— Что тебе нужно, Кали? Ты просто так не являешься, почти никто не достоин твоего появления, — сжавшись в спинку кровати, сказал я.
— Несколько веков назад, ты хотел найти её и свернуть ей шею, а сейчас, как щенок, скулишь, поджав хвост.
— Заткнись! — сжимая руками голову, сказал я.
— Ха-ха-ха, — посмеявшись басистым голосом, Кали продолжила. — Верьим все так же драконит тебя, именно поэтому твое пламя до сих пор не пробудилось. Слабак, — стряхнув пепел на пол, сказала она.
— Тебе легко рассуждать, ведь ты не продала свою душу дьяволу, чтобы заполучить могущество своей силы, — подогнув колени под себя, сказал я.
— Благому воину, имеющему честь быть Нефилимом, не нужны продажи своей души, дорогой. Лишь время и терпение, дарует тебе опыт и силы, но ты и этого не понял, ты слишком юн для этого, — сказала она, затушив бычок об свой язык. — Я наблюдаю за тобой с тех пор, как тебя сослали на землю, предварительно оторвав крылья, насколько я помню их было…
— Четыре, — с долей волнения, сказал я, отводя от неё свой взгляд.
— Да, их было четыре, — окинув комнату надменным взглядом, задрав голову вверх. — Не буду тянуть, я пришла окончательно разрушить нашу родственную связь, которую ты даже не удосужился закончить, через объединение наших энергий, настолько твои мысли заполонила война, — наматывая прядь на пальцы, сказала Кали.
— Ты хочешь её оборвать?! Я стал тебе не нужен спустя столько веков? — с яростью в голосе, сказал я, сжимая кулаки.
— Верно. Мне не нужен мужчина, которым движет месть и вселенский масштаб кровожадности, — обводя руну на тыльной стороне своей кисти, сказала она. – Мне не нужен мужчина, который не думает о будущем быте, я хочу быть любимой, но я лучше буду вечность одна, чем с таким как ты, — сказала она, подойдя к окну вальяжной походкой. — С помощью руны Гебо и твоей крови, мы разрушим союз, не закончив объединения, — взгляд хищницы, окутал меня паникой.
— Ты предала нас и после этого, имеешь наглость явиться?! Ты не получишь моего согласия, Кали, — я аккуратно вытащил нож из-под подушки, наблюдая за её взором, я хранил его именно для таких случаев.
— Я предала тебя?! — её крик прогремел как гром среди ясного неба, от чего штукатурка просыпалась с потолка. — Я совершила правосудие, устроив перемирие трех сторон. Это из-за тебя, начали истреблять оставшихся Нефилимов, из-за твоего безрассудства и легкомыслия, — подойдя в плотную, сказала она, тыкая в мою грудь, своим пальцем. — Они пали за тебя, а ты повёл себя, как крыса, сбежавшая с тонущего корабля.
Она учащённо дышала, а я вновь, как маятник, вращался в её омуте глаз, спустя столько веков, я все так же был влюблён в неё. Моя вина, лишь моя, мне нужно было оберегать наш союз, несмотря на войну и мои планы. В одно лишь мгновение, моя рука в которой лежал нож, без моего ведома начала подниматься вверх, острая боль пронзила кисть, отчего я разжал руку, нож упал.
— Хм, похвально, Бонт. Решил убить бессмертного, не имея должного опыта, ещё одно доказательство твоей слабости и ничтожности, — её глаза сменились на яркое красное зарево, прямо сейчас её ярость поглотила её с ног до головы, от чего её сущность сменилась на демоническую. Она схватила меня за шею, усердно сжимая сонную артерию, отчего моя голова ходила кругом, в глазах мутнело.
— Ни..когда…. — каждое слово давалось мне особенно сложно, с зажатым горлом, это было практически невозможно, — не смей наз…ывать меня Бонтом, циничная дрянь, — она ослабила хватку, отчего, я начал хапать воздух. — Ты так и не научилась управлять своей тьмой. Однажды она погубит тебя и всех, кто тебе дорог. Именно поэтому ты скитаешься, как отшельник, не так? — натягивая уголок губ, сказал я.
— Из-за тебя, я не могу её заглушить, ибо не законченная связь губит меня, она пожирает без остатка, — Кали отошла от меня, встав спиной, замолчала. Её крылья трепетали, я несомненно задел её чувства. Она тихими шагами подошла ко мне, одним движением руки, захватив мой разум, притянула к себе, заключив нас в жарком вихре поцелуя. Я не смог сопротивляться её напору, я ощутил режущую боль и горячую жидкость, которая стекала по моей ладони. Она воспользовалась моим замешательством, применив дурман. Отпрянув от меня, она скорчила лицо от боли, её тыльная сторона ладони, горела, а руна, которая была нанесена горела по контуру, моя кровь попала на неё. Чёрт!
