Изображение переключилась на москвич. Из багажника выпрыгнули два человека, один худой, чахоточного вида, бледный и высокий, он даже казался слегка размытым, а другой среднего телосложения в солнцезащитных очках «шерифа» и ринулись к склону.

Камера переключилась, туман войны рассеивался, в центре поля стоял Сергей, с поднятыми вверх руками. Камера приблизилась, он улыбался, из рукава его балахона торчал конец грифа, служившего до этого трубами дельтаплана и незаметно спрятанными в момент падения.

– Силовое поле сказки, говорите? – ухмыльнулся Крон.

Чахоточный смотрел на вертолет, в который поспешно пытались спрятаться оставшиеся в живых. Он протянул руку в перчатке в их направлении. Сложно передать, что было дальше, это даже фантасты не могут себе представить: мощнейший разряд электричества ударил в вертолет прямо из руки Чахоточного. Взрывная волна еще раз откинула камеру и камера сменилась на другую.

Сергей зашагал к летающей машине, от которой шел дым. «Шериф», выпрыгнувший из Москвича собрал ружье, и направил его на вертолет. Из вертолета выпрыгнул человек, который еще минуту назад был с биноклем, вооруженный невообразимого вида пулеметом, но его тут же дернуло в сторону и его оружие улетело на гору, к «шерифу» очевидно сломав ему несколько пальцев.

Сергей подошел к дрожащему, сидящему на коленях человеку. Тот о чем то его просил, умолял. Сергей покачал головой. Человек заплакал, стал что-то кричать. Сергей заглянул в вертолет, достал аварийный набор пожаротушения, отключил двигатели и потушил начинавшийся пожар. Далее он жестом пригласил человека проследовать за ним, человек покачал головой, в следующую секунду его мозги были веером разбросаны по траве, дуло пистолета Сергея дымилось, он что-то крикнул людям на горе, те достали сотовые и начали звонить.

Запись прекратилась.

– Дальше ничего интересного. – сказал Крон. – Вопросы?

– Что это вообще было? Что это за люди, я не знаю чему теперь верить, а чему нет.

– Один из них, Клоп, Владимир Клопов тот, кого Сергей в свое время спас. Когда его третья жена работала в институте туберкулеза и он заезжал к ней на работу, он увидел пациента, который лежал в кислородной маске и практически не дышал. Он узнал, что с ним, оказалось, что у него вместо легких одна большая дыра, и организм не может насытится кислородом из-за чего угасает. В этот день Сергей пошел к местному завхозу, который собирал у себя в каморке всякий хлам и за бутылкой спирта выторговал у него груду списанного барахла. Больница уже хотела отправить домой Владимира умирать, он занимал койкоместо, а возможностей вылечить его не имелось. Сергей создал в каморке завхоза первую в России камеру гипербарической оксигенации, с повышенной ионизацией воздуха и добавлению, по его мнению необходимых озона и азота. Он с помощью жены смог выбить, в прямом смысле этого слова из заведующего аптекой несколько экспериментальных иммуномодуляторов. Больной был выписан, как сбежавший из больницы, в то время как находился на лечении в помещении, которое многие классифицировали бы как антисанитарное. Он вскоре пошел на поправку. Самодельный рентген показал заживление каверн без образования рубцовой ткани, без фиброза, что могло бы означать положительное течение лечения.

– Абсолютно непонятно. Хотя в свете увиденного, если это является правдой, то можно допустить вообще всё что угодно. А что было дальше? – спросил Марс, Алена прижималась к нему.

– Так как официальных записей и истории болезни этого больного не существовало, после его выписки из палаты, то можно только верить слухам и строить догадки. Считается, что когда Владимир очнулся и смог заговорить… он ничего не сказал, а сам выбрался из «капсулы» и стал изучать её строение. В темноте, наощупь. Он проковырялся там до утра, так и не узнав, что всё это время рядом с ним, в другом конце помещения сидел дежуривший Сергей и наблюдал за ним, всё так же не проронив не слова. Когда их взгляды встретились, они просто улыбнулись друг другу, хотя не были знакомы и стали собирать то, действие чего вы сейчас увидели в руках, правильнее сказать на руках у Владимира. Это так называемый искусственный модулятор ионного поля.

