— Да, сейчас, — видимо, я сильно припугнула его своей задумчивостью. — Скажи, ты не против если лицо будет похоже на лицо… — замялась! А иначе ни как, — на лицо Руруму, — стараюсь не смотреть ему в глаза и слышу тяжкий вздох.

— Мне должно быть стыдно, я забываю лицо любимой женщины, — улыбаясь, словно подбадривает меня, признался генерал. — Это будет наилучшим подарком за всю мою жизнь, не считая моих детей! — и я не могла сдержать усмешки радости. Этот человек всегда поднимает мне настроение! — Ради такого и женщиной можно побыть… — ужас на его лице не мог не вызвать мой смех. Да, такого позора и веселья в его жизни ещё не было. Но я руку на отсечение даю, ему, как и мне, хочется посмотреть на реакцию Сина.

— Не волнуйся, это не будет больно, — улыбаюсь, дабы заверить, и Хинахо старательно делает вид, что верит. Он держится стойко, только рух выдает с потрохами. Вытягиваю руки вперёд и позволяю рух закружиться под моими руками, стать блестящей пылью подобной инею и осыпаться на Хинахохо, заставляя его засиять, подобно солнцу, и рассыпаться на множество бабочек, что слетелись к моей руке как к огню. Кружатся себе, внимая моему воображению, после возвращаются обратно, созидая знакомый силуэт Руруму, и передо мной возникает женщина, чем-то напоминающая её. Только внешностью в короля! А как же? Ведь это его сестра-близнец.

— Ну что, Синдабада, готова предстать пред семьёй? — Хинахохо, то есть дражайшая близняшка, захлопала глазами, не скрывая своего удивления.

— А сейчас что-то было? — как ни в чём не бывало поинтересовался он и тут же возмутился: — А имени получше не придумала? — встав с постели, Синдабада кинулась к зеркалу и охнула: — Я же совсем ничего не почувствовал… а, — северянин рассматривал себя очень внимательно, словно искал изъян, но таковых не было. И пожаловаться не на что!

— Прости, я давно таким не промышляла, — ляпнула и сразу же дала себе по губам, но лучший друг только удивился, да ничего не заподозрил:

— Неплохое умение, кстати, — закивал он, всё ещё смотрясь в зеркало. Высокая женщина не могла оторвать глаз от разглядывания «своего» отражения. Это было необычно! Всё: от волос и цвета глаз до самой плоти — вызвало восторг и ужас, поэтому Синдабада ничего не могла сказать о своей внешности. Я и сама залюбовалась своим творением, теперь нужно только миру показать.

— В любом случае, как ты научилась колдовать без посоха? Это вообще возможно? — Синдабада с любопытством покосилась на меня, а я, не позволяя поддаться панике в такой глупой ситуации, выпрямилась и направилась к выходу, сказав лишь одно:

— Не обделена талантом! — по-королевски вышла из своих покоев и, не поворачиваясь, поманила за собой Синдабаду, которая ещё не могла нарадоваться красивому платью, грустно вздохнув.

Моя глупая выходка может пробудить уснувшую печаль Хинахохо, но порой нужно вспоминать плохое. Прошлые ошибки помогают не оступиться вновь. Людям помогают, мне нет. И мне же не пристало сетовать. В конце концов, я Иллах. Какой из меня Создатель, если кара не настигнет и меня? Никакой…

POV Аладдина

Только недавно я оказался в этом удивительном мире. И за короткое время испытал гамму чувств. Но никогда я ещё не был так счастлив, как в Синдрии. Но я понимаю, что в мире происходит много ужасных вещей, которые я должен остановить и предотвратить. А ещё я хочу помочь Алибабе-куну, быть рядом с ним, Мор-сан и другими. Больше всего я хочу узнать свою бабушку, чья личность скрыта от меня завесой тайн. Даже воспоминания отца не дают много знаний о ней. Уго-кун говорил, что она слишком могущественна. Поэтому у меня много вопросов к ней. Но пока я буду делать то, что считаю нужным. Например, сейчас я любуюсь облаками, потому что Яму-сан повалила меня на землю водным заклинанием.

Смотрю на эти облака, что так далеки от меня, а ведь могу попытаться долететь до них, но мне этого не нужно. Достаточно лишь взор свой поднять в небо, и становится легче. Я заметил, что и тётенька Вирсавия так делает, словно грустит о чём-то более великом. Иногда кажется, что я чувствую её тоску по чему-то давно утраченному. И это что-то заставляет частенько поднимать голову к бескрайнему небу. Знаю, есть Вселенная, тайны которой мне будет сложно раскрыть. Но бабуле эти тайны известны, что пугает и волнует меня.

