— Хуже, он не сможет этого сделать до того момента, пока кто-то достойный не пройдёт лабиринт, — дорога их красива и безопасна. Как будто джинн сам хотел их уберечь. Да, он вёл их к себе. И почему-то с каждой минутой красавица убеждалась: это «клетка» Зепара. Принц икнул: такая перспектива не радовала. Вирсавия улыбнулась ему от уха до уха: — Не бойся, живы будем. Кажется, джинн к нам благосклонен, — и мальчишку это порадовало. Он вспомнил дискуссию с ужина о том, каков джинн этого подземелья. В его глазах горел неподдельный интерес.

— Я хочу увидеть его! — вскрикнул мальчик. Эхо вторило ему, но ни к чему опасному это не привело. Ох, удача на их стороне. Хотя, и случись что, Вирсавия смогла бы прикрыть его собой. Да и мозги у неё имеются. Однако пугает её то, что она здесь одна, кто может сберечь мальчишку. Снова вспомнилось ей, как он в последний момент ухватился на её руку. «Негодник!» — комментарий остался при ней.

— Смотри! Там какая-то дверь, а на ней что-то написано, — Шарркан был рад. Девушка присмотрелась: в десяти метрах от них действительно была дверь. Правда, заметить её трудно. Хм, всё-таки Его Высочество неглуп. Она быстро подошла к ней, и они стали внимательно её рассматривать. Принц не понимал, что написано, ибо это не была письменность Элиохапта. Это вообще язык другого мира. Но он об этом не знает. По крайней мере, сейчас не узнает.

Вирсавия узнала все знаки, но не призналась. А зачем? Маленькому принцу не стоит знать таких подробностей. Это может привести к нежелательным последствиям. Хотя… мальчик смотрел с ожиданием и неким восхищением. Видимо, девушка в этот момент не следила за своим выражением лица. А оно, скорее всего, излучало такую мудрость и понимание, что восхищение ребёнка вполне понятно. Вирсавия хмыкнула. Дети!

— Что здесь написано! — снова воскликнул мальчонка! Этот ребёнок её раскусил.

— Бред, — тут же ответила ему девушка. — Что-то про благочестие и чистоту души, тип достойный да войдёт, — и внимание мальчика уже сфокусировалось на другом.

— Как открыть-то? Просто надавить? — Шарркан наклонил голову на бок. Такой милый! О, джинны, уберите его, иначе Вирсавия будет во власти маленького принца. На его риторические вопросы синевласая только хмыкнула.

— Нет! — хитро возразила она. — Мы сделаем так, — слова её прозвучали весьма загадочно. А уже в следующие секунды девушка поступила весьма опрометчиво, ведь могло не получиться по её задумке. Но, как только девушка, приложив побольше силы, пихнула дверь ногой, та прилично так открылась. Однако об стенку не стукнула. Девушка вновь фыркнула: «Ну и ладно!»

Только сейчас она опустила принца на пол. Но он не спешил убегать от неё, вцепился в ладонь. На лице синеокой появилась снисходительная ухмылка. И они, наконец, вошли в необычные покои: библиотека, которая совмещала в себе функции и гостевой, и столовой, а ещё где-то подушки большие валялись, на которых можно было поспать. Джинн вряд ли собирался встретить своего короля здесь. Это только им удостоилась такая честь.

— Эй, здесь есть кто? — Шарркан был на взводе. — Я принц Элиохапта Шарркан, а это Вирсавия, мы пришли сюда… — мальчик запнулся. Только сейчас он задумался, что они здесь забыли. — Ваше подземелье не даёт пройти к гробнице моего отца, мы бы хотели узнать, когда вы, в конце концов, выберите короля, — голос Его Высочества не звучал нагло. Скорее, чисто детское любопытство. То, что происходило в его семье, просто отнимало его жизненные силы. Конечно, ребёнок думал не совсем так. Однако, думается, именно с этой целью он ухватился за руку Вирсавии в последний момент.

Откуда-то послышался странный смех: ни взрослый и ни детский, ни добрый и ни злой, ни пугающий и ни заражающий. Но, стоит отметить, достаточно добродушный. Вирсавия посмотрела вверх, потом назад и даже вниз — никого. За стеллажами книг прячется? Возможно.