— Vides in caelo, peccator.
После чего её след простыл, боль в районе сердца начала изнывать, моя душа была пуста. Я упал на пол, тяжёлым грузом, закрыв лицо руками, моё тело испускало болезненные пульсации, в связи с этим непроизвольно дрыгалось. Я почувствовал, как тёплая одинокая слеза, спустилась по моему виску, скрываясь за волосами. Теперь я полностью опустел, самое дорогое что было, я потерял и ничего не обрёл взамен.
— Мальчик мой, вставай, нам пора, — Тхерио нагрянул на рассвете, как и обещал.
Я даже не заметил, как уснул на полу.
— Да, мастер, идём.
В коробке меня ждал сюрприз, Тхерио заковал меня в оковы, подтянув цепи к верху. Я был подвешен. Тиски сильно сжимали мои запястья, отчего прорезали их, создавая неодолимый дискомфорт. Пора смириться и не искать лёгких путей, в свое же благо.
— Удачи, Маль, я освобожу тебя по истечению времени, Ut Deus tecum sit. — сказал он, после чего закрыл дверь с диким грохотом.
Часы тянулись, как по мне очень медленно, ничего особого не происходило, затекшие руки ныли, но боль была терпима. Голод и физиологические потребности я сумел заглушить, значит дело было за малым, как же я бы глуп. В комнате становилось невыносимо жарко, будто меня варили заживо, темнота начала жать на виски, отчего мне казались беглые тени. Пот тёк с меня водопадом, но я терпел, что есть силы. В один момент, мне показался туман, из которого полезли чёрные руки, которые тянулись к моему лицу. Паника начала брать вверх, зубы непроизвольно тряслись, издавая стучащий звук. Собравшись с мыслями, я начал подавлять панику, к удивлению, у меня это получилось. Шло время, жар сменился холодом, мне казалось, что мои волосы и ресницы покрылись инеем, пальцы ног я совершенно не чувствовал, из моего рта поступали дышки тёплого воздуха, по ощущениям было минус тридцать, не меньше, при всём этом я был совершенно нагой. Изо всех щелей, я увидел чертей, ехидно смеясь, в их руках были плети, которыми они безжалостно хлестали меня. Это был не обман разума, они были явью. На моём теле не оставалось и живого места, я истерично кричал от боли, ведь моя кожа рассекалась, кровь, как ручейки, стекала с меня, капая на алтарь под моими ногами. Время шло, а черти не унимались, я из-за всех сил терпел их издевки, мне нужно всего лишь перетерпеть. В один момент, я потерял контроль, полностью обмякнув, я подумал, что это конец, но почувствовал, как тёплая волна начала растекаться во мне, раны моментально начали заживать, отчего моё тело засветилось, центр лба горел, метка Нефилима, она вновь появилась, спустя столько десятилетий. Я горел белым пламенем. Я смог, наконец-то.
По истечению времени, Тхерио пришёл ко мне и узрел собственными глазами, какой ценой мне досталось это пламя. Он освободил меня, после чего сказал:
— Ритуал прошёл успешно, теперь ты свободен, мальчик мой. В полночь моя душа освободится, а ты сможешь вернуться туда, откуда тебя изгнали, — положив руку на моё плечо, сказал он в поклоне. — Забери своё, будь мудрым и справедливым.
— Я благодарю тебя, ты помог мне вновь, мастер, — в поклоне, сказал я. — Прощай, мой старый друг.
— Прощай, Мальбонте.
Повествование от третьего лица
Вот и хепиэнд, думаете вы? Да, отчасти. Заполучив белое пламя, они совершили предначертанное Шепфой. Все были в плюсе, Тхерио наконец-то станет свободен, а Мальбонте попадёт на небеса. Но зачем же Шепфа вообще дал шанс Малю, вернуться на небеса, пройдя школу жизни с Тхерио?
Он шествовал по улочкам Нью-Йорка, приодев себя в мантию, скрываясь от людей, наводя на себя только подозрения. Всё-таки двадцать первый век на дворе, и так уже никто не ходит, но ему было плевать. Ему всегда было плевать, тем более сейчас. В один момент он увидел, рыжеволосого паренька, он почуял его энергию издалека, она была не людской. Подойдя к нему со спины, он окликнул его, предварительно натянув капюшон, его не должны были опознать.