— Вирсавия, кто это?! — тётенька Ямурайха с ужасом воскликнула, а я снова не почувствовал приближение бабушки. Но почему Яму-сан не узнала Хинахохо-сана? Привстаю и просто раскрываю рот, потому что вижу совершенно другого человека, только рух та же. Ба-чан довольно ухмыляется, вскидывая подбородок, и представляет Синдабаду, от этого я впадаю в прострацию. И эта женщина первый маг Альма-Торрана? Да, что бабушка, что папа и мама. Семейка у меня необычная. Зато не нужно думать, в кого пошёл конкретно я.

— Ну как тебе, Ямурайха? — я не мог не засмеяться. Попытки Синдабады быть хоть чуточку женственнее не выходили по-человечески. Это было по-своему мило и забавно. Кажется, дяденька Хинахохо наслаждается процессом. А мой смех мотивировал его кривляться и дурачиться ещё больше: дяденька Хинахохо любит радовать других. С такими людьми всегда хорошо, я действительно счастлив, но что-то в сердце не даёт мне жить спокойно. Бабуль, ты тоже это чувствуешь?

— Аладдин, о чём задумался? — мой мальчик заставляет меня улыбаться, и вспоминаю, что не имею права грустить при нём, а ещё должна быть готова помочь. Но боюсь не справиться, ибо память о Соломоне… Удивительно! Создатель жизни боится потерять и ошибиться лишь с одним ребёнком. Этот мальчонка старается наверстать упущенное детство, и в то же время он такой взрослый.

— Вирсавия, догоняй!!! — на крик Синдабады только отмахиваюсь, ибо и так знаю, какой у него план. Синдбад будет в шоке, а Шарркан так точно спрячется подальше от приставучей близняшки.

— Тётенька, — маги посмотрел мне в глаза, — а вы кто? — и тут я опешила, широко раскрыв рот. По-хорошему, меня инфаркт схватить должен, но я же здоровая, как бык. А Аладдин поспешил объясниться: — Я не то имел ввиду. Просто, я не могу понять, как такая сильная волшебница могла проиграть старейшине Давиду, — мальчонка посмотрел в небо.

— Неужели ты так сильно привязана к нему, — он говорит это с таким равнодушием, что у меня такое чувство, будто я могу потерять его. — Однако… — он наконец-то посмотрел мне в глаза! Но от этого стало хуже, сердце моё замерло, — что значат слова отца: «Мне повезло быть рожденным Создателем»?

— Ала… — да, перебивать невежливо, но я не хотела говорить об этом сейчас, но мой внук не промах и перебил меня в ответ:

— Я не сразу понял, — Аладдин немного покраснел, ему было неловко. — Даже злился, а после смирился, — продолжал он, и чувство вины во мне возрастало быстрее. — Я думал, почему Иллах не смог спасти целый мир, своего ребёнка, почему он остался в стороне, но Уго умерил мой пыл, — мальчонка виновато опустил голову и сказал совсем тихо: — Я ведь совсем не понимаю, каково быть тем, кто создал всё. Я до конца не понимаю, кто ты есть, бабуля, — ему было стыдно. Но за что? Стыдиться должна только я! Сейчас я могу его только обнять. И пусть он недоговаривает, не доверяет, но я не могу оставить дорогого внука.

— Мальчик мой, мой маги, прости меня, я не уберегла их, — улыбку как ветром сдуло. Зато я чувствую его тепло, такое родное. Сердце колит. Я создатель, который не может разобраться в себе. — Я живу так долго, так долго, но до сих пор не могу понять даже себя, не то что свои творения, — зарываюсь носом в его волосы. — Только ты не отворачивайся от меня, чтобы ни случилось, — я не могу ему высказаться, не могу нагрузить своими проблемами, и даже не смею учить, но мне будет достаточно и его поддержки.

— Ба-чан, — совсем тихо прошептал он и неуверенно обнял меня, — наступит время и я тебя пойму, а пока просто буду любить свою старушку, — усмехнулся юный маги.

— Старушку?! — на душе полегчало. — Сейчас ты ответишь за свои слова, — и я принялась его щекотать. Наш краткий разговор нельзя назвать нормальным, и сейчас, может быть, не лучшее время для разговоров, но Аладдин… сейчас я связана с Аль-Сармен. Я хочу вернуть всю свою силу, я хочу вернуться к истокам, а ещё я не хочу уходить отсюда. Поэтому, давай мы вместе принесём спокойную жизнь в этот мир. Этого будет достаточно для меня.