— Тётенька Вирсавия? — может, никто и не заметил, как Аладдин заговорил на языке народа Альма-Торран. — Или лучше сказать бабушка? — ну вот, Уго сделал это быстрее меня. Ничего, он ещё у меня получит.
— Давай пойдём отсюда, — встаем из-за стола и убегаем в сторону балкона. А что? Летать можем, и так нам не помешают. Хотя, напоследок кидаю мимолётный взгляд в сторону остальных.
А с высоты Синдрия ещё краше. Отсюда даже видно, как южные монстры плавают рядом, но не рискуют приближаться. Поднимаюсь ещё выше и тяну за собой Аладдина.
— Бабуль, Уго-кун мне всё рассказал, — осторожно смотрю в глаза юного маги. — Ты была хорошей матерью, и папа не хотел бы видеть твоё несчастное лицо, — как это мило! Я, наверное, своими объятиями скоро его задушу.
— Аладдин, я просто не знаю, где здесь моё место, — трусь щекой о его макушку, пусть ковёр самолёт у меня на голове покрасуется. — Поэтому я буду рядом с тобой. Ты же мой внук, моя кровь, моя путеводная звезда, — чёрт! Сейчас заплачу. — Моя путеводная звезда, — и напоминание о твоих родителях. Я плачу, плачу от счастья.
— Всё хорошо, бабуль, — ковёр самолёт слетел с моей головы и теперь мы уселись на нём, а я никак не оставлю внука в покое. — Я тебя люблю, и буду любить очень-очень сильно. Ты же у меня такая хорошая, — интересно, что сказал ему Уго? А я всё плачу. Я так долго не плакала. И слёзы рекой, и не могу остановиться. В моих объятиях самый дорогой человечек, и ради него я буду жить, Соломон.
Комментарий к До бури, что придёт с востока. Часть I. Обычный день, обычный разговор. Почему-то мне кажется, что глава сухая, и получилась не очень хорошо, как хотелось бы. Возможно, у меня не совсем получилось описать ту атмосферу, те чувства, что я хотела. Может быть потому, что это первый мой фанфик в жанре
POV
. Не знаю, но надеюсь, вам понравилось.
/бечено 13.08.18/
Список чудес света мира Маги. Составлен лично мной =)
1. Бальбадский маяк
2. Великая стена Ко. (Во придумала.)
3. Колизей в Ремано
4. Тёмный континент. (Природное, но чудо.)
5. Магноштад. (Сюда я его влипила потому, что город живёт на магии. И вписала его, так как он является таким первым.)
6. Пирамиды Элиохапта.
7. Мост «Мира», связывающий Партевию и Рем. (Выдуман мной.)
====== В далеком прошлом осадок на душе остался, вину наивности не искупить. ======
“После ухода Синдбада мама совсем не высыпается, меня почти не слушает. Папа, что мне делать?”
Выглянув в окно, Сави посмотрела на ночное небо с надеждой на ответ. Но ничего не произошло. Даже самые простые идеи в голову не приходили. За прошедший месяц Вирсавия успела пожалеть тысячу раз о своем решении. Эсла не шла на поправку, однако врачи, которых девчушка вылавливала в порту, твердят, что выздоровление возможно. И последние дни синеокая из кожи вон лезет, чтобы добыть больше денег. Синдбада ругают, а Вирсавия возражает. Мол, так больше толку будет.
Так она говорила, чтобы не думать о худшем. Кто знает, чем сейчас занят юнец. Может он вообще умер! И только прокрадывалась такая мысль в голову, так нехорошо становилось. И руки трясутся, и голова не соображает. Поэтому юная Сави ещё больше работала. Она могла бы и за тяжёлую взяться, только мать не разрешает. Женские руки должны оставаться мягкими! А на всякие женские штучки, увы, денег не было.
Вот и думала обладательница синей длинной и пышной шевелюры о всяких мелочах, пока возвращалась, да вдруг врезалась в кого-то. Подняв голову, она замерла. Человек будто на северный полюс пришёл: в черном балахоне, на голове белая куфия*, опоясанная чёрным жгутом, в маске и с посохом в руке.
“Путешественник?” — подумал Вирсавия.
И тут голова «закипела»; с одной стороны, он её вовсе не пугал и даже приятно было наткнуться на него, таинственного незнакомца, больше, чем на пьянчугу в порту. С другой — неуютно с ним. Особенно под изучающим взглядом красных глаз.
