И указала. Он как назло находился на самой верхней полки, но Алому было плевать на такую преграду - пустил паутину и прибор точно в руки упал. Парень спокойно и осторожно протянул ей, как оказалось, дезинфектатор. Он своими лучами мог обезвредить любую поверхность, любой предмет.

— Спасибо большое, Алый Паук, —благодарит его кивком, — хочешь настроить сам внутренню среду капсулы Венома?

— Не горю желанием возиться с этим, —и отвернулся.

— Я что-то не так говорю, ибо почему ты так грубо разговариваешь? —Симмонс открыла крышку прибора и сменила картридж. — Я же не враг тебе, Алый.

— Я не разговариваю грубо, я всегда такой,—в его тоне ощутилось лёгкое вздрагивание. Корре не понравилось - Корра будет бить деликатно в лоб. — Да и какая тебе разница? Делай свое дело. Молча.

Стоит ей утереть слёзы с щёк, ощущая под ладонями шершавость высохших дорожек. Как стыдно-то. «Ты ужасный грубиян» — взвыла Симмонс и вылетела с комнаты, оставив даже чемоданчик. Шмыгнула носом, проморгалась перед зеркалом в уборной. Поднялась с трудом с тумбочки, будто не на своих ногах: набитые ватой или, наоборот, негнущиеся и деревянные, как будто коленные суставы перестали выполнять свою функцию. У нее на щеках подтекшая тушь, точно смола, стекала размытой дорожкой по подбородку. Сердце и душа девушки ранимое, любой крик или претензию - не выдерживала. Но делала свое дело тихо, прекрасно. Раздался глухой стук. Оборачиваться и вовсе Корре не хотелось. Стук повторяется. Нетерпеливый, от чего-то злой, что кажется почти чудным: как стук может быть злым? Дверь открыть получается со второй попытки, ухватившись за ручку. Пальцы практически не дрожат. Практически.

— Кайлор?

Голос низкий, осиплый, немного гнусавый даже, потому что от собственной слезливой раздробленности заложило нос, и горло царапает чёткой необходимостью прокашляться, чтобы избавиться от вязкого кома в нём. Стоящая перед ней бунтарка окидывает её взглядом с ног до головы. Да уж, что-то реально случилось, раз Симмонс забежал в уборную зареванная.

— Мать, ты чего ревешь? Птичку жалко? —и это была очередная локальная издевка Холланд, — прости, я шучу. Что случилось?

— Скажи, а твой друг-паук всегда так грубо говорит и наезжает? Или я какая-то дура? —вытирает осторожно ладонями, но в итоге сильнее размазывает по румяным щечкам. Её подруга кажется такой напряжённой, что это почти смешит. Тишина не успевает накинуть свои сети, подобно паутине, потому что Кай открывает рот, но чужой голос, ясный и сильный, полный заиндевевшего безразличия, раздаётся из коридора:

— Я же сказал, это мой нормальный стиль общения.

— Алый, тебе с правой, с левой или, черт, на прогиб? Иначе, какого хрена я узнаю, что ты напугал моего друга? —раставив руки на боки, заявила фиолетовласая. — Хоть бы извинился!

— За ее болтливость? —криво усмехнулся,— и я не говорил, что ты дура или что-то подобное. Что за детские глупости?

Симмонс смогла собраться с мыслями и наскребла спокойствия со всех углов. Иначе ни одного слова связного не получится произнести. Та вздыхает в ответ. Смотрит куда-то в сторону. Наверное, ему кажется, что смущённо, потому что она кожей ощущает, как он смотрит укоризненно на Холланд.

— Я тебе язык откушу когда-нибудь, ясно? Не смей упрекать ее за то, что она болтлива. Корра делает все, что может. Да, ее порой трудно заткнуть, но ей просто грустно бывает на смене. И в этом нет ничего плохого.

Он делает шаг вперёд, к ней. Симмонс извиняется перед ними и убегает прочь. Зараза. Только Скарлетт, точно хищник, шел прямо на носительницу. Кай — шаг назад, сцепляя пальцы перед собой, выламывая их. Но ничего не помогает, так как он вмиг оказывается на расстоянии меньше вытянутой руки. Коридор ужасно сужается. «что-то ещё добавишь или это все?»—через зрачки костюма так и читалось назло.

— А смелости хватит откусить? —и этот вопрос был задан совершенно спокойно и, по интонации, показалось, что с какой-то довольной насмешкой. Будто она не сможет этого сделать. Фиолетовласая покорно поднимает подбородок и издевательски скалится тому в лицо. Касание разжигает пламя уверенности.

— Уж поверь, мне хватит, —ударил локтем его по плечу и ушла вперёд.