— Я знаю, кто вы такие, — и снова голос ни взрослый, ни детский, ни добрый, ни злой. — И я вовсе не прячусь, — из-за горы подушек перед ними предстало пузатое нечто. Принц удивился, раскрыв рот. Джинн его вовсе не испугал. Мальчишка наоборот взирал на него с восхищением. Да и взгляд хозяина сих покоев был слишком добродушный. Он был рад.

— Зепар, — вопросительные нотки лишь послышались Шарркану. И пусть так ему кажется и дальше. Джинн же, откликаясь на имя, подлетел к ним ближе. Сейчас принц мог внимательно рассмотреть и большое пузо, и непонятную чешую, и рожки, и довольно детское лицо. Хозяин лабиринта внимательно всматривался в лицо гостьи. Его улыбка была такой же радостной, но он словно пытался её сдержать. Моргнул. И снова засмеялся. Он хотел сказать: «Рад тебя видеть, старуха». Но вместо этого прозвучало: «Присаживайтесь, угощайтесь. Кое-кто уже осмелился войти в лабиринт, но это не значит, что они пройдут его. Времени у вас полно, да скучать не будете». Зепар всегда был отличным хозяином на зависть всем.

====== Сбежать нельзя замуж идти ======

Если ночь прекрасна сама по себе, то это ещё ничего не значит. Небо может быть ясным, но настолько, что не все уснут. Звёзды могут блистать и освещать путь вместе с луной, но есть те, кто ненавидят это сияние. Ночь может быть убаюкивающее тепла и тиха. Однако не все будут спать спокойно и сладко. Ибо и в такое прелестное время детей могут настигать кошмары, предвещающие беду. Чем не самый реальный вещий сон?

Аладдин, разумеется, не задумывался о таком. В его жизни полно проблем насущных. Ему есть о чём тревожиться и без ночных кошмаров. Да только есть в мире высшая сила, помимо Света и Тьмы, Создателя и Рух. И она решила, что надо бы намекнуть мальчонке о главной опасности в его жизни. Она совсем рядом, а он!

Потому спит юный маги мирно и даже не подозревает, что в его заветные сны уже вмешались страхи дней прошедших. Он спит и видит сон, начавшийся так хорошо, так прекрасно. Аладдин и не подозревает, что его может поджидать в этом сновидении.

Уже довольно долго мальчик идёт по красиво и аккуратно расписанному коридору. И совсем не обращает внимания на то, как все эти разукрашенные, вырезанные в стене картинки составляют одну длинную и не самую приятную историю. Он не хочет останавливаться, рассматривать, потому что знает: надо идти вперёд. Ведь там его ждёт нечто важное. Оно настолько важно, но маги игнорирует реальный холод, что чувствует от пола, навязчивую и противную тишину, сопровождаемую шлёпаньем его босых ног. Аладдин идёт навстречу неизведанному.

Но если бы кто-нибудь ему сказал, что после этого его не перестанут преследовать страхи и сомнения, то он бы постарался проснуться! Отказался бы от всего, лишь бы не видеть странного виденья. Однако именно в этот момент он идёт на свет в конце пути, откуда — он уверен! — слышится звонкий смех.

Наконец-то он дошёл сюда. А куда это «сюда»?

Чья-то детская комната, в которой почти нет мебели, зато очень много всяких и в большинстве своём бесполезных украшений. Хотя не такие и бесполезные: радуют глаз. А по комнате снова разносится смех, полный радости и снисхождения. Аладдин наконец замечает у кроватки свою бабушку, которая, кажется, ещё моложе, чем выглядит сейчас. Она качает на руках малыша; и юный маги понимает, что это его отец. Такой счастливый младенец! И вроде бы всё хорошо, но почему они здесь одни?

Маги точно понимает, что он видит не прошлое, а свой сон. Но почему здесь только Вирсавия и Соломон, и больше никого? Почему его не замечают? И отчего, в конце концов, стало так тревожно?! И стоило ему поддаться волнению, как ребёнок из рук женщины исчез. Он словно рассыпался на светлые песчинки. Однако Вирсавия не расстроилась. Она снова потянула руки к кроватке, и уже в мгновенье другое на её руках покоился сам Аладдин.

А лицо женщины вовсе не изменилось! Словно держит она одного и того же ребёнка. Только глаза её смотрят так, словно преисполнены другими, новыми надеждами, о которых Аладдин даже не подозревает. Сердце маги сжимается: с ним будет то же, что и с отцом? Если так, то что будет делать Вирсавия?!