– Так вот что на камере создает эффект туманности! – заключил Марс.

– Верно. Изначально это было необходимо для того, чтобы поддерживать его здоровье, как персональная камера ГБО, но по мере их сотрудничества они нашли и другое применение этому.

– А как это работает? За счет чего? Это ведь требует тысячи киловатт электроэнергии?! – не унимался Марс.

– Ну, знаете, моя система тоже требует много энергии. И прямых источников питания у нее нет. Я думаю, что примерно так же, хотя и не могу утверждать. Обычно то, к чему прикладывал руку Сергей, не имеет известных аналогов.

– Обычно?

– Да, обычно. Но пистолет из которого был совершен выстрел в голову по мощности аналогичен снайперской винтовке последнего поколения. Только система газоотвода там абсолютна непонятная, иначе ему бы просто отрывало руку при каждом выстреле, а тут, видите-ли не малейшей отдачи.

– Очень интересно…

– Я бы не пытался интересоваться его делами. Это обычно опасно для всех кончается.

– В смысле?

– В прямом. Он не любит внимание к собственной персоне.

– А что с другим, в очках?

– Сирота. Максим Хорошилов, учился в МФТИ, но на 4 курсе был отчислен за нарушение дисциплины. Не смотря на то что учился он на отлично, был в хороших отношениях со всеми преподавателями, подрабатывал, помогая создавать различные приборы, приказом ректора был отчислен. И крайне запутанные обстоятельства опять нас ведут к исследованию слухов: говорят, он подрабатывал ночами в составе цирковой группы, показывая фокусы, связанные… с зависанием или перемещением предметов в воздухе. Это свидетельства очевидцев, которые были представителями советской элиты. После развала союза пропал без вести, был замечен в 1997 году в компании Сергея и Клопова. Очень загадочный человек. Занимается магнетизмом, подпольно развивая и преобразовывая теорию полей, действия которых вы видели на записи.

– Вы хотите сказать, что силовое поле…

– Да, силовое поле существует. И к счастью или к сожалению, уж не знаю, не только в их руках. У некоторых властных структур есть подобные генераторы полей и различные игрушки.

– Игрушки, вы говорите?

– Ну а что же еще. Любой предмет- игрушка, если копать до сути.

– А что их объединяет? Чего они хотят? Для чего это всё?

– Сергей объединяет всех одержимых вокруг себя. Он и сам одержим, можно говорить о его идее – установление нового мирового порядка, но невозможно предсказать его планы. Ведь вы, признаться, сами, смотря эту видеозапись как отрывок фантастического фильма, не могли угадать, что будет в следующий момент. А он рассчитывает. Рассчитывает на годы вперед. И поэтому он очень опасен.

– Годы?

– Да… Те, кто пытаются найти встречи с ним, находят смерть, вне зависимости от намерений, остальных он находит, или по крайней мере ищет сам. И он всегда очень много пьет, но сказать, чтобы он был пьяный нельзя.

– Последняя стадия алкоголизма…

– Не думаю, что медицинские термины всегда уместны и применимы ко всем.

– Но многие умные люди и даже гении спивались!

– Только не те, у которых рассчитана каждая минута жизни.

– Но выходит он болен… Только сумасшедший решится вести войну на всех фронтах.

– Вне зависимости от его действий, и их последствий, он очень опасен.

– А он убивал кого-нибудь из своих?

– Убивать… Хм. Начнем с того, что у него нет «своих». Но желание стать для него своим – смертельно опасно. Его методы работы настолько… радикальны, что фашизм и то менее опасен. Давайте лучше завтракать.

Одна из панелей выдвинулась, на ней стоял чайник, две чашки, сахарница, две тарелки с овсянкой, и несколько бутербродов с маслом.

– Прям санаторный завтрак! Пир во время чумы-, усмехнулся Марс. А вы, что не составите нам компанию?