд ли все их охранники зря ели свой хлеб: вот-вот могли насторожиться. Если ещё не заподозрили неладное. Быть может, уже сейчас кто-то из стражей сжимал в руке оружие и всматривался в темноту ночи, раздумывал над тем, не поднять ли тревогу.

В небе над кварталом зажегся похожий на крохотное солнце оранжевый шар. Вспыхнул он неожиданно, ярко. Примерно на той высоте, на какой возвышалась над землёй верхушка купола главного здания Имперской Академии Магии.

Его появление меня заставило обернуться, зажмуриться. Шар осветил улицу, раздвоил тени. Я отметил, что повис он примерно над тем местом, где собирался высадиться сиер Нилран. Насчитал три удара сердца, прежде чем ком света стал таять.

Улица вновь погрузилась в полумрак. Светлые островки остались лишь около фонарных столбов.

Я перевёл взгляд на участок у забора, где пряталась пятёрка охотников. Но никого там не увидел. И у кустов через дорогу от меня — тоже. Оба отряда исчезли. Я не заметил, куда они направились. Хотя и предполагал, что обе пятёрки проникли на придомовые территории. Не слышал, как бойцы перемахнули через ограждения.

Совсем недалеко от меня за забором упало на землю что-то тяжёлое, сломало ветки кустов. Я различил в воздухе аромат свежей крови. Понял, что первые схватки начались. А некоторые и завершились. Завертел головой. Взглядом отметил в темноте по обе стороны дороги места невидимых мне поединков.

Звуков в квартале становилось всё больше. За моей спиной послышался собачий рык и визг. Справа, в саду зазвенело железо. С той стороны, где осталась Тилья, звякнуло разбитое стекло.

Вскоре я услышал и первые голоса: бессвязные наборы слов, в основном ругательства — на имперском. Они донеслись из ближайшего ко мне дома. Там вспыхнул свет — на первом этаже. Захлопали двери.

А потом в глубине дома раздался крик. Женский.

Он прозвучал внезапно, заставил меня вздрогнуть. И почти тут же оборвался. Сменился истеричным детским плачем.

Тот тоже раздавался недолго.

Перешёл в визг… И резко смолк. Словно ребёнку сдавили горло.

Я широко раскрыл глаза. Смотрел на освещённые изнутри окна.

А мысленным взором видел горы. Не Валесские — те, названия которых так и не узнал. Смотрел на окутанный дымом маленький замок. На языки огня, плясавшие на его крыше. На ведущий к настежь распахнутым воротам узкий мост. И на падавшие с моста в пропасть фигурки детей и женщин: почти все — пронзённые арбалетными болтами.

Помнил их, словно видел только вчера.

Не знаю, сколько стоял, таращился на огни дома.

Цокот копыт и грохот колёс отогнали воспоминания.

Я заморгал. Обнаружил над своей правой рукой огненный шар. Небольшой — как тот, что использовал в поединках на Арене. В памяти не сохранилось, когда и зачем я его создал. И кого хотел им убить. Ведь явно приготовил снаряд не для того, чтобы согреться.

Пока разглядывал яркий сгусток над своей ладонью, карета подъехала ко мне вплотную. Возница натянул вожжи, лошади остановились. В шаге от меня приоткрылась украшенная императорским гербом дверь. Внутри экипажа я рассмотрел сиера Нилрана.

Тот махнул рукой и позвал:

— Линур!

Я не двинулся с места.

— У тебя всё нормально? — спросил дядя. — Чего ты там замер?

Я посмотрел на огонь над своей рукой.

Услышал:

— Поехали! Не стоит нам здесь задерживаться.

Развеял снаряд. Протиснулся в карету.

— Нам больше нечего здесь делать, — сказал сиер Нилран. — Возвращаемся.

Он потёр глаза и добавил:

— Что-то я устал и хочу спать.

По пути домой мы остановились лишь однажды — чтобы подобрать Тилью.

***

Утром ни сиер вар Фелтин, ни Норма в беседку не явились. Я завтракал в компании своей подруги и дяди. В тишине: Тилья в присутствии сиера вар Торона редко начинала разговор; сиер Нилран жевал, погрузившись в раздумья; я тоже не желал болтать — мусолил в голове воспоминания о событиях прошедшей ночи.

С рождения мне втолковывали, что сражаться обязаны мужчины. И гибнуть в сражениях должны только они. «Тех, кто обидит женщин и детей, — говорили старшие, — накажут боги». Я верил их словам. Верил до сих пор. Хотя уже понял, что боги не всегда спешат выполнить свои обязательства.

После завтрака я с радостью поспешил на занятия: надеялся, что те отвлекут от мрачных мыслей.

Но едва я ступил на территорию Академии, как на меня с расспросами набросилась сиера вар Вега. Белина поджидала меня у ворот. Она поинтересовалась, известно ли мне, что произошло в кварталах клана Рилок. Просветила, какие сплетни ходят по городу. Шла со мной по аллее, держала под руку и осыпала ворохом информации.

В потоке её речи я чётко выделил три главных слова: «Карцы», «тайные» и «резня».

Эта троица преследовала меня весь день.

Они постоянно вертелись в моей голове. Во время каждого перерыва между занятиями именно эти словечки я слышал в разговорах учеников. Даже несколько раз различил их в беседах преподавателей.

Все делились друг с другом догадками и предположениями. Задавали вопросы. Но уже скоро я понял, что никто в Академии не владел конкретными фактами. А я не собирался ими ни с кем делиться. Даже с Белиной.

Та словно чувствовала, что мне известно больше, чем другим ученикам. Не отходила от меня ни на шаг. Донимала расспросами.

Я отделался от сиеры вар Вега кит Марен только после занятий, когда явился в Алфавитный зал. Захлопнул дверь перед её лицом. Не пустил Белину в аудиторию, сославшись на запрет учителя, сиера вар Жунора кит Мулон. И пусть мне не терпелось вернуться домой, чтобы узнать новости, заставил себя задержаться около колонн со стеклянными шарами.

Сегодня выучил всего одну букву, на большее меня не хватило. Когда выглянул из зала, сиеру вар Вега в коридоре не увидел. Напротив двери аудитории стоял только Тень. Раб терпеливо дожидался около окна — увидев меня, он покинул свой пост, последовал за мной к выходу. Пожалуй, сегодня в Академии только от Тени я не слышал ни слова о том, что случилось ночью в квартале клана Рилок.