— Становись на колени. Быстро, — услышав приказ, осуждающий всякое неповиновение, прямо перед собой, я, даже не думая сопротивляться, опустилась с дивана на колени, расположив лицо параллельно члену, на котором уже не было и следа крови — видимо Годжо за эти несколько минут ходил в ванную. — Давай, открой свой ротик.

В конце, видимо понимая, что от возбуждения обратился ко мне несколько грубо, он погладил меня по волосам. Надавив на затылок, подпуская ближе к органу, ждал, когда я начну действовать. Высунув язык, неуверенно лизнув головку, выделяющую кисловатую смазку, я впервые попробовала вкус члена. Сверху послышался приглушенный вздох, а длинные пальцы сжимали голубые волосы на затылке, побудив к активным действиям. Благодаря тому, что я шире открыла рот, головка члена нежно скользнула по языку в теплоту, наполненную привкусом выпитого алкоголя и вязкой от сладости слюны. На секунду мне стало трудно дышать, а из горла вырвался кашель, но Годжо не останавливался, проталкивал свой орган до конца.

— Дыши носом и активнее работай язычком, — поучает, как и требуется учителю, нетерпеливо, но осторожно толкаясь бедрами. — Больше слюны, но зубами не касайся.

В охваченном желании Годжо задрал мою голову, чтобы я выпустила член, растянув ниточки слюны. Набравшись смелости, я накрыла член рукой, поглаживая до самого основания и вновь вырывая хриплый вздох с мужских губ. Он накрывает мою ладонь своей, переместив на отяжелевшую мошонку и немного поласкав. Покрасневшие губы снова обхватывают влажную головку, и я открыто заглатываю, пытаясь хоть немного расслабить горло. Задыхаюсь от того, как чистые голубые глаза горят огнем охваченного возбуждения. Не дает мне больше времени, трахая в рот и натягивая мои волосы на кулак. В уголках глаз собираются капельки слёз, но жмурюсь, давясь членом, запомнив вкус возбуждения, который вряд ли теперь забуду.

Между ног было невозможно влажно, стекая блестящими каплями по нежной коже. Сатору не останавливается, не сводя взгляда с тоненьких пальцев на своем члене, которые неумело надрачивают и поглаживают торс мужчины. Мой язык не перестает ласкать чувствительную уздечку при каждом жадном толчке. Забываю про усталость сидеть с открытым ртом, стараюсь, как можно больше подарить ему наслаждение.

— Молодец, Мива, — шепчет, лениво шевеля языком, ощутив надвигающий оргазм. — Так мокро сосёшь, что я готов кончить.

Я хочу растянуть губы в улыбке от похвалы самого сильнейшего мага, но продолжаю усердно обхватывать губами пульсирующий орган, а из горла вырывается стон. Годжо протяжно хрипит, толкаясь, и на миг замирает в тепле рта. Я всхлипываю от умоляющего выражения учителя, от его красивых глаз, харизмы, и от осознания, что я являюсь причиной его удовольствия. На кончике языка ощущаю вязкие капли, а после рот заполняет горячее горькое семя. Он даже не дает отстраниться, вдавливая голову в пах, сильнее стиснув в кулаке локоны.

— Глотай все, что я тебе даю, — приказ делает его голос стальным.

Уже представляю, как он безумно смотрит на то, как я пробую его сперму, прикрыв глаза от того, что мне это нравится. Даже если трудно дышать, а из горла вырывается второй приступ кашля — я смирилась и проиграла этому сумасшедшему красавцу.

Ощутив свободу и то, что мой затылок оставили в покое, я распахнула глаза, вздрогнув от рядом находящегося лица. Его ладонь ложиться на мою щеку, а большой палец другой руки стирает с кончика губ капли семени. Годжо ласково улыбается моему мутно-растерянному взгляду и проникновенно шепчет о том, что это останется между нами.

— В следующий раз, я думаю, у тебя получится лучше.