— Юная леди, — Вирсавия аж подскочила! Быстро осознав, как глупо себя ведёт, пробубнила извинения, на которые и внимания не обратили. — Не подскажите ли, где можно остановиться в этой деревеньке. В порту слишком шумно, — неизвестный всё продолжал смотреть на неё. Отсюда пришла нелестная мысль:
“Маньяк какой-то?”
— В нашей деревне люди не очень хорошо живут, — Вирсавия начала отговаривать незнакомца, не столько из-за подозрения, сколько из-за волнения о самом путнике. Последним чудаком, кто не привередничал, был Юнан.
— Я не брезгую, — девушка всё не сводила глаз с этого чудака. На дворе поздний вечер, а он ещё не нашёл себе пристанища в их тихом городке. Оставалось только с собой в деревню взять.
— Сейчас у меня в доме есть свободное место, — мужчина кивнул и спокойно направился в направлении деревни.
“И всё-таки он странный”.
— Но я живу с больной матерью! — воскликнула она и поспешила за ним.
— Больная мать? — в голосе незнакомца прозвучали нотки заинтересованности. — Возможно, я могу помочь.
— Правда?! — надеюсь, он не оглох. — Я, кстати, Вирсавия, — радостно представилась девушка и совсем не обратила внимания на странную реакцию мужчины. Он даже как-то побледнел. Но взгляд оставался спокойным, даже чересчур. Будто бы он что-то задумал.
— Иснан, — тихо представился он.
Мужчина был немногословен, терпелив и не привередничал. Собственно, ничего запоминающегося не делал. Кроме одного: он дал Вирсавии «лекарство», которое должно было поставить на ноги больную женщину. Вирсавия в отчаянии поверила незнакомцу и допустила ошибку. Эсле, как ни странно, становилось только хуже, а под конец месяца Сави сама напоминала больную мать. С той лишь разницей, что мать выглядела здоровее дочери. А уже через две недели вернулся Синдбад, которого встретили не очень радушно.
“Мама умирает из-за меня! Что я Синдбаду скажу?! Мамочка, прости, но я не могу сказать. Ты умираешь из-за моей глупости”.
— Синдбад, где ты пропадал два месяца?! — не успел покоритель подземелья вернуться, а его уже заметили. Даже не поздоровались! Хотя откуда ему знать, что здесь происходит? — Ты на кого Эслу оставил? Вирсавия — девушка, едва справляется! — юноша уже хотел было успокоить добрую соседку, да та и слова не давала сказать, а на Юнана внимания и вовсе не обращала. И когда сказала последнее, на душе стало нехорошо. Синдбад быстро просеменил в сторону, оставляя маги извиняться.
До дома оставалось совсем немного, и он видел, как соседи бегают то к ним, то из дома. Один старик, заметив Синдбада, вложил всю свою силу в крик. Строгое: «А ну-ка беги сюда!» — Синдбаду ни капельки не понравилось. Подбежав к деду, который до того, как слепнуть начал, был хорошим доктором, редко был строгим или даже злым, посему Син тихо ждал, когда дедок расскажет плохое. Уж точно не хорошее, юный покоритель не сомневался.
— Мать твоя умирает, бегом к ней, — вторую часть паренёк уже не слушал, а сорвался с места и вошёл в дом. Пару женщин сидело недалеко от двери. Завидев Синдбада, они не решались посмотреть ему в глаза.
“Прости, не доглядели”, — так они думали. Так говорил их вид в целом. В стороне послышался тихий плач и просьбы матери успокоиться. Синдбад подошёл чуть ближе, чтобы расслышать. Он не спешил давать знать о своём приходе. Будто бы из-за него Эсла могла взять и умереть.
— Вирсавия, — женщина замялась, она не знала, что сказать. — Ты не виновата: сегодня или завтра... Это всё равно случится, — Эсла приподнялась и слабо обняла девушку, которая тихо рыдала у неё на плече. — Улыбнись, иначе я не умру спокойно, — но слова матери сделали своё дело — Сави перестала плакать, но улыбаться ей не хотелось.
— Синдбад… Что я ему скажу? — синие пряди выбившиеся из пучка немного намокли от слёз, глаза были красными и распухшими. Такой вид дочери огорчал Эслу, но при этом она умилялась с неё.
— А что ты скажешь? Ничего, — женщина внимательно смотрела на лицо своей названной дочери, будто пыталась запомнить каждую черту лица, будто не она умирала.