Во время засухи, Человек-Паук с Железным Пауком, Майлзом и Алым откликаются на сигнал бедствия, который идёт от заброшенного торгового центра в Квинсе. Кай, зевая, закинула ноги на подлокотники дивана и уткнулась в подушку. Токсин урылся в теплую шею. « тебе никогда не хотелось уехать куда-нибудь на пару дней? просто уехать» —говорит. Может и хотела: взять с собой рюкзак, несколько шоколадок, наушники, камеру и самого близкого человека. Может, хотелось скрыться ото всех глаз этого мира, которые когда-либо на нее смотрели. Отчаянно убежать в неизвестном направлении, оставив за спиной все свои незаконченные действия, вдыхая так жадно запах свободы и умиротворения.

— Ты так и будешь валяться на диване? —едко интересуется Скарлетт.

— Могу пододвинуться, —язвительно поиздевалась та, но, осознав, тут же подскочила и стала отмахиваться от парней! — ладно-ладно, иду уже.

«С твоими-то шутками, ты когда-нибудь точно… » —отвечает паразит.

«Да не боись, это же Паучки, что они сделают?» — по ее флуоресцентным губам и ухмыляется, зная, что вслед за испуганным шёпотом последует хохот. Носительница всегда была бесшабашной - воплощение дерзкой свободы, чёрт так и манит обуздать, подчинить своей воле. «Тебе напомнить?» —с ядовитым смехом спрашивает. Сияющие глаза с хитринкой вдруг наполнились чем-то смиренным, покорным, ласковым.

— Всё нормально? —внезапно спрашивает Майлз у нее, которая позабыл вовсе, что находится на Паук-джете.

— А? Да-да, все нормально, —резко отвернулась, и копна волос вдруг ударила по лицу, вынуждая недовольно рыкнуть. Ненавидит, когда так делается, — просто задумалась.

Эмоции рано или поздно улягутся, а вот чувства вечны. Достает покоцанный телефон и задумывается после непродолжительной войны с ветром, силой удерживаясь от ругательств — им режут слух. Паучок, с заботливой улыбкой, поддержал разговор, отмечая, что ей стоит порой отключить такой кипящий мозг. Ага, смерти хочет? В одном безумном далёком метре, и непослушные пряди развеваются, грозя снова щёлкнуть по носу.

— Если она будет такой же, как ты, нашей команде придёт конец, —отмечает правдиво Амадей.

— Нам одного такого Человека-Паука хватает, а два - ещё хуже, —соглашается Алый. В такт своим мыслям, похоже, ощутив запах масла, возвращаешься на землю и лениво выхватывает из его рук планшет. — Хэй, советую отдать.

— Ты же ждал, когда я выговорюсь и проорусь на тебя? Вот и ещё подождёшь, не поседеешь, —что-то накликала, натыкала и отдала устройство. — М-да, ничего интересного. Ты хоть тайком читал выпуски про щеночков что-ли. Не знаю.

— Ты… нормальная вообще? Какие щеночки?… —не понял Алый Паук.

— Она имела ввиду, что ты настолько скучный, что даже тайных предпочтений на планшете не имеешь, —пояснил Моралез. Они, найдя пустую герметичную комнату с Гидроменом, у которого есть преступное прошлое с Ником Фьюри, обнаруживают, что того, кого искали - нет. Однако, при транспортировке нового человека на Трискелион, Железный Паук просматривает данные о том месте. Спайди же видит, как пассажир дружелюбно разговаривал с Кидом и Алым. Предпочитая держать дистанцию, Холланд сидела в углу с запрокинутыми ногами до того момента, пока мужчина не спросил:

— Ты выглядишь мрачной, что-то случилось?

— Мрачной? А разве это не по части Алого? —смеётся Арахнид,— молчу, все.

— Я не мрачная, просто кто-то поспать не дал.

— Я вообще тебя не трогал, —возмущается Скар.

—…а ты тут причем? Я про Токсина.

— ХА-ХА-ХА, —Майлз согнулся пополам в дикий смех. Вот только хиханькам пришел конец, когда Железный понял, что Гидромен - плохой парень. Внезапная схватка на корабле заставляет сделать вынужденную посадку совсем рядом у дома тёти Мэй. Отпрыгнув вместе с Питером в сторону, симбионт хотел выйти наружу, но та остановила его, сказала то, что он в данном случае бессилен. «Все плохо, очень плохо» — она любит констатировать факты, это так не вяжется с ее сиюминутным образом. Девушке не нравятся такие моменты-быть на грани. Ещё немного, и поток воды лизнёт оголённую кожу. Смыв всех героев потоком воды, Алый брезгливо отметил, что не любит быть мокрым. В голове Симбионт пошутил, сравнив его в котиком.